И был «заплыв» в бассейне, и остальные девочки из ее класса нырнули неумело и весело, как в море, и поплыли к противоположному борту, стараясь, брызгаясь, молотя ногами изо всех сил, кроме одной, дочери богатых родителей, толстой девочки, плывшей интеллигентным брассом. А Валька махнула в воду почти без всплеска, легко вынырнула, и рванула к финишу так стремительно, что когда коснулась бортика руками, остальные были еще где-то на середине дистанции. Не заприметить было невозможно.
Тренер, наблюдавший за «соревнованием», осведомился у учителя, где живут родители Вальки. Узнав, что Валька из приюта, подозвал ее, задал несколько дебильных взрослых вопросов («Любишь плавать?» «Люблю», бесцветным голосом ответила Валька, кривя душой. Она любила конфеты и фильмы про принцесс, и любила заочно супружескую пару, которая ее удочерит. А к плаванию понятие «любить» не относится. Как это – любить плавать? Или бегать? Или спать? Умею – да. Иногда бывает очень здорово и приятно. Но – любить? «Хочешь быть чемпионкой?» «Хочу». Взрослые – ханжи, и им нужно все время подыгрывать, иначе они сердятся и кричат. Что это такое – быть чемпионкой – Валька представляла себе смутно). Тренер рассматривал ее почти черные волосы, низкий лоб, пухлые губы, нос пятачком, слегка раскосые – монгольского рисунка, но серые – глаза, неуклюжую позу, и о чем-то думал. А потом пошел оформлять документы на перевод Вальки в другую школу, «специальную».
В другом приюте – и в другом городе, и в другой школе – у Вальки началась другая жизнь. Приходилось много тренироваться. У тренера было двое помощников, и они учили Вальку всяким премудростям плавания. Один из помощников говорил по-английски. Она многое делала хорошо, но нужно было устранить недочеты, вредные привычки, научиться правильно рассчитывать силы. Научиться грести, как это делают настоящие спортсменки – учитывая каждый миллиметр поверхности воды и каждый участок тела – правильно держать ступню, под нужным углом. Валька послушно выполняла все инструкции.
Любому человеку после двух минут общения с Валькой становилось понятно, что Валька дура, но – исполнительная и не злая.
Когда Вальке исполнилось четырнадцать лет, тренер стал с ней спать. Сперва было неприятно, но исполнительная Валька вскоре привыкла.
Потом была команда, и был первый настоящий чемпионат, и первые таблетки для улучшения и поддержания чего-то – Валька не очень понимала чего, и разницы большой не замечала в своем плавании после приема таблетки. Замечал тренер с секундомером, и одобрительно кивал.
На чемпионате Валька заняла девятое место. Шли годы, и Валька была полноправным членом «команды», и случился взрослый чемпионат, где ей и вменялось показать высокий класс. Она заняла седьмое место. Могла бы и четвертое, если бы не аборт за два дня до чемпионата. Тренер ушел от жены и теперь уже официально жил с Валькой в отдельной квартире с позолоченными призовыми кубками на полках. Вальке нравилось ухаживать за квартирой. Она умела быстро наводить чистоту. Ей нравилось самой расставлять мебель. Умела и стену побелить, и гвоздь вбить, если нужно, и «колено» под раковиной развинтить и прочистить, если что. Готовить, правда, умела очень плохо. Тренер сердился, говорил, что Валька испортит любые продукты, и готовил сам. Действительно у него получалось вкуснее.
Потом тренера посадили в тюрьму за хищение какого-то имущества, новый тренер тут же въехал в квартиру старого, все призовые кубки убрал в кладовку, развинтил и прочистил «колено» под раковиной (приговаривая – «Не мужик, а какое-то мудило дурное, твой расхититель, даже раковину засоренную починить не мог») и в ту же ночь начал спать с Валькой. Вальке было жалко предыдущего тренера – все-таки она его давно знала, и привыкла к нему. Плакала. Но новый тренер оказался по-своему хорошим человеком.
Настало время Олимпиады, и захворала звезда команды, на которую возлагались большие надежды тренерского состава. Сломала себе руку, поскользнувшись у собственного подъезда, идиотка. Получился недобор, взяли Вальку в запас. Олимпиада проходила в тот год в Италии. Тренер по прибытии в Италию таскал Вальку по городу, название которого ей никак не удавалось запомнить, показывал достопримечательности. Вальку достопримечательности не восхищали, но понравились кафе, где можно сидеть, есть салаты и курицу, и смотреть на людей, идущих мимо по тротуару. Сам тренер ел спагетти, булочки, зити, пил вино, но Вальке заказывал только салаты, курицу, и сельтерскую. Вальке хотелось вина, но было нельзя, не положено.
Тут сразу две пловчихи чем-то отравились, вроде бы в турецком ресторане, а может в китайском, а у одной обнаружили в крови допинг, и Вальку неожиданно заявили участницей. Проверили на допинг. Не обнаружили – таблетки были новейшие. На дистанции полторы тысячи метров Валька заняла восьмое место. А по возвращении в столицу начала набирать вес. Не толстеть, а как-то тяжелеть. Сказывались таблетки. Новые пловчихи плавали быстрее и были умнее, и таблетки их не полнили. И настал момент, когда Валька перестала быть нужной даже тренеру. Было много молодых кандидаток. Тренер дал Вальке денег и велел ехать в родной город, и там искать работу в качестве инструктора. Валька села на поезд, ту-ту, и поехала.
Было непривычно – никогда раньше она не ездила одна. Ни разу! А тут целых два дня пути – и все время одна. Сперва было даже страшно, казалось, что кто-нибудь придет и будет ругать – куда это она одна намылилась? Ты разве не знаешь, что нельзя? Ты что же это! Но никто не приходил. Вскоре она осмелела, и даже спросила проводницу, есть ли в поезде вагон-ресторан. И пошла туда, сама. Села. Подошел официант, предложил меню. Валька из робости не ответила, а просто кивнула, и взяла меню. В меню наличествовало блюдо из спагетти. Забыв всякий страх, Валька позвала официанта и тут же себе это блюдо заказала. Было очень вкусно, хотя пахло не так привлекательно, как в Италии. Валька собралась было идти обратно в купе, но тут сообразила, что ее никто не гонит, и никому до нее дела нет. Она в своем праве. И что же? А то, что можно заказать еще одно такое же блюдо. Наверное. Ну ведь не скажет же официант – ты что это, Валька? Тебе нельзя. Официант подошел, поджал губы, спросил, не желает ли Валька еще что-нибудь съесть. Валька посмотрела по сторонам. Неподалеку сидела молодая пара, и на столе стояла бутылка вина. Валька сказала:
– Еще одну тарелку спагетти. И бокал вина.
Официант записал это в книжечку. Долго не возвращался к Вальке, принимал другие заказы. Вальке подумалось, что он специально это делает, потому что видит, что ей не положено столько жрать и вином запивать. Но он все-таки вернулся – со спагетти и вином. Валька попробовала вино. Показалось вкусно. Стала есть спагетти.
