Что ж, оставался ещё один путь, сравнительно долгий, зато надёжный. Бардин знал, в каком именно цирке когда-то работали Хоттабыч, силовой жонглёр и его новая жена. Там же работали отец и брат этой женщины. Капитан позвонил в отдел кадров того цирка, и получил довольно длинный список телефонов тех, кто мог бы до сих пор поддерживать связь с этой семейкой. Правда, один из номеров принадлежал Хоттабычу. Что ж, логично, он же довольно близкий родственник, кому же знать, если не ему?
Для начала пришлось выдумать правдоподобную историю, зачем он ищет жонглёра. Желание полицейского расспросить о нём вряд ли нашло бы понимание у циркачей, они вообще редко рассказывают посторонним о своих. Да и нельзя исключить, что кадровичка, положив трубку после разговора с полицейским, не бросилась тут же предупреждать всех, чьи номера дала ему, что к ним может обратиться некий капитан Бардин, она ему отказать не могла, а то вылетит с работы, но они пусть будут настороже. А те, прежде чем дать ему телефонный номер кого-то из этой эмигрантской семейки, предварительно позвонят, и спросят, хотят ли эмигранты, чтоб их телефон узнал один провинциальный полицейский. Если выдуманная история будет не очень хороша, вряд ли они захотят.
Что ж, придумывать истории, в которые верят фигуранты уголовных дел, должен уметь каждый оперативник. Бардин поднапряг фантазию, и за пару-тройку минут выдумал нечто удобоваримое, правдоподобное и не поддающееся проверке. Настало время проверить, как отнесутся к его сказочке циркачи. Капитан начал обзванивать предполагаемых друзей циркачей-эмигрантов, все разговоры были практически одинаковыми, уже на третьем звонке стало невыразимо скучно, но он терпел, а что делать?
— Здравствуйте! — радостно говорил он. — Я капитан Бардин из полиции. Вы не подскажете, как можно связаться с одним вашим бывшим коллегой, — и называл фамилию, имя и отчество отставного жонглёра.
— Зачем он вам? — неизменно отвечал ему циркач или циркачка, одинаковым холодным тоном.
— Понимаете, он приезжал в наш город к своему тестю, это тоже ваш бывший коллега, фокусник по прозвищу Хоттабыч, и потерял тут одну довольно ценную вещь. А может, у него это украли. А я нашёл.
— Что за вещь? — любопытство тоже включалось с завидным постоянством.
— Понимаете, задача полиции собирать информацию, а не распространять её. Он вполне может не захотеть, чтобы кто-то знал, что эта вещь у него вообще была.
Разговор в подобном ключе обычно длился долго, но заканчивался ничем. Только на девятом звонке ему назвали адрес в городе Антверпене, и номер мобильного телефона с кодом Бельгии. Глянув в интернете, Бардин убедился, что Антверпен — бельгийский город во фламандской части страны. Что ж, если считать, что фламандцы и голландцы — одно и то же, то бывшего жонглёра вполне можно назвать голландским бизнесменом, если он, конечно, бизнесмен. Теперь оставалось только дождаться переводчицы.
* * *
Лита со скучающим видом прошлась по двору, вдыхая все его запахи, и возбуждающие, и отвратительные. Несмотря на сильный мороз, пахло экскрементами, но гораздо хуже были смог и выхлопные газы машин. Наверняка легендарные предки Рода, очутись они здесь каким-нибудь неведомым образом, зашлись бы в непрерывном кашле и постарались бы немедленно бежать из этого проклятого города как можно скорее и как можно дальше. Но их куда менее славные потомки как-то приспособились к жизни в таких условиях, и не собирались менять городскую жизнь на деревенскую и тем более на лесную.
Были и приятные запахи. Мимо прошла человеческая самка с маленьким ребёнком, она пахла мерзко, как и большинство её соплеменников, но малыш… Нежное свежее мясо, ещё не испорченное табаком, алкоголем и сотней других гадостей, которые эти существа принимают внутрь ради удовольствия… Рот Литы наполнился слюной, промелькнуло желание приятно на него поохотиться и в конце охоты вонзить зубы в плоть, насытиться свежатиной…
Слюну она сглотнула, а на проблеск хищного желания даже внимания не обратила. В городе лучше не есть его обитателей, они этого не любят, а главное, горожане сами умеют устраивать охоту на хищников. Много людей Рода погибло в Средние века, не сумев сдержать охотничий инстинкт. Выжили те, кто может себя контролировать. А свежее чистое мясо всегда можно купить, причём не очень-то и дорого. Не человечину, конечно, но чем мясо человека лучше той же телятины? Хотя людоеды считают, что всё же лучше, да и стоит ли с кем-то спорить по такому мелкому вопросу, как гастрономические пристрастия?
Запах двоих охотников она уловила. Слабый, но отчётливый. Они сидели в автомобиле, но иногда всё же выходили поразмяться. А ещё они долго стояли возле подъезда, где жил Враг, причём не одни, там же были запахи ещё двоих человеческих самцов, один из них чего-то боялся, второй — нет. К запаху охотников примешивался лёгкий аромат оружейного масла. Что ж, всё правильно, на охоту обычно ходят с оружием. Даже она, способная убить одним ударом руки или ноги, а иногда и слабеньким тычком пальца, на всякий случай прихватила с собой пистолет.
Лита отошла далеко в сторону, забралась в какой-то магазинчик и купила там булочку. Колбасу она тоже могла бы купить, но есть не стала бы, разве что под страхом голодной смерти. А булочка не пахла никакой гадостью, так что её она проглотила, почти не жуя. Впрочем, зашла она сюда не подкрепиться, а вдали от зорких глаз охотников позвонить мудрейшей. Правда, тут было много покупателей, говорить нужно будет осторожно, но осторожность не помешает везде, даже на улице. Стражи бывают или осторожными, или мёртвыми, третья разновидность редко существует дольше нескольких дней.
— Да, Кармелита, — Агата ответила на вызов мгновенно.
— Два охотника, — доложила страж. — Или больше.
— Ты можешь свободно говорить?
— Нет.
— Понятно. Охотятся за Врагом или за нами?
— Не знаю, тётя. Я не читаю чужие мысли. Мне бы со своими разобраться.
— Могу прислать на помощь ещё пару стражей. Пусть нейтрализуют охотников.
— Если надо, справлюсь сама. Звоню узнать, надо ли.
— Они из полиции?
— Не знаю. Не похожи.
— Лучше их не трогай. Сможешь убить Врага, не связываясь с ними?
— Только если выйдет из дому.
— Я его выманю. Смотри, не промахнись.
— Нет, тётя. Тебе нельзя. Кто-нибудь может подслушать.
— Думаешь, это всё-таки полиция?
— Или кое-кто ещё хуже. Ты бы видела эти рожи. Дай мне его телефон.
— Звонить должна мудрейшая, — неуверенно возразила Агата.
— Тётя, не все стражи — идиоты. Справлюсь.
— Что ты собираешься делать, Кармелита?
