— Откуда такие сведения?
— Я в "обеденный перерыв" познакомилась-подружилась с Глашей Ивановой. Ну, с той черноволосой особой женского пола, которая сожительствует с вашим любвеобильным Горынычем. Глафира мне и организовала короткую ознакомительную экскурсию по тайному бункеру…. Тут, оказывается, такие склады! Офигеть можно! И продовольственные, и одёжные, и прочие…. Есть, даже, большой зал, где все стеллажи — доверху — забиты картонными коробками с различной бытовой техникой. Пылесосы всякие, электрорубанки, дрели, шлифовальные машинки, микроволновки, фены для сушки волос, посудомоечные машины….Знаешь, я никогда не думала, что в нашей России — после горбачёвской Перестройки — остались, то есть, успешно функционируют такие серьёзные спецслужбы. Внушает и впечатляет, если честно! А сейчас будет очередной пост…
— Всем сдать — под роспись — оружие дежурному! — строго приказал Мельников.
Помещение подземной столовой почти ничем не отличалось от аналогичных наземных помещений: площадью метров шестьдесят-семьдесят квадратных, стены и пол, покрытые светло-кремовой керамической плиткой (пол — крупной, стены — меленькой), а у дальней стены размещалась никелированная "эстакада" раздачи, которая, впрочем, на данный момент пустовала, только стопка тёмно-синих подносов сиротливо возвышалась в её правом торце.
А основное отличие — относительно наземных аналогов — заключалось сугубо в освещении: помимо редких розовых лампочек везде и всюду (на полу, на "эстакаде" и на различных тумбочках) были беспорядочно расставлены — в разномастных подсвечниках — горящие восковые свечи. Столы же, покрытые цветастыми льняными скатертями, были сдвинуты в один длинный ряд и сервированы по всем банкетным правилам.
— Как оно вам, благородные идальго и сеньориты? — поинтересовался улыбающийся Никоненко, облачённый в парадную офицерскую форму — с орденскими планками на груди и капитанскими погонами на широких плечах. — Я, видит Бог, старался!
— Натуральный импрессионизм! — искренне восхитился Горыныч. — Подземно-армейский, ясен пень…
— Опять, морды наглые, лазили по складам? — рассердился Мельников. — Глафира, так тебя растак! Ты где? Честное слово, отберу ключи!
— С чего вы взяли, Борис Иванович? — притворно изумился Лёха. — Ни сном, ни духом, видит Бог! Поклёп это! Наговариваете на нас беспричинно…. Чтоб мне к вечеру вылететь в отставку! Чтоб — до самой смерти — охранять гражданские автостоянки!
— За последнего дурака меня держишь? А, парадная форма? А, орденские планки? Ты, Никоненко, если я не ошибаюсь, на данный объект прибыл в штатской одежде, а? Молчишь, рожа? То-то же! Ну, а где младший лейтенант Иванова? Не слышу ответа!
— Дык, товарищ подполковник, она старательно завершает кулинарные экзерсисы…. Кстати, отважные бойцы, надо бы помочь — бедной и слабой девушке — доставить из кухни всякую и разную снедь. С официантами здесь, как вы знаете, наблюдается хронический дефицит…
— Нам с тобой надо — вон в ту светло-бежевую дверь, — слегка дёрнув Артёма за рукав серой гимнастёрки, сообщила Татьяна, — которая расположена напротив кухонной.
— Зачем?
— Чтобы переодеться в праздничные шмотки. Ты, что же, майор Белов, собрался вступать в брак в армейской униформе, насквозь пропахшей потом?
Нет, милый мой избранник, так мы не договаривались…. Пошли!
Короткий коридор привёл их к очередной неприметной двери, за которой обнаружилось прямоугольное помещение, оборудованное двумя новёхонькими металлическими мойками, громоздкой белой тумбой непонятного назначения и широкими пластиковыми столами. Чуть в стороне от столов наблюдалась длинная изломанная ширма, по разным сторонам которой разместились стандартные стулья с какими-то свёртками, пакетами и картонными коробками. Где-то совсем рядом равномерно постукивали дизель-генераторы.
— Здесь, согласно штатному распорядку, дневальные моют грязную кухонную посуду, — заговорщицки подмигнула Таня. — Можно, и вручную, можно, и в современной посудомоечной машине. Мы же с тобой, милый, используем данную комнату в качестве кабинок для переодевания, — достала из кармана комбинезона чёрную продолговатую коробочку, подняла её вверх, нажала на крохотную кнопку, довольно улыбнувшись, посмотрела на загоревшуюся зелёную лампочку и пояснила: — Эту полезную штуковину мне выдала Глаша Иванова. По женской дружбе, ясный вечер…. Если горит зелёный огонёк — значит, поблизости нет никаких включённых записывающих устройств: ни аудио, ни видео. Ведь, нам сегодня, если ты не забыл, предстоит первая брачная ночь…. А здорово я придумала с ширмой, помня об изощрённом мужском коварстве? Теперь тебе, Белов, никакие зеркала не помогут! Расходимся по разным сторонам! Тебе — направо, мне, соответственно, налево…. Рядом со стулом лежат большие полиэтиленовые пакеты. В них сложи униформу и ботинки, а бронежилет просто повесь на спинку стула. Потом заберем, по завершению официоза…. Эх, жаль, что подвенечных платьев мы так и не нашли! Глафира говорила, мол, должны — по складской описи — быть, только время уже поджимало. Размеренный перестук за стенкой? Просто совсем рядом расположено помещение с установленными там дизелями. По коридору — с правой стороны — расположена входная дверь в машинный зал…
"Предусмотрительная какая!", — то ли восхищённо, то ли испуганно высказался внутренний голос. — "Всё знает, обо всём помнит…. Каблук, что называется, приближался…. Тот самый, под которым нам с тобой, братец, предстоит провести долгие-долгие годы. В смысле, долгие и бесконечно-счастливые годы…".
В свёртках, пакетах и картонных коробках Артём обнаружил: модные итальянские трусы в бело-чёрную клетку, серые носки, чёрный костюм-тройку, белоснежную рубашку с кружевным воротником, брючный ремень, чёрные остроносые туфли и — в завершении комплекта — ярко-синюю бабочку в крупный чёрный горох.
— Никогда не носил бабочек! — сообщил Артём недовольно-испуганным голосом, приступая к процессу переодевания. — Даже и не знаю, как быть…. Тань! Может, ну его?
— Она же в цвет моих бантиков! — напомнила невеста, чем-то громко шурша за ширмой. — Я сперва хотела соорудить пышную причёску с лёгкой завивкой, благо на складе нашлись и термо-бигуди, в корпуса которых заливается кипяток. Да, и Глаша мне советовала…. А потом я увидела эту приметную мужскую бабочку и решила, что останусь так, как есть. Мол, пусть в наших с тобой свадебных туалетах будут присутствовать одинаковые детали. Только голову, естественно, помыла наспех…. Так что, не упрямься, милый, и бабочку надень. А по размерам — как оно? В смысле, одежда-обувь? Я же выбирала на глаз, сугубо по визуальным ощущениям…. Кстати, тебе не кажется странным — появление в нашей спецкоманде этого мордатого фашиста Бормана?
