После бани с обязательным веником, я почувствовала себя значительно лучше, словно ворох мелких и неважных проблем скинула. Стало ненамного, но все же легче на душе.
Женщина попросила называть ее бабой Нюрой и оказалась местной ведьмой. Возраст ее перевалил уже за сотню лет, но выглядела и чувствовала она себя отлично. Жила отшельницей — до ближайшего поселения было больше десяти километров. Туда она наведывалась редко — раз в пару месяцев, чтобы пополнить некоторые продуктовые запасы. А к ней наведывались и того реже — найти избушку было очень непросто, да и леший гостей отваживал регулярно.
Рассказ мой прозвучал довольно сжато, осветив только основные моменты. Вспоминать и рассказывать подробности я была пока не готова. Но баба Нюра и не настаивала, удовлетворившись и этим.
— Значит так, милая. Оставайся-ка ты у меня пока, — озвучила ведьма, обдумав мой рассказ, — места у меня хватит, а тебе сейчас к людям никак нельзя. Нет у тебя в душе покоя, а раз так, то опасна ты с силушкой своей. И для себя опасна, и для других. Для себя особенно.
— Почему для себя? — вырвалось у меня невольно, перебивая женщину. Себе я вред не наносила ни разу.
— А ты не понимаешь? — я отрицательно мотнула головой на внимательный взгляд ведьмы, — физически ты себе не вредишь, это верно. Но сила эта не появляется ведь ниоткуда, она — неотъемлемая часть тебя самой. Поэтому при одном из таких неконтролируемых выбросов ты просто себя убьешь, сгоришь как спичка, отдав тепло в никуда.
Я потрясенно замолчала. Никто никогда мне об этом не говорил. Про интуитивную магию в принципе знали очень мало, так и я не распространялась о ней, будучи уверенной, что обучить управлять ею невозможно.
— А откуда ты…вы…
— Откуда я об этом знаю? — усмехнулась баба Нюра на мой невысказанный вопрос, — недаром ты сюда попала, девонька, ох недаром…
Ведьма на мгновение замерла, а потом ее глаза налились чернотой. Табурет рядом со мной взмыл в воздух на пару метров и вспыхнул ярким пламенем, заставив меня отшатнуться. Через несколько секунд остатки табурета осыпались пеплом на пол, и легкий порыв ветра выдул пепел за порог.
— А не хотела бы ты пойти в ученицы к одной старой противной ведьме, а, Рада? — женщина хитро глянула на меня поверх чашки с чаем.
— Я…да как…это же просто чудо какое-то, — я начала заикаться от открывшихся перспектив. Ведь даже мечтать никогда о таком не смела. Поэтому ответ прозвучал сбивчиво и поспешно, — я согласна.
— Ну, вот и славненько, — баба Нюра одним глотком допила чай и встала, — а теперь спать. У нас впереди много работы…
Уже полгода я жила у бабы Нюры и ежедневно она будила меня с первыми лучами солнца, обучая всему, что знала сама.
— Доброе утро, баба Нюра, — поприветствовала я ведьму, копошившуюся около печи. На завтрак сегодня были блинчики с брусничным вареньем. У меня даже живот заурчал от нетерпения, а слюну пришлось быстро сглотнуть, дабы не закапать пол и мебель. Наскоро умывшись и приведя себя в порядок, я села за стол.
— Какая программа на сегодня? — я слизнула варенье с губ, взяв еще один блинчик.
Обучение шло полным ходом и эффект был потрясающим. Я вполне прилично контролировала свою силу, призывая и гася ее по своему желанию. Всплески еще были, но кратковременные, да и они случались все реже. Тимофей уже не ходил рядом, все чаще отлучаясь то на охоту, то просто погулять.
Он нашел меня примерно через месяц после моего исчезновения. Долго демонстративно обижался на меня, фыркая и не даваясь в руки. Я раз за разом просила прощения и клялась, что такого не повторится, прежде чем наши отношения вернулись в прежнее русло. Теперь чаур был явно доволен моими результатами, наверное, даже больше, чем я сама.
— Пойдешь на нашу поляну и потренируешь направленные молнии, — ведьма убрала со стола и вытащила из кладовой большую сумку, — а я наведаюсь в деревню. Надо продуктов купить, да и еще кой-чего по мелочи.
В поселение баба Нюра всегда ходила сама, меня никогда не брала. Я поначалу предлагала помочь, но потом сообразила, что я там лишняя. Выяснять причины не стала, ни к чему.
Поэтому, расставшись с наставницей у тропы, направилась на нашу поляну. Она представляла собой поле порядка трех соток, заросшее травой и цветами. Удобное тем, что ни деревьев, ни лишней живности тут не было, поэтому, если случались непредвиденные ситуации, ущерб для флоры и фауны был минимальным.
Тим расположился неподалеку, облюбовав толстую ветку ближайшей лиственницы. Молнии я еще плохо освоила, поэтому контроль по-прежнему лишним не был.
Я сосредоточилась и глубоко подышала, нащупывая силу внутри себя и обретая абсолютное спокойствие. Затем собрала небольшой комок силы и резко выбросила из себя, трансформируя в электричество. Первая молния ударила в дерево рядом с Тимом, вызвав недовольный рык последнего.
— Прости, мой хороший, — покаянно произнесла я, загасив огонь. Беспокойная ночь давала о себе знать.
Следующая молния была послабее, и ударила в землю в десятке метров от меня. Я довольно хлопнула в ладоши. Следующий разряд я уже практически выбросила, когда сбоку раздался шум и рычание чаура. Молния сорвалась и ударила буквально в метре от меня, слегка опалив куртку. Я недовольно выругалась, поворачиваясь к источнику шума и формируя еще один заряд на всякий случай. Мало ли кого принесло.
И застыла через мгновение, разглядев силуэт человека на границе деревьев и поляны, а молния, в очередной раз сорвавшись с рук, ударила под ноги нежданному гостю, заставив того подпрыгнуть от неожиданности. В душе поднялась волна злости и всколыхнувшейся обиды, когда знакомый голос произнес пару крепких непечатаемых фраз.
Антон сделал шаг, ступая на поляну и пытливо вглядываясь в мое лицо…
Глава 32
Я не сдержала удивленного вздоха и машинально отступила на шаг. Сердце пропустило пару ударов, а потом забилось в два раза быстрее, выдавая мои истинные чувства.
Меня волной укутала радость, надежда, удовольствие от того, что он нашел, не сдался, значит я для него все же что-то значу…А потом, разглядев парня пристальнее, то же сердце облилось кровью, а меня затопило недоумение и сочувствие. Я еле сдержалась, чтобы не кинуться к нему и не обнять.
Антон был больше похож на тень самого себя прежнего — исхудавший, с многодневной щетиной, взъерошенный, в мятой одежде. Лицо заметно осунулось, а тени под глазами выдавали длительный недосып. Можно было подумать, что все эти полгода он непрерывно шатался по лесам на подножном корме.
Я нечеловеческим усилием воли подавила бушевавшие внутри чувства и постаралась сохранить равнодушное выражение лица. У меня почти получилось, по крайней мере, я на это надеялась. Голос уж точно не подвел.
— Какие люди, и без охраны, — иронично протянула, а комок силы в руках заметно заискрил, — соскучился? Или в прошлый раз острых ощущений не хватило?
Антон сделал пару шагов ко мне, но тут же резко остановился. Тим, до этого красивой большой кошкой лежавший на дереве, стрелой метнулся парню наперерез, трансформируясь на лету. И теперь между мной и парнем стоял большой матерый волчара и оглушительно рычал, не оставляя сомнений в серьезности своих намерений.
Нетрудно догадаться, кого Тим считал виноватым в произошедшем полгода назад, тем более, что Антон нашел подход к своенравному чауру. Теперь же на лояльность рассчитывать парню не приходилось. Бывший напарник рассеянно взъерошил свои волосы, но решимости не утратил.
— Рада! Я хочу, чтобы ты меня выслушала, — начал он, когда рычание Тима чуть стихло.
Я саркастически изогнула бровь и хмыкнула.
— Ты считаешь, что я недостаточно услышала в прошлый раз? Спасибо, мне хватило, можно без добавки.
Обида всколыхнулась с прежней силой, и я вновь не знала, чего мне хочется больше — убить его или все-таки дать шанс оправдаться.
— Ты все не так поняла… — начал было парень, но взглянув на выражение моего лица, осекся. — Рада, прошу тебя, дай мне пять минут. Я постараюсь уложиться. А затем, если ты захочешь, я уйду и не буду тебе надоедать. Просто дай мне пять минут, это же не трудно?
