подраться?
— Хотел, но больше не хочу, — Гиль озадаченно пошевелил ушами, разглядывая пустоту на месте недавних врагов. — Судя по твоей силе, у тебя должна быть огромная свита. А где все твои охотники?
— Во дворце. Они привлекают слишком много внимания, а мне надо быть незаметной. Где же он прячется?
— Кто?
— Этот секрет не для твоих красивых ушей, Лиг. Идем.
Она относилась к нему слегка снисходительно, но Гиль не обижался. Геката любила его, восхищалась силой и мощью в облике ягуара, и ему этого хватало. Больше не было нужды ничего доказывать, он и так знал, что достоин уважения. И получал его: во время долгих ночных разговоров Геката расспрашивала его о том, как живут простые люди и кецали, не обижают ли их жрицы Калунны, слышал ли он о похищении кецалей и принуждении их к постели. Похоже, она действительно была ищейкой, расследующей преступления. Гиля это не смущало. Он пел для нее, играл на самодельной дудочке, обнимал, засыпая вместе под звездами, и думал, что прожил самую лучшую на свете жизнь.
И был единственным, чью судьбу его мать не сумела правильно предсказать. Мальчишество, но Гиль гордился этим, наслаждаясь своей свободой. Геката же мрачнела день ото дня. Гиль легко прогонял ее тревоги, но ненадолго. Она явно не могла найти то, что искала.
— Так на кого мы охотимся? Расскажи, и я тебе помогу, — однажды не выдержал он.
— На Гиля, сына провидицы Уны, — призналась Геката, — она сказала, что он бродит по дорогам, и найти его можно где-то здесь. Ты не сталкивался с ним?
Гиль замер. Так ее послала его мать! Не выдержала все-таки и решила вернуть сына, подсунув в постель владычице Ате! И стоит ему признаться, как возлюбленная Геката щелкнет пальцами и отправит его домой, а сама получит награду и уйдет! Она не узнала его только из-за имени и одной формы вместо трех!
Гиль огорчился. Сбежать, что ли? Но он не хотел уходить, привыкнув засыпать и просыпаться вместе с ней. Без ее любви он будет несчастен и одинок.
Геката погладила его по волосам.
— Что это ты погрустнел, мой хороший?
— Мне грустно, что меня давно не целовали, — пожаловался он, — а с сыном Уны я не сталкивался. Он пропал много лет назад. Может, уже погиб?
— Нет, он жив, — ответила Геката и поцеловала его. — Так лучше?
— Намного.
Гиль повеселел. Что ж, пусть ловит. А к концу года он сам ей сдастся и поможет получить награду за свою поимку. Попросит у матери продлить ему жизнь, а если та взамен пошлет его к владычице Ате, поведет себя, как самый скучный кецаль на свете и совершенно ей не понравится. Потом разыщет Гекату и будет жить с ней долго и счастливо. А, еще же коварного отравителя надо не забыть отлупить, когда окажется во дворце Аты! Больше десяти лет небитым ходит! Непорядок! Только вначале Гиль извинится за то, что преследовал невиновного. Он же не злодей какой-то!
Но потом отлупит. Обязательно.
* * *
Спустя некоторое время они пришли в город. Геката о чем-то долго договаривалась с тремя разными кецалями, но вернулась раздосадованной.
— Ничего не вышло. А у меня больше нет времени. Самой что ли превращаться придется? В крысу или хорька? Или вселиться в змею? Где мне взять змею?
— Я могу поймать, но для этого надо вернуться в лес. А зачем тебе змея, моя госпожа?
Геката нахмурилась.
— Лиг, ты умеешь хранить секреты?
— Конечно. Буду нем как могила.
— Уж постарайся, а то тебя убьют. В этом городе живет могущественная ведьма, верная жрица Калунны. Она давно удалилась от дел, купила себе маленький домик и не участвует ни в каких известных событиях. Но когда-то она служила жрице Верже и, возможно, покрывала ее преступления. Доказательств этого нет, а сама Верже заявила, что вина на той, кто приказывал, а не на исполнителях. Однако жрица Катла была хитрее своей госпожи: она использовала магию смерти и многочисленные мучения жертв к своей выгоде. Результатом стал уникальный артефакт: огненное яйцо. Он может… проще сказать, чего он не может. Это очень опасная вещь. Если она у Катлы все-таки есть.
— Но она же есть?
— Не знаю. Все, о чем я сейчас говорю — лишь догадки и теоретические измышления, — Геката покачала головой, — Верже мертва уже десять лет, а участие Катлы всплыло только сейчас. Разумеется, она хорошо подготовилась к любому допросу. На все способы выведать правду можно подобрать защитные меры. Единственное твердое доказательство ее преступлений — огненное яйцо. И если оно где-то есть, то только здесь. В маленьком домике, зачарованном лучше, чем дворцы самых сильных жриц.
Гиль задумался.
— И ты хочешь запустить к ней в дом змею? А колдовство ее пропустит?
— Фамильяр Катлы — мангуст. Она оставила ему возможность покидать дом и возвращаться в любой момент. Маленькое животное сможет туда попасть, но если на нем будут наведены чары, защитные заклинания его просто уничтожат. Однако кецали в животной форме для всех наших чар ощущаются как обычные звери. Мне нужен кто-то маленький и сообразительный, способный протиснуться в узкие щели, не попасть в ловушки и найти мне огненное яйцо. Которого, возможно, там и нет, если жрица Катла невиновна.
Гиль пошевелил ушами.
— Змея вызовет агрессию мангуста, они — естественные враги. Но я смогу туда проникнуть и отыскать это яйцо. Как оно выглядит и чем пахнет? Есть какие-нибудь признаки или тайники, где обычно прячут такие артефакты?
Геката приподняла брови.
— Боюсь, ягуаром ты в сад Катлы не протиснешься.
— Зачем ягуаром? Смотри, как я могу!
Гиль обернулся горностаем и мгновенно вскочил ей на плечи. Быстро лизнул в щеку, уткнувшись мордочкой. Сунулся в длинные, черные волосы, сбежал по ним, как по лесенке, увернулся от ловящих его рук и нырнул под одежду Гекаты. Ловко пробежал по телу, высунул нос из ложбинки между грудей и помахал пушистым хвостом, щекоча ее.
Геката рассмеялась и достала его оттуда. Погладила по шерстке.
— Ах ты хитрец! А врал, что ягуар — единственная твоя форма!
— Это мой маленький секрет, — Гиль спрыгнул на пол и обернулся кецалем, — у всех же они есть?
— Верно. Значит, ты не побоишься влезть в сад Катлы? Три кецаля, которых я пыталась для этого нанять, дружно отказались, узнав, с кем предстоит иметь дело.
— Твой Лиг ничего не боится, моя прекрасная госпожа. Так как мне узнать огненное яйцо?
— Это драгоценный рубин, алый и идеально овальный. От него должны исходить жар и сияние, но Катла не глупа:
