«Это всего лишь какая-то шпана, — убеждала я себя. — Кучка жестоких балбесов. Таких бояться глупо. И недостойно…»
Но увещевания не помогали: я дрожала от страха. Потому что знала: выхода нет. Я ничего не смогу сделать. Разве что…
Я сунула повлажневшую ладонь в карман брюк.
— Эй, девка, без глупостей!
Они все резко подались вперёд, но я умудрилась не вжаться в стену и даже не вздрогнуть. Вместо этого усмехнулась:
— Не бойтесь, малыши. Это всего лишь детектор магии. — И, воспользовавшись их замешательством после «малышей» (разница в возрасте, на самом деле, у нас была лет пять максимум), я вынула из кармана заветный кругляш. — Я всегда его достаю, когда чувствую что-то нехорошее. Нет, это я не про вас. Про кое-что куда более страшное. Видите ли, у меня нюх на всякую пустынную нечисть… И, могу поспорить, сейчас она где-то рядом.
Я нажала кнопку, и детектор засветился ярко-оранжевым. В результате я не сомневалась — при желании, можно было бы втыкать кинжалы в мостовые Дельсуна хоть на каждом шагу, они кишели потусторонними существами. Ярко-оранжевого сигнала, правда, было недостаточно для активации, следовало бы ещё побродить и поискать источник, но я сомневалась, что эти недоноски знают значения цветов детектора.
— Так и есть, — вздохнула я, вынимая из ножен кинжал. — Кто-то из вас, голубчики, одержим пустынной тварью. Других объяснений у меня нет — больше я не вижу ничего, на что детектор мог бы так среагировать… Сейчас мы выясним, кто это может быть. Хотя мне кажется, я и так вычислила.
Я вперилась взглядом в одного из мальчишек, доселе молчавшего и выглядевшего самым пугливым, после чего поудобнее взяла кинжал за оголовье, сделав вид, что собираюсь его активировать.
— Это не я! — заверещал подросток, быстро попятившись.
Остальные отпрянули от него, как от чумного. Все они слышали истории о людях, сходивших с ума под влиянием неведомой твари и нападавших на всех вокруг. Кто-то пробормотал: «Это всё из-за оторванной головы, нечего дрянь всякую брать…» Как это удобно: стоит только подтолкнуть человеческое воображение, а оно уже само даст всему подходящее объяснение!
— И вообще, я бы уже на вас напал, сразу, как только стал одержимым! — Голос мальчика становился всё более плаксивым, и я поняла, что не ошиблась в выборе козла отпущения.
— Не обязательно сразу, — спокойно ответила я. — Последние исследования показали, что тварь перед решительным ударом ещё обживается пару дней в выбранном человеке… Да ты не бойся так, может, всё и обойдётся. Я тебя просто свяжу и доставлю в экспериментальный отдел…
Слово «экспериментальный» добило пацанёнка. Он тут же развернулся и дал стрекача, только пятки засверкали.
— А ну стой!
Не мешкая, я устремилась следом, крепко сжимая в руке кинжал. Мне бы только добраться до людной улицы… О том, чтобы свернуть в первый попавшийся переулок, не было и речи — во-первых, он вполне мог закончиться очередным тупиком, а во-вторых, топот за моей спиной говорил о том, что я веду преследование не одна. За кем они бегут, за мной или за товарищем, я старалась не думать. Но надеялась на второй вариант, потому что бегали они явно быстрее меня.
Золотой солнечный свет оставался где-то над крышами, в то время, как стены кутались в фиолетовый полумрак, тени от домов удлинялись, а подворотни и вовсе затопила непроглядная чернота. Вдалеке я увидела фонарщика, но слишком, слишком уж вдалеке. Пока я соображала, бежать к нему, или это мне не поможет, тот, кого я преследовала, неожиданно свернул во мрак одной из арок.
Я поудобнее перехватила кинжал и шагнула следом. Если эта мелочь вздумает затаиться в темноте и напасть на меня, я наверняка сумею его ткнуть. Тем более, что меня учили освобождаться от самых разных захватов. От кинжала, правда, могут остаться магические отпечатки… но что-то мне подсказывало, что здесь это мне особенно не повредит.
— На Горячую двинул, — уверенно сказал кто-то из мальчишек за моей спиной. Ну да, разумеется, они знали здесь все проходы-выходы. — И хорошо! Братцы, навались на чёрную сучку, чтоб она мелкого не порезала!
Они бы, конечно, навалились, но тут впереди раздался полный ужаса крик, и «мелкий» сам выбежал из арки, чуть не снеся по дороге меня.
— Драпаем! — закричал он.
Паника оказалась заразительна — а может, мальчишки просто решили последовать совету, а потом уже разбираться, насколько он был дельный.
Я же осталась стоять, где стояла, вглядываясь во мрак. От Дельсуна можно было ожидать какой угодно пакости, и я мысленно приготовилась к любому повороту событий… но тут вдруг впереди забрезжила светящаяся белёсая фигура.
Призрак. Подумать только, дельсунский мальчишка испугался какого-то призрака!
К тому же призрак не казался мне враждебным. Более того, это был призрак женщины — я поняла это, стоило духу приблизиться. Платье, перехваченное в талии широким поясом, вроде бы было расписано каким-то узором, хотя это сложно было утверждать наверняка.
— Простите, вы не подскажете мне сквозной проход через эти дворы? — попросила я.
— О, вы заблудились? — Я вздрогнула от звука её голоса. Очень спокойного, нежного и… знакомого. — Я сама пока не очень хорошо ориентируюсь в городе… Но проход через дворы знаю. Ой… Подождите, мне кажется, что…
Она подплыла ближе, и я поняла, что у меня подгибаются колени.
«Мне кажется, что мы где-то встречались», — видимо, хотела сказать девушка-призрак.
Потому что это было правдой. Теперь я отчётливо видела, с кем говорю.
Передо мной в воздухе парила Эриза.
***
Она не помнила, как меня зовут. Она вообще почти ничего не помнила, в том числе и то, как оказалась в Дельсуне.
— Мне просто было нужно… идти вперёд, — неловко подбирая слова, сказала Эриза.
— Сюда?
— Сюда… и дальше. Ещё дальше. Но пока я здесь, потому что дальше… страшно.
— Ты хочешь знать, кто стоит за твоим убийством?
Я наугад прощупывала почву, теряясь в догадках, что могло помешать этой душе упокоиться. То, что её фактический убийца погиб в том же крушении, я почти не сомневалась. Значит, что-то другое держало здесь Эризу. Что?
Пока мы шли через дворы, я пересказывала призрачной девушке её земную жизнь — всё, что знала. А знала я, к своему стыду, очень немного, хотя мы и проучились вместе три года. Например, то, что её мать владела магазином одежды, мне открылось только в день Эризиной смерти. Когда я вспомнила о её матери, Эриза произнесла, неожиданно оживившись:
— Ткани! Какие там были цвета! А фактура… Прикасаешься, гладишь ладонью вышитое полотно, и кажется, что нет на свете занятия приятней…
Она замолчала и пытливо вгляделась в собственную ладонь — тонкую, окутанную белым свечением, под которым пряталась чернота. Выглядело это так, будто девушка ждала, что ощущения от прикосновения к тканям вернутся сами собой. Ну или хотя б какие-то ощущения.
— Эриза… — У меня вдруг сдавило горло. — Прости меня, пожалуйста. Я виновата в том, что это случилось с тобой. Если бы я не затеяла поехать в Библиотечный Дворец, ничего бы не было. Это меня хотели убить, не тебя… Прости.
— Хорошо, — покладисто согласилась Эриза. — Если для тебя это важно, я тебя прощаю. Правда, я не знаю, о чём ты говоришь… Но я прощаю тебя.
Легче не стало. Однако слова вдруг полились из меня, словно вода из прорвавшейся плотины. Я говорила о том, как хотела найти убийцу Аргеллы, о том, как всё и все вокруг твердило мне: не надо, не лезь! А я всё равно…
— И ведь, по большому счёту, — говорила я, — для Аргеллы это уже не имеет значения, но из-за моих глупых амбиций погибли вы с Тантаром, и ещё куча человек…
— Тантар… — медленно проговорила Эриза, будто пробуя имя на вкус.
— Да, так звали нашего однокурсника. Вы с ним встречались.
— Тантар, — повторила она. — Нам нужно было уехать…
— Да, вы собирались сюда, в Дельсун.
— Далеко-далеко, — сказала Эриза.
