Что за «особенные услуги», я представляла смутно. Но была рада, что с меня их не потребуют: меньше всего хотелось влипнуть в какие-то высокородные извращения.
— Ты костюм подготовила? — продолжала щебетать распорядительница, чуть ли не волоча меня по знакомому коридору мимо кабинета начальства. — Имей в виду, свободных нет, если ничего не принесла, пойдёшь в белье.
— У меня всё тут! — встряхнув пакетом, поспешила заверить я.
А сама мысленно поблагодарила Кэя. Хоть «развратная паучиха» от простого бельевого комплекта отличалась слабо, у неё всё-таки была бисерная накидка!
— Вот. — Оливия распахнула дверь в комнату, что была ближайшей к бару. — Здесь девочки переодеваются. Смена начнётся через полтора часа. Надевай костюм и выходи в театр.
— Театр? — эхом спросила я, разглядывая помещение.
Довольно узкий пенал с рядами шкафов вдоль стен. И два огромных зеркала у входа. На столешницах вдоль них выстроилась целая армия косметических средств: этого явно хватит, чтобы разукрасить всех жителей Баливеры!
— Да, театр. Мы так называем общий зал. — Смуглянка махнула рукой и провела меня в дальний конец комнаты. — Есть ещё кулисы, но туда в основном девочек из представления зовут. Валерике, которую ты сегодня замещаешь, может повезти встретиться с кем-то из высокородных. Если ты понимаешь, о чём я.
Она поиграла бровями, отчего её лицо приобрело крайне похабное выражение. Да тут и слепой бы догадался, о какой удаче говорит Оливия. Я еле удержалась, чтобы не скривить в презрении губы и тем самым выпасть из образа. Нет, я должна подыгрывать.
— То есть мне совсем не светит замутить с кем-то из аристократов? — подражая распорядительнице, с грустью поинтересовалась я.
— Пф-ф-ф, девочка моя, ты здесь первый день! Вот поработаешь с месяц, может, тебя выпустят на сцену — а там уж как завлечёшь. У тебя что за образ-то, кстати?
— Эм, паучиха. — Я не была уверена в сексуальности пауков, но костюм всё же достала, продемонстрировав Оливии.
— Ого! — присвистнула та. — Последние бабки, небось, угрохала? Ничего, пара смен — и все затраты отобьёшь. А может, и начальству приглянешься — так вообще в шоколаде будешь!
Грохот открывшейся двери заставил Оливию отвлечься на вновь пришедших работниц. Шепнув мне: «Переодевайся и выходи», она оставила меня наедине с костюмом и сомнениями. Может, ну его? Хаттантов на мне нет, я могу хоть сейчас пуститься в бега и не рисковать своим телом.
Но я прекрасно помнила, чем закончилась моя последняя попытка к бегству. В душе укреплялась вера, что за каждый шаг в сторону с намеченного маньяком пути кто-то может пострадать. И пускай у меня не было близких друзей, а весь мой круг общения ограничивался командой Кэя, нести ответственность за их жизни мне вовсе не хотелось. Они вроде как не чужие мне люди. Даже придурок Вэл оказался не таким уж и уродом. Он ведь даже на допросе упорно молчал на вопросы обо мне.
Но главное, что остановило меня от опрометчивого поступка, — это страх потерять доверие Кэя. Даже мысль об этом была противна. Будто вместе с этим я потеряю и самоуважение.
Поэтому, когда спустя двадцать минут сборов и уговоров я появилась в общем зале, можно было сказать, что более замотивированного сотрудника Оливии просто не найти.
Театр, как назвала зал Оливия, походил на мирно гудящий улей. Каждый из присутствующих — будь то бармены за стойкой, девочки-официантки или невозмутимые вышибалы — сосредоточенно готовились к предстоящей смене. На сцене и вовсе командовала та самая полная дама в кудрях. Её зычный голос разносился под сводом как раскат грома. Прислушавшись, я поняла, что она распекает ту самую Валерику, которая никак не могла попасть в образ птички. А именно — постоянно выпадала из странной конструкции из эластичных лент, что была подвешена на высоте пары метров над сценой.
Проследив за акробатическими этюдами девушки, разодетой в легкомысленные перья, я передёрнула плечами. Уж лучше официанткой между рядами шнырять, чем рисковать своей шеей, попутно светя нижним бельём и чем похуже.
Активное мельтешение сбоку привлекло моё внимание и я, напрягши зрение, вгляделась в полумрак. На верхнем ярусе центрального сектора стояла Оливия вместе с высоченной черноволосой девушкой в костюме… пингвина?! По-другому это чёрно-белое боди с коротким фраком, полы которого расходились как хвост пресловутой птицы, назвать было невозможно.
— Иди сюда! — Увидев меня, распорядительница призывно помахала руками. — Это Лисси, и она старшая по твоему сектору.
Я молча кивнула и совершенно нетактично уставилась на грудь своей новой начальницы. То, что я приняла за белую ткань, на самом деле оказалось очень глубоким декольте. Кожа девушки была настолько белой, что можно было подумать, будто она её подкрашивает.
— С тобой будут проблемы? — сурово спросила Лисси, сдвинув густые брови.
— Да не должно быть, — пожав плечами, ответила я. — Небольшой опыт есть.
— Это хорошо, — одобрительно кивнула старшая.
Следующие пятнадцать минут она посвятила обходу нашего участка и перечислениям обязанностей. Ничего сверхъестественного. Быть милой, услужливой и тихой. Говорить, только когда спросят. Даже про заказ ничего спрашивать не надо было. Каждый стол был оборудован специальной системой передающих артефактов, которые оповещали бар о сделанном заказе. На мой резонный вопрос, почему бы не сделать и доставку автоматизированной, Лисси бесхитростно возразила:
— А девочек тогда как показать?
Так я поняла, что надо быть вдвойне незаметной, чтобы ни один гость не решил попробовать «товар», которого нет в меню.
— Тебе полагается пятнадцатиминутный перерыв раз в три часа, — обрадовала меня старшая. — У нас есть душевые, девочки даже успевают освежиться. Располагаются практически у служебного выхода. Не пропустишь. Всё поняла?
К этому моменту она уже потеряла ко мне всякий интерес. То и дело вертела головой, высматривая остальных официанток. Гул в баре постепенно нарастал: сотрудники занимали свои позиции, бармены делали последние приготовления.
— И это… мой тебе совет, — схватив меня за запястье, прошептала «пингвинша». — Старайся не попадаться на глаза нашему владельцу. Он у нас любитель снимать пробу с новеньких.
Я открыла было рот, чтобы возмутиться, как её уже след простыл. Лисси, резво спускаясь с яруса на ярус, добралась до сцены и там замерла, встав за устройство, чем-то напоминающее пульт управления. Наверняка оттуда было легче контролировать передвижения остальных работниц.
Оставшись одна, я почувствовала себя не в своей тарелке. И это мягко сказано. Будто только сейчас до меня дошло, что я, как овечка в шкуре волка, пыталась не выбиваться из стаи. И чем больше я дрожала, тем больше на меня смотрели остальные. Так недолго и внимание пресловутого Филиппа привлечь.
— Эй, новенькая! — донеслось со стороны бара. — Подходи, не робей!
Я оглянулась, натолкнувшись на очаровательную улыбку рыженького паренька. И вместе с этой улыбкой во мне что-то перемкнуло — стало не так страшно. Прорвёмся, Таис!
Роб, а так звали дружелюбного бармена, очень быстро завладел моим вниманием. Под шуточки и забавные истории из жизни «Лапки» прошли оставшиеся минуты до открытия бара.
— О, это твоя ниша, — подняв взгляд к потолку, где располагалось схематичное изображение зала, проговорил Роб и ткнул пальцем в зажёгшийся квадратик в моём секторе.
Он быстренько собрал мой заказ, выставил на большой круглый поднос и подтолкнул ко мне:
— Ну, с почином тебя, красавица. И ничего не бойся.
Я широко улыбнулась в ответ и осторожно, примеряясь к весу жестянки, понесла её заказчикам. Мимо меня по направлению к бару проплыли две девушки, мои напарницы. Обе были одеты в ещё более микроскопические костюмы, и обе проводили меня взглядами из-под насмешливо вздёрнутых бровей. Что ж, заслужила: тревожность окутывала меня, словно кокон, и не заметить дёрганных движений мог разве что слепой. Но это мне на руку: не придётся разыгрывать неопытную дурёху.
