таковой, выбило его из колеи ещё больше.
— Елена, я был пилотом, и вот эта… — растопырив пальцы и вжав голову в плечи, он брезгливо указал на аппаратуру и нервно продолжил: — Эта хрень мне вообще не понятна! А то, что вы мне тут говорите… Складывается впечатление, что вы проклятие какое–то читаете на неизвестном языке, и когда вы закончите, сюда явится демон какой–нибудь и скажет: «Да, хозяйка, я прибыл на твой зов»!
Женщина расхохоталась, наблюдая за его реакцией. Положив руку на грудь, она сделала пару глубоких вдохов и выдохов, сложив губы трубочкой, а после, просмеявшись, сказала:
— Ох, дыхание перевела…
Она взяла бумажные стикеры, написала на них что–то карандашом и стала расклеивать по аппаратам рядом с кнопками. Михаил смотрел на надписи, гласящие: «Хрень»; «Хрень номер два»; «Печать»; «Сложная хрень»…
— Михаил, мы же научно–технический центр и поэтому даже зайца курить научим, записывайте последовательность, — подавив очередной смешок, сказала она.
Михаил взял ручку и лист, приготовился писать инструкцию, и она начала объяснять:
— Вот на столе лежат образцы, на стикере так и написано. Берёте образец, помещаете в камеру «Хрень», нажимаете на кнопку «Пуск», а после на кнопку «Запись». Достаёте из «Хрени» и помещаете в «Хрень номер два», нажимаете «Пуск», потом «Запись». Потом помещаете в «Сложная хрень», «Пуск», «Запись» и нажимаете «Печать». Распечатанный файл крепите к образцу и откладываете на стол, где написано «Сюда», — она рассмеялась. — Ну что, так понятно?
Михаил почувствовал себя полным идиотом, но был вынужден признать, что именно так ему и понятно.
— Да, вполне, — кивнул он, испытывая неловкость за то, какими словами пришлось ему всё объяснять.
— Можете приступать. — Елена собралась было его покинуть, но уже на выходе добавила: — Вообще, мне известно, что вы пилот и брали вас на другую работу, но пока ещё нет возможности к ней приступить. Могу успокоить — это временное занятие для вас.
— Спасибо, — сказал Миша, испытав облегчение от данной информации.
До обеда он проделывал вверенную ему работу, строго ориентируясь на стикеры, закреплённых на камерах, столах, кнопках.
В начале первого к нему пришла Елена и отвела в столовую. Во время обеда она уже более непринуждённо и доступно объяснила, что их предприятие занимается химическим моделированием новых сплавов металлов, а работа Михаила заключается в том, что он тестирует как новые образцы материала, так и фрагменты изделий, уже прошедших испытания.
* * *
Ближе к концу рабочего дня в кабинете начальника службы безопасности шла оживлённая беседа.
— Серёга, ну ты посмотри, как он скачет, — одобрительно говорил гость Сергея Павловича, указывая пальцем в монитор. На экране был Миша, которому явно мешала трость, и он передвигался от аппарата к аппарату, скача на одной ноге.
— Так он же как пилот нам интересен, а наш реабилитолог сказал, либо он избавится от этой трости на данном рабочем месте за пару недель, либо она с ним до конца.
— Ну, пара недель у нас ещё есть, опытный образец пока только на симуляторе работает, — сказал мужчина, поправляя очки.
— Андрей Игоревич, а вы вообще узнавали, можно ли ему доверять?
— Сергей, вот ты интересный, — возмутился гость, разведя руками, — кто мне это скажет? Ты безопасник, вот и разузнай за это время. А что тебя смущает? Проверки он все прошел?
— Да пройти–то он их прошёл, — задумчиво начал хозяин кабинета, — но вот читал его личное дело, с ранением и освобождением мне не понятно кое–что.
— Что?! — недовольно воскликнул мужчина. — Сам себе ногу сломал и прострелил, чтобы компенсацию по ранению получить? — издевательским тоном сказал он, а после добавил: — Парень — герой, не ищи проблем там, где их нет.
— Андрей Игоревич, боевая машина Ка‑52 рассчитана на двоих пилотов, они вели бой в городской местности, упали на крышу жилого дома. Он был весь переломанный и подстреленный, сигнальные огни сам запустить не мог, а обнаружили его именно по сигнальным огням. Когда эвакуировали, второго пилота не было, выход на крышу заблокирован, графа второго «Погиб в ходе выполнения боевой операции». Как живым остался? Может и не наш вовсе.
— Сергей, это полная ерунда, присмотрись к нему и начни в курс дела вводить, расскажи аккуратно, где его предшественники, и объясни, почему на бирже труда у нас сейчас более ста вакансий и больше половины в его отделе.
— Сделаю!
— Да, Сергей, смотри… Я, конечно, предполагаю, что ты паникёр, но он проведёт пробный боевой вылет. На образец уже потрачены сотни миллиардов, а показатель будет завесить от него, так что, соглашусь, лучше перебздеть, чем недобздеть.
Сказав это на полном серьёзе и получив одобрительный кивок от Сергея Павловича, мужчина поднялся с кресла, застегнул пуговичку на пиджаке и неспешно покинул его кабинет.
Глава третья. Причина
В середине второй рабочей недели Михаил уже прекрасно справлялся со своими обязанностями, боли в ноге стали беспокоить всё меньше, а трость он брал лишь в тех случаях, когда ему приходилось передвигаться на большие расстояния. Но работа его удручала своей монотонностью, и бесило то, что он просто не понимал, что происходит в аппаратах, пока они производят воздействия на образцы, а лишь изредка встречающиеся знакомые слова в отчётах, которые распечатывались по каждому образцу, картины не проясняли.
Вечерами, будучи дома, он старался помогать супруге с младшей дочкой и проверять уроки у старшей. А после он искал статьи, лекции и прочие материалы, которые были доступны в интернете, распечатывал и брал с собой на работу, чтобы попытаться хоть немного разобраться в том, чем занимается.
Он знакомился с коллегами, но с кем–либо сдружиться так и не успел, поскольку его рабочее место было изолированно от остального персонала. Контактировал он лишь с лаборантами, приносящими тот или иной образец. Он пытался завязать с ними разговор, но через несколько минут неизменно возникало желание пристрелить каждого, ведь слова лаборантов о том,
