До нас донесся сдавленный смех Фола. Вот же гад! Точно сейчас расскажет!
Я залился краской. Должно быть, я выглядел, как загорелый слономух.
— Друзья, что же мы стоим! — воскликнул Гарольд, разряжая обстановку.
Я облегченно вздохнул. Пронесло.
— Так это все-таки ты… — процедил Бруно.
А, нет, не пронесло.
Мой ненавистный знакомый начал формировать странный узел.
— Думаю, настало время нашего спарринга.
Да что же это такое! Мамочки!
Его энергия, превратившись в сверкающую звездочку, направилась в мою сторону. Ну все. Прощай, мир живых.
Я попытался выставить щит, но мои силы перестали меня слушаться. Я в ужасе закрыл лицо руками, но, к моему немалому удивлению, ничего не произошло. Приоткрыв левый глаз, я увидел прочный щит, исходящий от Гарольда.
Какой все-таки хороший у нас лаборант! Я благодарно кивнул ему.
— Не ссорьтесь, мальчики, — осуждающе покачал головой он.
Энергия Бруно растаяла, словно снег на солнце. Мой ненавистный знакомый смерил меня презрительным взглядом и отвернулся.
— Ну что же, начнем, — как ни в чем не бывало проговорил Гарольд. — Сегодня у вас ночное дежурство! Учителя поручили мне выдать вам инвентарь.
Лаборант вытащил из припавшего пылью шкафа семь маленьких сундучков.
— Итак, приступим. — Он взял в руки один из них и достал маленький серебристый браслет. — Это энергетическая батарея. Благодаря ей вы сможете узнать в процентах заряд ваших сил, а также восполнить его. Только не злоупотребляйте. Пользуйтесь браслетом лишь в той ситуации, когда решается вопрос жизни и смерти.
От этих слов у меня по спине пробежал неприятный холодок.
Вот уж спасибо. Всегда мечтал попасть в какие-нибудь передряги.
— Второе, что вам может понадобиться — это искусственный вызов сил, — Гарольд достал из сундучка еще один браслетик, на этот раз с кнопкой. — В стрессовых ситуациях иногда не получается управлять своей энергией. Активировав это приспособление, вы вновь сможете защищаться или же вылечить себя. Ну, и последнее, — он торжественно достал из сумки маленький экранчик. — Микровизор последней модели! Александр и Ральф смогут всегда оставаться на связи с вами, благодаря этому прибору. Также вы сможете сделать особо четкие слепки реальности, если будет такая необходимость. — Лаборант положил все приборы обратно в сундучок. — Ну что, разбирайте!
Мы послушно взяли инвентарь, с интересом разглядывая приборы.
— Да мы теперь мажоры, — ухмыльнулся Чак. — Микровизор 6 — это же предел мечтаний! Знаешь сколько аров он стоит?
Я неопределенно пожал плечами. Никогда не интересовался подобным.
Поблагодарив Гарольда, мы направились к выходу.
— Генри! — вдруг схватил меня за руку лаборант. — Не уходи, мне нужно поговорить с тобой! Ты тоже можешь остаться, если хочешь, — кивнул он моему приятелю.
Мы настороженно переглянулись.
Дождавшись, когда голоса других Учеников стихнут, мужчина пригласил нас в свою кабину.
«Стеклянные» стены окружили нас, как только мы переступили порог.
— Здесь никто нас не услышит, — шепотом заверил лаборант. — Я могу поставить ограничения даже для Фола, что, собственно, сейчас и сделаю.
О святые слономухи! Неужели есть место, где этот надоедливый глаз не может следить за нами?
Когда работа с кабиной была завершена, я решил осторожно спросить у Гарольда, какова цель нашего присутствия здесь.
— Мне никто не верит! — истерически начал причитать лаборант. — А я точно знаю, что в Арии происходит нечто страшное, и только полиция может это остановить!
— Почему вы так решили? — удивился я.
Может быть, старик сошел с ума?
— Что почему? Что почему!? — разнервничался тот.
— Успокойтесь, — сочувственно проговорил Чак.
Лаборант с опаской огляделся по сторонам и начал свой рассказ.
— Существует легенда о Всемогущем, — таинственно прошептал Гарольд, выпучив глаза.
Хм, где-то я уже слышал о подобном.
— Так это ж название картины, которая висит у нас в комнате! — хлопнул себя по лбу мой друг.
Точно! Как я мог забыть?
— Правильно. Эта легенда вдохновила одного художника, и он решил изобразить ее на полотне, — кивнул старик. — История гласит, что давным-давно жил на свете вампир, ищущий источник вечной энергии. Он обошел сотни городов и сел, но ничего подобного там не было. И когда путник уже совсем отчаялся, на его пути встретилась гора, куда, по рассказам местных жителей, слетались души умерших. Вампир захотел проверить это и решил несколько дней провести там. К его удивлению, в ту же ночь он встретил несколько призраков. А, как известно, души умерших — чистейшая энергия. Он поглощал их до тех пор, пока его аура не расширилась в тысячи раз, а сам путник не превратился в божественную сущность. Сила этого вампира устрашала людей. Вскоре он получил власть над миром и после правил миллионы лет.
Закончив свой рассказ, лаборант задумчиво прикрыл глаза.
— Что вы хотите этим сказать? — осмелился нарушить тишину Чак.
— А то, что сейчас происходит то же самое. Разве вы не видите?
— Но по улицам ходят отнюдь не души умерших, — попытался переубедить его я.
— Не имеет значения! — схватился за голову Гарольд. — Разве вы не видите, что монстр, орудующий на улицах Миллиэля, добивается того же перенасыщения?! А с живыми душами это сделать еще легче, чем с мертвыми!
Я испуганно посмотрел на Чака, но тот лишь оторопело моргал, глядя на старика.
А что, если лаборант прав? По-моему, довольно здравая теория.
— Я рассказывал о своих мыслях Александру и Ральфу, но они лишь подняли меня на смех. Мол, подобного в природе существовать не может! — мужчина яростно начал рвать волосы на голове. — Но скажите мне на милость, какой нормальный вампир сможет поглотить всю энергию, заложенную в человеке? Это ведь тоже ненормально!
— А почему вы обратились именно к нам?
— Я знал твоего отца, Генри. Он был отличным ночным призраком, — грустно откликнулся лаборант. — Герард, так же, как и ты, учился здесь. Я ведь тоже раньше был полицейским, мы вместе работали.
Взгляд Гарольда утонул в воспоминаниях. Он тяжело вздохнул и, шаркая ногами, подошел к столу. Мужчина открыл ящик, извлек оттуда маленький слепок реальности и протянул его мне. На нем были изображены мой отец и Гарольд.
— Ты похож на него, — грустно улыбнулся лаборант. — Такой же отчаянный и веселый.
— И к тому же находящийся здесь не по своей воле, — жестко оборвал его я. — Папа любил свою работу.
Старик ничего не ответил и лишь грустно прикрыл глаза.
