- Значит, ты волну гнала?
- Немного. Я боялась… этого. Я… я не хотела этого! Но вот видишь… Судьба. Я все таки… я все таки люблю тебя. И… и все это должно было… именно с тобой.
Он вскочила, подбежала к креслу, устроилась у меня на коленях, заглянула в глаза.
- Теперь ты меня простишь?
- За что?
- За все. Я ведь… с… Олегом уже… месяц назад заявление подала, - выдавила она.
- Ну, с учетом, что испытательный срок три месяца, я и так догадался.
- Ты тогда… И вот это тоже…,- она вновь провела пальцем по шраму. - А я в это время… подло да?
- Конечно, могли бы и потерпеть.
- Нет! Я просто знала. Если ты вернешься, то я просто…ну, просто не смогу с Олегом… я же люблю тебя, люблю! Давай сейчас его наберем и скажем, что…
- Лорка, подожди. Ты послушай…
- Я ему просто скажу, чтобы забыл - и все. И никаких объяснений.
- Я же прошу, послушай.
- Да, милый?
Ну вот, "милый". Это сейчас "милый", а ночью этого миляга припадет к этой шейке и высосет всю кровь. Да нет. Ерунда. Там - точно не я.
- Ну, я слушаю.
- Я сейчас в такую историю вляпался… Между молотом и наковальней.
- Это с тем арестом?
- Да нет. Это - две банды за одной цацкой гоняются. А цацка - у меня.
- И за это тебя - вот так.
- Да нет. Это - действительно малолетка. Она подумала, что я драк и угробил ее маму.
- Какой еще драк?
- Ну, дракон. Оборотень.
- Виталий, ты что городишь? Это на тебя так секс действует?
- Ай, не шути. При чем здесь секс? Никакого секса не было. И быть не могло. Она сразу ножом в живот. Дважды. А потом - вот сюда. Но знаешь… Что-то есть. Не могу объяснить. Но пару раз чувствовал…
- Да, что-то драконье в тебе действительно есть. Я тоже почувствовала. Иди ко мне, дракон. Потом разберемся вместе.
"Потом разбираться вместе" не пришлось. Лариска, крепко меня обняв, шептала, что она счастлива, что все стало на свои места, что она любила и любит одного меня, что всю жизнь бы мучилась с нелюбимым человеком, что просо затмение какое-то было, что… она, улыбаясь, уснула на полуслове. Я очень осторожно выскользнул из восхитительных объятий, пошел на кухоньку, закурил, привычно стряхивая пепел в маленькую сувенирную пепельницу в виде старинной галоши. В ней сейчас лежал одинокий окурок какой-то дешевки, и по сердцу сквозанула ревность. Другой вот так же сидел и курил здесь, вот на этом самом месте. " На этом самом". Эту квартирку в свое время купили Лариске, но зарегистрировали не ее бабушку ее же старики. Меня они на дух не переносили и на новость о нашей планируемой свадьбе сообщили, что, увы, бабуленция совсем слабенькая, и ее перевезут сюда. Так что… сам, Виталий, понимаешь, жить вам здесь не придется. Интересно, а этому Олегу они как, тоже про старушку намекнули? Или они будут жить здесь, готовить на нашей плите, валяться на нашей шкуре белого медведя, вечерами в обнимку выходить на балкон, а когда Лариса уснет, этот препод будет, вот так, развалившись, покуривать и попивать пивко из холодильника? Благо, кухня маленькая, далеко тянуться не надо. Вот так ррраз! Да ты глянь! И пиво на месте! То есть удобства он оценил. погодь, он еще не все оценил, еще многое впереди. Но постой. Нет, не пиво постой открывать. В мыслях постой. Почему такое эээ сослагательное наклонение. "Будет", "оценит". Лорка же сказала, что с ним порвет. И… что? Мы поженимся? Хм… А почему нет?
Двенадцать ступенек узкой винтовой лестницы заканчивались массивной, словно от несгораемого шкафа, металлической дверью, сейчас приоткрытой. Меня уже ждали. Два шкафа, только живых стали по бокам, один задышал сзади в затылок, еще один быстро и профессионально обыскал.
- Чисто.
- Милости просим. Присаживайтесь.
Я присел и осмотрелся. Какой-то подпольный ночной клуб? Довольно обширное помещение. Освещено сейчас тускло. Но судя по количеству выключенных ламп, здесь может быть и довольно светло. Классический игорный притончик. Стол с рулеткой. Вон там - игорные столики. Бар, за стойкой которого я сейчас устроился. С той стороны - бугай в прикиде бармена. Интересно, а сдачу он дает? Судя по всему до десяти он считает с трудом. Рядом, возле меня устроились встретившие меня мордовороты.
- Одну минуту. Мы полюбопытствуем. И вам полезно.
Все они таращились на монитор, где злые, явно уставшие от ночной смены менты выслушивали бармена в верхнего этажа.
- Ушел. Через черный ход ушел. Вон, через кухню. Этот? Да нет, этот с полуночи. Уже сюда пришел никакой. А что делать? Вас вызывать? Других дел у вас нет?
Двое из наряда подошли к столику, подняли за длинные волосы спящего.
- Этот?
- Да нет, - появился в кадре таксист. - Тот поаккуратнее был. Не такой патлатый. И вообще - не он.
- Что-то ты темнишь, мужик, - отпустил голову пьяницы старлей.
- Да нет… Я же…
- То сигнал тревоги подаешь, то якобы во Внуково везешь, то здесь оставил.
- Да оставил же! Вот, он же подтверждает!
- Ну, смотри. А этого - забираем. Что-то не нравится он мне.
- Я же говорю, он…
- Закрываемся. Едешь с нами. Торговля спиртным в не установленное время.
- Но… но он же пришел уже таким. То есть, здесь его только развезло. У меня не пил! У меня все под замком и опечатано! Все задокументировано! Пойдемте, покажу!
Осветился монитор соседней комнатки - явно складской со спиртными напитками.
- Ну, и где же документы? - все также хмуро поинтересовался старлей.
- Вот! - со смешком протянул несколько купюр лукавый бармен.
- А им? Им что я скажу? - кивнул мент в сторону оставшихся.
- Вот это, - со вздохом протянул взяткодатель еще одну, по-моему, мою, купюру.
- Ладно. Самопал? - продолжая хмурится, поинтересовался страж порядка, кивая на ящик с коньяком.
- Да нет же! Настоящий. Вот, возьмите. Убедитесь.
- Каждому.
- Понял! - уже складывал в пакет три бутылки коньяка бармен.
- Ладно. Порядок, - процедил сквозь зубы старлей.
- И просьбишка у меня… Не говорите, что этого пьяницу вы из нашего бара. Плохая реклама. У нас самые лучшая кухня, натуральные вина… кстати возьмите, чисто символически, оцените, - он быстро упаковал еще один пакет с вином. - А тут такое…
- Сделаем. Пошли.
Наряд выволок пьяницу, разрешили таксисту быть свободным, и верхний бар опустел.
Сидевшие рядом со мной зрители смотрели на все это с брезгливыми улыбками, как, наверное, смотрят взрослые мужики на порнуху. И интересно и гадко.
- Поделится? - поинтересовался здешний бармен у своих сотоварищей.
- И к бабке не ходи. Они все видели и все поняли. Чтобы повязать - непременно поделится. Так что Санину "просьбишку" уважат.
