Мы прервали разговор ожидая, пока мой невозмутимый дворецкий завершит свою работу и уйдет. Но когда в руках Кассиана оказалась наполненная чашка, я улыбнулся и бросил на него вопросительный взгляд.
Решится или испугается?
Он посмотрел на меня высокомерно и спокойно сделал глоток. Но его лицо тут же скривилось от отвращения и Кассиан выплюнул в чашку содержимое.
— Фу… Отвратительный кофе, — заявил он, отставляя ее в сторону.
— Вообще-то это чай с Вальхийских гор! — обиженно заявил Гауст и, разозлившись на то, что гость не оценил его стараний гордо прошагал к выходу и захлопнул дверь.
— Ни бара, ни кофе… — вздохнул устало Кассиан. — Рейвен, у тебя финансовые трудности?
— Я могу приготовить яд. Будешь? — я послал ему наиграно-добродушную улыбку.
— Прекратите! — возмутилась Аделисса.
Крепкий чай определенно помог ей немного успокоиться. По крайней мере, сейчас ее состояние было более менее стабильным.
— Ты и твоя мать прожили в Мэффи почти четыре года, — продолжил свой рассказ Волшебник, но при этом незаметно от Лиссы сжал свои разбитые пальцы, жестом показывая мне, что не прочь меня придушить. — И все бы было хорошо, если б через четыре года в городок не приехал маг. Он искал Эулу.
— Член Совета Двенадцати? — уточнил я и в свою очередь незаметно показал ему средний палец.
— Нет. Я думаю, что это был отец Аделиссы.
— Отец?! — пискнула Лисса и заметалась по кабинету. — Как он выглядел?
— Послушайте… Мне, черт возьми, на тот момент было десять лет. Меня тогда интересовали лишь уличные драки, воровство и игры в злобных бандитов. Помню только, что выглядел он вальяжно. Темноволосый. Его карманы обчистили ещё на въезде в город. Ещё помню, как он с Эулой бесстыдно на улице целовался, потому что я был среди тех зевак, кто пришел на это поглазеть… Уже к вечеру в Мэффи нагрянули охотники и ищейки, а с ними и трое членов Совета Двенадцати. Папашка мой тоже приехал. И тот, что за Эулой гонялся. В городе началась настоящая бойня. Для жителей Мэффи ищейки были как бельмо в глазу. Вечные стычки. Тогда мать собрала мне узелок и отправила с Аделиссой и Аминой к Темному каньону. Сказала, чтобы я не смел возвращаться в город.
— И что было потом? — я осторожно поднялся на ноги и не спеша поковылял к Лиссе.
Она остановилась у окна, вглядываясь в темноту и не оборачивалась.
— А потом… Мэффи был уничтожен. Стёрт с лица земли магией членов Совета Двенадцати. Я помнил долгую и яркую вспышку, озарившую ночное небо, пока я сидел у каньона с двумя четырехлетними девочками. Хотел было рвануть туда в город за матерью… Но не посмел нарушить ее наказ, — Кассиан тяжело вздохнул. — Когда прошли сутки, и за нами никто так и не пришел, я решил вернуться в городок… Но вместо домов нашел лишь пепелище, а вместо жителей — трупы.
Наступила пугающая тишина.
Хоть Волшебник и не был тем человеком, которому я мог бы верить с легкостью, его история об исчезнувшем городке не вызывала у меня сомнений. Слишком часто в моей жизни я наблюдал, как власть развращает людей, стирая границы добра и зла.
— А наши матери? — прошептала Аделисса и тихо всхлипнула.
— Их тела я нашел на выезде из города.
Плечи Лиссы беззвучно затряслись. Я обнял ее и, развернув к себе лицом, притянул к себе. Она уткнулась носом в мою порванную рубаху и разрыдалась, пока моя ладонь успокаивающе гуляла по ее влажным волосам.
— А этот приезжий маг? — спросил негромко и бросил суровый взгляд на Кассиана.
— Всех убили. Ни одной живой души не оставили. Я, Амина и Аделисса — единственные жители Мэффи, которые уцелели.
— Это ты отвел Лиссу в приют?
— А что мне было делать? — воспоминания все же пробили броню Кассиана и взбудоражили его. — Мне было десять лет, когда у меня на руках остались две четырехлетние перепуганные девочки. За спиной был узелок, а в детском сердце — жажда мести.
— Ты и сестру оставил в приюте?
— Да. Решил, что там ей будет безопаснее. Оставил их прямо у калитки приюта и сбежал. Отправился в столицу одаренных и нашел бюро "Тьма и Пламя", о котором часто упоминала Эула в разговорах с матерью. Нашел старика Муна и рассказал ему обо всем, что случилось в Мэффи, сообщил ему о внучке и попросил его позаботиться и об Амине.
— И дед отвез меня в приемную семью, — всхлипывала Аделисса. — Он просто боялся за мою жизнь.
— Для всех Эула Мун погибла. О твоём существовании вообще никто не знал, — пояснил Кассиан. — Так зачем же размахивать красной тряпкой перед разъяренным быком?
— А почему тогда старик решился? — поинтересовался я и прижал Лиссу к себе ещё крепче, пока она пыталась незаметно лечить своей магией мои раны.
— Потому, что больше не перед кем размахивать, — усмехнулся хищно Волшебник.
Мы с Кассианом посмотрели друг другу в глаза. Во тьме его глаз загорелось превосходство.
— Ты убил их?
— Отомстил, — уголок его губ скривился в презрительной усмешке. — Пока смог добраться только до своего папаши и до обидчика Эулы. Остался еще один. Третий участник этого кровавого представления.
— Для человека, о котором слывет такая «волшебная» слава, ты слишком долго с ними возился.
— Когда имеешь дело с таким сильным врагом, как член Совета Двенадцати, для мести нужно время… Порой о-очень много времени, Рейвен. Ведь главное — это подгадать нужный момент.
Он оперся на стену и поднялся на ноги. Неспешно поправил свою порванную одежду и, коснувшись пальцами разбитой губы, бросил на меня злобный взгляд.
— Несколько месяцев назад я сообщил мистеру Муну, что убийца Эулы наказан. Поэтому Аделисса и оказалась в Мэфорде…
Глава 25. Секреты прошлого
Ещё почти час длился наш разговор. За это время на моем лице не осталось ни единой ссадины, а Лисса до сих пор находилась в моих объятиях и увлеченно слушала рассказ Волшебника.
Ее спина была прижата к моей груди, пока я подпирал стену кабинета и водил руками по ее плечам.
За это время мы успели узнать, что преследователь Эулы Мун на самом деле никогда не был ей женихом. Увидев ее на одном из балов он просто увлекся ею и захотел сделать своей невестой. Но получил отказ.
Упрямый «жених» не сдавался и прибегал к жёстким методам, чтобы не оставить Эуле никаких иных вариантов, кроме как принять его предложение.
Об этом Кассиан узнал от мистера Муна. Он сообщил, что старик винил себя в том, что не сумел защитить родную дочь. Не мог простить себя за то, что убеждал Эулу принять это предложение не понимая, что сердце дочери уже принадлежит другому.
Возможно, именно непонимание отца заставило Эулу Мун скрыть от него имя своего возлюбленного, а позже предпринять самостоятельные меры, чтобы избавиться от навязчивого и высокопоставленного кандидата в женихи.
Все, что рассказал мне Саймон оказалось правдой… Вернее, почти все… Эула Мун сбежала не только после неудачного покушения на «жениха», но и после кражи его магического перстня. Символа Святой дюжины.
Именно поэтому на нее объявили настоящую охоту, где итогом в любом случае стала бы ее смерть.
Вот только со слов Кассиана, колечко так и не вернулось к своему обладателю даже после смерти Эулы. А это означало, что свое место в Совете Двенадцати он никогда не сможет передать своим детям.
У меня все равно оставалась уйма вопросов, на которые я пока не мог найти ответа. Зачем беременной женщине так себя подставлять и красть такую важную драгоценность? На тот момент семья Мун точно не нуждалась в деньгах. Да и продать «священное» колечко вряд ли получится. Зачем она это сделала, и куда оно в итоге исчезло? Ведь избавиться от такой драгоценности просто так невозможно. Его магические свойства Совет почувствует сразу.
И где все это время был возлюбленный Эулы? Почему не защитил ее?
Судя по тревожным взглядам, которые изредка кидала на меня Лисса, в ее голове крутились такие же вопросы.
