Я "материализовалась" за спиной Джека, уже собиравшегося снять картину со стены, и отключила его, прежде чем он успел что-то сообразить.
— Терри… — растерянно пролепетал археолог. На этот раз моё неожиданное появление не повергло его в шок, хотя и удивило. — Вы… Вы за мной следили?
— Слишком много о себе понимаешь, — я уложила Джека на софу. — Сейчас мне придётся провести небольшой сеанс гипноза, а потом переправить твоего приятеля…
— Он мне не приятель, — оскорбился Теофил Каллистос.
— Переправить этого типа в какое-нибудь тихое место за пределами этого замка.
— Вы хотите внушить ему…
— Что он тут всё осмотрел — и дом, и сад. И ничего не нашёл. Именно это он и должен сообщить своим хозяевам. А вот как поступить с тобой, Фил, я не знаю. Может, тебя тоже стоит загипнотизировать и внушить примерно то же самое…
— Леди Лайен, я ему не сообщник. Если вы были тут и слышали наш разговор, вы должны были это понять.
— Ему ты не сообщник, но откуда мне знать, что ты замышляешь? Не люблю, когда клиенты мне лгут. Вернее, когда скрывают самое главное.
— Я и не обязан сообщать вам обо всех своих делах.
— А я не обязана на вас работать. Вернуть аванс могу сегодня же.
— Послушайте, я всего лишь хотел её защитить…
— И не сказал, что она в большой опасности.
— Эта урмианская стерва велела не впутывать в поиски Дианы ни полицию, ни кого-либо ещё и добавила, что если я не послушаю, Диана уж точно пострадает… А вы что, её знаете? Терри, вы знакомы с Дианой? Вы ведь тоже говорите мне не всё. Нет, я понимаю, что вы не обязаны… Послушайте, давайте ещё раз всё обсудим, но только…
Археолог покосился на бесчувственного Джека.
— Да, сперва разберёмся с ним, — согласилась я.
— Пожалуйста, внушите ему, что мы с ним вдвоём обыскивали этот замок, ничего не нашли и отправились по домам. Доримена знает, что я должен был пойти сюда с Джеком.
— Его счастье, если он поддаётся гипнозу. В противном случае я поступлю с ним иначе. Он увидел достаточно, чтобы ей навредить.
— Иначе — это… Да, я понимаю. Я и сам собирался это сделать, если он найдёт что-то такое, из-за чего ей крышка, — Теофил вытащил из-за пазухи миниатюрный револьвер с глушителем. — Никогда никого не убивал и не горю желанием вступать в клуб киллеров, но…
— Да он бы прикончил тебя, прежде чем ты бы успел достать эту пушку. Ты бы не помог подруге, а заодно погубил бы себя. Надо было мне всё рассказать.
— Это я уже понял, — уныло согласился археолог. — Но что он такого увидел? Почему вы его именно сейчас вырубили? Он даже не включил компьютер и не успел проверить ящики стола, где могут быть те диски…
— Он увидел эту картину, — я кивнула на портрет Дианы.
— Ну и что? Боже, какая бездарная работа… Зачем она её тут повесила? Вообще-то у неё хороший вкус.
— Это не просто картина. Это часть Дианы, без которой она не сможет обходиться слишком долго… Ладно, это в двух словах не объяснишь, да мне и самой тут пока не всё понятно. Закончим сначала с Джеком.
Мне показалось, что Теофил слегка дрогнул при слове "закончим".
— А ты пока проверь компьютер и вообще проведи обыск. Если Диана держит тут что-то важное, мы должны это забрать. Похоже, она считает, что никто никогда не обнаружит её тайную комнату, и вполне могла спрятать все эти секретные материалы тут.
Джеку повезло — он поддавался гипнозу. Переместившись с ним в один из тихих скверов Французского квартала, я усадила его на скамейку. Он должен был проснуться через пару минут.
Когда я вернулась в замок, Теофил в задумчивости сидел перед портретом Дианы.
— Я слышал о таких вещах. О том, что есть люди, способные выходить из тела. Вроде как отделяться от грубой плоти и в тонком теле отправляться в другие миры и даже времена. Но она-то исчезла как раз во плоти, а тонкое тело оставила… Ведь так?
— Примерно так.
— Странно.
— Да, но я в этом разберусь. Я возьму эту картину с собой. У меня она будет сохранней, и, возможно, этот портрет поможет нам найти Диану. Желательно сделать это раньше, чем её найдут враги. В последнее время столько людей ищет Диану де Лавальер, прикидываясь при этом, будто ищут совсем другое. Одна египетскую кошку, второй египетскую гробницу…
— Я действительно ищу гробницу. Если даже Доримена узнает, что я ищу эту чёртову гробницу при помощи частного детектива, то у неё в общем-то всё равно нет причин на меня наезжать. Заниматься поисками пропавшей гробницы она мне не запрещала. Она лишь потребовала, чтобы я никого не привлекал к поискам Дианы.
— Что ты знаешь об этой Доримене, и что ей надо от Дианы де Лавальер?
— Доримена дан Линкс — урмианка, из аристеев. Недавно перебралась в Деламар. Она чертовски богата и теперь финансирует один из проектов, над которым работает Грегор Хоббер, папаша Эрики. Доримена познакомилась с его семьёй, ну а поскольку у них в гостях иногда бывали мы с Дианой, то познакомилась и с нами. Только вот знакомство получилось какое-то неудачное. Диана там сразу ляпнула что-то нелестное об аристеях и вообще об Урме, ну а они ведь этого не любят. В самом-то Урме аристеев почитают как благодетелей и пресмыкаются перед ними. Они, правда, не считают это пресмыкательством. Они говорят, что вежливы с деметами, защищают их и что у них там вообще сплошная справедливость. Да вот только тот, кто хоть слово про кого-нибудь из аристеев вякнул, может с жизнью попрощаться. У нас в Ателлане демократия и другие законы, и аристеи, находясь здесь, должны их соблюдать, но… Известно уже немало случаев, когда человек, который чем-то насолил аристею, погибал при загадочных обстоятельствах. Или исчезал без следа. Может, конечно, количество этих случаев преувеличено, может, урмиане и не имеют ко всему этому никакого отношения, но… Лично я не удивлюсь, если выяснится, что имеют. Я так испугался за Диану, что одно время боялся оставлять её одну. В конце концов я ей попросту надоел, и мы поссорились. Она куда-то запропастилась, я жутко волновался, но потом она объявилась живая и невредимая, и мы помирились. Диана любит одиночество. Мы встречаемся, она и раньше с кем-то встречалась, но постоянно жить с кем-то под одной крышей… Она говорит, что это не для неё, и я стараюсь ей лишний раз не докучать. Последний месяц был такой хороший. Я радовался, что всё утряслось. Доримена на неё не сердилась, даже свозила их с Эрикой в секретную лабораторию и показала им что-то очень интересное. Что именно, они мне не сказали. Они вроде как дали подписку о неразглашении, раз уж им позволили побывать в секретном отделе. Я не знаю, правда это или они меня просто разыгрывали. Честно говоря, мне было всё равно, лишь бы с Дианой не поссориться. Она после этой поездки такая задумчивая была, как будто пыталась разгадать какую-то загадку. А потом она стала уж совсем какая-то скрытная и… раздражительная. Да тут ещё этот уровневый тест, из-за которого она в магистратуру не попала. Я всячески старался её развлечь, потому и решил скопировать для неё материалы про эту чёртову гробницу. Сказал ей: теперь ты знаешь то, что известно лишь немногим из виднейших египтологов Федерации. Диана действительно обрадовалась и пообещала, что будет хранить эти материалы, как зеницу ока. Это было неделю назад, когда мы с Эрикой приехали с раскопок в Деламар. Я не знал, когда собирается вернуться в Египет Эрика, а я должен был вернуться туда на следующий день, но мне ещё предстояло выполнить поручение Сампайи — сходить к нему домой и кое-что передать его жене. Понятия не имею, что было в этом свёртке. Профессор сказал, что у госпожи Сампайя день рождения, но он очень занят и не может приехать, так хотелось бы хоть подарок передать. И лучше, если это сделаю я, а то с почтой могут быть всякие проволочки. И дёрнул же меня чёрт позвать с собой Диану. Госпожа Сампайя встретила нас очень любезно, сказала, что сроду не видела такую красивую пару и чуть ли не силком оставила нас на ланч. Ну а пока прислуга собирала на стол, позволила посетить библиотеку профессора. Сказала, что один их знакомый решил перед смертью раздарить друзьям свою коллекцию и недавно прислал Сампайе гравюры старых мастеров. Профессор подумывает отдать их в Деламарский музей искусств, но пока они в доме и есть возможность полюбоваться на них бесплатно. Госпожа Сампайя показала нам, на каком стеллаже папка с гравюрами, и ушла. А я, медведь неуклюжий, стал эту папку доставать и свалил на пол не только её, но и ещё несколько папок. Одна из них раскрылась, и оттуда выпали листы бумаги. Ксерокопии. Мы стали их собирать и… Кажется, мы оба одновременно затормозили и присмотрелись к этим бумагам повнимательней. Нам обоим бросилось в глаза то, что там упоминается имя Анхесептамон. Записи на староанглийском, но он достаточно близок интерлэнгу, да и алфавит один — латиница. В общем, понять, что речь идёт о её гробнице, было нетрудно. Тем более что тут оказались также листы со схемами и рисунками. Я сразу узнал план местности, где сейчас ведутся раскопки. Ко всему этому прилагались диски и письмо в распечатанном конверте, адресованное моему уважаемому профессору Сампайе. Я уговаривал Диану не читать его и поскорей всё убрать на место, но как же… У неё глаза разгорелись, просто как у одержимой. Говорит: я чувствую, это что-то очень важное. Я ей: тебя не учили, что нельзя читать чужие письма? А она: тут, кажется, дела похуже, чем чтение чужих писем. Почему твой профессор держит эти бумаги здесь, в своей библиотеке, спрятав под грудой старых папок? Или ты знаком с этими материалами? Я был вынужден признать, что вижу всё это первый раз, хотя считал, что нашу исследовательскую группу ознакомили со всеми материалами, касающимися гробницы Анхесептамон. Письмо оказалось длинным, и мы не успели прочесть его до конца. Сампайе писал Джеймс Лестер…
