когда молохи отойдут от него.
— А если сделать так, чтобы молохи остались? — Спросил Сакатов.
— Они уйдут, как только почувствуют волошбу.
— А сколько по времени длится ритуал? — Я задумалась — Может, в начале ритуала рассыпать соль? Это его замедлит?
— Не настолько, что он не сможет улететь. — Покачала головой Анна — Тебе надо будет повторить заговор четырём ветрам, отпуская каждый на четыре стороны света.
— Четырём ветрам? — Переспросила я — А где взять четыре ветра?
— Когда ты начнёшь произносить слова заговора, ты услышишь, как ветры будут кружить вокруг тебя, ты выбираешь один, он сразу начнёт лететь с твоими словами в ту сторону света, куда ты смотришь. Он захватит и отнесет с собой часть Сиверки. Вот так, четырьмя ветрами ты разнесёшь Сиверку в разные стороны. Дед Власим говорит, что душа человека похожа на маленького светлячка. Конечно, проще сказать, чем сделать. Никто никогда не читал этот заговор, никто никогда не освобождал ветер. Ты сама должна понять, что тебе делать. Но Сиверко разрешит тебе провести этот ритуал только тогда, когда будет рядом Павел.
— А если я с Сиверкой просто поговорю? — Предложила я — Никто и никогда с ним по-человечески и не разговаривал.
— Когда ты с ним пыталась по-человечески поговорить, он десятитонную конструкцию в лес метнул. — Иронично парировал Илья — Одно из двух: или ты плохой психолог, или он не любит разговоры по душам.
— Ольга, — тихо сказала Анна — надо принять решение. Ты же в любом случае не собираешься делать из Павла очередного Сиверку, значит, ему ничего не угрожает. Надо начать ритуал не позже полуночи.
Я позвонила Павлу начала ему объяснять ситуацию, но он, не дослушав меня до конца, сразу всё понял и коротко ответил: «Еду!»
— А как молохов разбудить? — Поинтересовался Сакатов.
— Как и большинство артефактов, то есть кровью. — Анна снова достала булавку, и воткнула её в свой палец. Потом взяла одну ящерку и капнула каплю крови ей на сомкнутые челюсти, потом ещё несколько капель достались другим ящеркам. Видимых изменений не произошло. Они так же неподвижно лежали на столе.
— Не мало им? — Илья вопросительно посмотрел на Анну — Всё-таки они столько лет в сушёном состоянии пролежали?
— Достаточно. — Отрезала Анна — Ольга, тебе нужно достать оба заговора и бахлаватку. Прочитай тот, что слева.
Я достала из горита оба заговора и бахлаватку. Когда я развернула заговор на разделение, я ахнула, там были незнакомые символы и буквы, не похожие ни на буквы кириллицы и латиницы. Только я открыла рот, что бы произнести это вслух, как у меня с глаз будто спала пелена и я отчётливо увидела текст. Я начала его пробегать глазами и с первых же слов у меня возникло какое-то неясное сомнение, и оно меня встревожило. Я остановилась, и снова прочитала первую строчку: «Нет тебя, и никогда не было, ты — пустота под крыльями птицы». Что это? Может я перепутала заклинания? Я начала разворачивать второе, но Анна меня остановила:
— Не надо, не сомневайся, ты правильно выбрала.
Я помедлила, и начала читать дальше первое заклинание. Конечно, Анна права, она знает намного больше, чем я, не надо сомневаться. Я дочитала до конца заклинание и убрала его в карман, ко второму листку.
— А если бы Ольга, гипотетически, собралась подсадить душу Сиверки в тело Павла, что бы дальше надо было делать? — Поинтересовался Сакатов.
— Как только душа, освобождённая от плена, начинает подниматься, читается второй заговор, и тоже ловится ветер, который подхватывает освобождённую душу и несётся с ней к кровному родственнику. Заговор тоже читается на четыре стороны света, а в это время ветер кружит вокруг того, в чьё тело войдёт новая душа. Потом бахлаватка делает своё дело, забирает одну душу, подсаживает в тело другую. В этот момент бахлаватку переворачивают, и захватывают новоиспечённого Сиверку в неё. Вот и всё. Дело сделано. Новый Сиверко уносится прочь, став слугой, готовым по первому зову своего хозяина исполнить его приказы. Или уносится раньше и становится свободным, если не успел несостоявшийся хозяин перевернуть бахлаватку, и захватить Сиверку.
Сакатов помолчал, что-то обдумывая, и сказал, ни к кому не обращаясь:
— Первый ритуал разделения я понял, а второй какой-то бессмысленный.
— Да, механизм так себе. — Поддержал его Илья — Что-то …
— А где молохи? — Дениска, перебив Илью, недоумённо уставился на стол — Я не заметил, когда ты их забрала.
— Я их не брала, — я оглядела комнату — они сами исчезли!
— Ольга, пора. — Анна встала — Я буду ждать тебя здесь, не будем разъединять камни.
— А Павел? — Спросил Илья — Он же не подъехал.
— Ольга должна одна идти. Ты ведь знаешь, как надо идти на ритуал? Не оборачиваться, не разговаривать, не обращать внимания на любые события, которые могут возникнуть по дороге.
— А куда идти? — Спросила я уже у порога.
— Не знаю, это же ты идёшь, только ты одна и будешь знать. Будешь на месте, позови Павла. Вот. И Сиверка там будет, а может уже там. Заговор не забудешь, не бойся. Он не простыми буквами написан, ты ведь это заметила? Это знаки для сердца, теперь на всю жизнь эти слова запомнишь. Мы будем ждать тебя.
Я шагнула за порог и вышла на улицу. Сумерки окутали своим мягким уютным одеялом дома, деревья, машины. Я пошла знакомой дорогой через котельную и склады к одинокому дереву. В лесу было тихо. Где-то у горизонта, на краю неба, белела светлая полоска, но под кронами деревьев была ночь. Лёгкое дуновение ветерка касалось моих волос, и он, то набегал на меня, то отступал. Теперь я относилась к ветру, как к живому существу. Мне казалось, что заговори я сейчас с ним, и он мне ответит, расскажет, где летал, что видел.
Опять перед моими глазами всплыло заклинание. И снова неясное сомнение охватило меня. «Нет тебя, и никогда не было». И тут я поняла нашу ошибку. От неожиданности я остановилась, пытаясь не потерять тот, совсем маленький обрывок мысли, который мелькнул у меня в голове и снова пропал. Что-то не сходилось в рассуждениях Анны. Но что? Я пошла совсем тихо, снова прокручивая в голове наши разговоры. Вот и Сакатов засомневался. Я прислонилась к дереву. Постояла немного, разбираясь в нахлынувших на меня противоречивых мыслях. А вдруг я не права, и это просто тот морок, о котором меня предупреждала Анна? Но настойчивая мысль уже не отпускала меня. Я вспомнила историю создания друидами бахлаватки. Анна сказала: «Они добровольно становились воздушными воинами.
