Мордовороты растерянно переглянулись. Похоже, с мозгами у них было туго, вся сила ушла в пудовые кулаки.
Немного оклемавшись, господин Теренов снова подступился ко мне.
— Да ты! Да я тебя! — побагровев, рявкнул он.
Я проворно укрылась за спинкой стула, прекрасно понимая, насколько это ненадежная защита.
Один из «псов» робко потянул его за рукав.
— Хозяин, нам это, линять пора. Щас менты нагрянут, вторая девка точно им стукнула!
Господин Теренов раздраженно отмахнулся… и нахмурился, осознав опасность.
«Мудрый Один, молю тебя, пусть они уйдут! Мудрый Один, молю тебя, пусть они уйдут!» — как заклинание, повторяла про себя я.
— Ладно, уходим! — наконец неохотно скомандовал господин Теренов, скривившись, как от стопки уксуса, и напоследок громко пригрозил: — А тебя я урою! Живьем закопаю…
Последовала длинная матерная тирада.
Наконец он, сплюнув, вышел. Мордовороты последовали за ним.
— Анна, они ушли? — требовательно спросила из-за двери Альбина.
Несколько мгновений я пыталась сообразить, о чем она спрашивает.
— Да… — выдохнула я. Потом откашлялась и повторила громче: — Да, ушли!
«Надо закрыть входную дверь! — обожгла мысль. — Чтобы они не могли вернуться!»
Сцепленные на спинке кресла пальцы удалось разжать с трудом. Я рванулась к двери, заперла защелку… И обессилено прислонилась спиной к холодному металлу.
Мысли никак не желали выстраиваться в порядок, суматошно бились в висках. Я прикрыла глаза, пытаясь немного успокоиться.
— Анна, ты в порядке? — раздался рядом встревоженный голос Альбины. — Я в РОВД позвонила, они сейчас наряд вышлют.
— Да, я в порядке. Сейчас только немного передохну… — Легче сказать, чем сделать. Колени начали ходить ходуном, руки сильно дрожали, веки поднимались лениво, как заедающие гаражные ворота.
Она сообразила: осторожно взяла меня под руку, помогла дойти до стула, потом сунула в руки стакан воды и заставила выпить какую-то таблетку.
«Действительно, кофеин мне сейчас совсем ни к чему!» — вяло шевельнулась мысль, и я вдруг расхохоталась, обхватив плечи руками, выплескивая пережитый ужас…
Из шокового состояния меня вывели крики на улице, звуки ударов, надсадный визг сирены…
В дверь вежливо постучали.
— Кто там? — опасливо спросила Альбина, не торопясь отпирать.
— Наряд вызывали? — с явным раздражением рявкнул мужчина.
Мы с Альбиной переглянулись. Потом она хлопнула себя по лбу и бросилась к дверному глазку. Через минуту приемную наводнили милиционеры, которые довольно емко (и исключительно нецензурно!) прокомментировали увиденное.
— Ох! Ни… себе! — выдохнул старший группы. Остальные поддержали его нестройными матерными комментариями. Видимо, вспомнив о нашем присутствии (и даже несколько смутившись), он уточнил: — Вы в порядке?
— Да! — подтвердила за нас обеих Альбина.
Он покосился на меня с явным сомнением. Представляю, как я выглядела: растрепанная, глаза перепуганные, косметика размазана. Извинившись, я отправилась во вторую комнату и принялась яростно приводить себя в порядок.
Влажные салфетки, косметичка, расческа… Наконец, на меня можно было взглянуть без содрогания.
Тем временем Альбина уже успела немного прибраться и обрисовать милиционерам ситуацию.
Оказывается, разломаны только подставки для бумаг и канцелярии, остальное просто разбросано.
Хм, надеюсь, Уголовный кодекс не пострадал? Под недоумевающими взглядами я внимательно изучила книгу: толстенный том оказался цел. Слава богам! Теперь это будет мой талисман, а для консультации я куплю другой экземпляр.
Нежно прижав книгу к груди, я вежливо попросила бравых милиционеров подвезти нас с Альбиной до райотдела. Конечно, можно вызвать такси, но почему бы не воспользоваться удобной возможностью?
В итоге до РОВД мы прокатились, что называется, с ветерком.
Нервное состояние постепенно отступило, сменившись каким-то ленивым оцепенением. То ли так и должно быть, то ли подействовала таблетка Альбины…
Но я уже почти спокойно размышляла о случившемся.
По всей видимости, господин Теренов нашел крайнюю и желал отыграться за свой проигрыш. Как же все-таки люди любят находить кого-то, кто виноват во всех их проблемах!
Почему-то клиенты первым делом чаще всего интересуются, каков процент успешно завершенных мною дел. Авторитетно (и несколько раздраженно, поскольку уже в сотый раз) поясняю: мы не ведем такого учета. Только профан в юриспруденции может делить дела на проигранные и выигранные. Поясню на примере. Исковые требования могут быть удовлетворены частично, то есть клиент получает часть желаемого или стороны пришли к компромиссу. Эти дела проиграны или все-таки выиграны? Интересный вопрос, правда?
Еще один классический пример — когда подзащитный не признает вину. Соответственно, я прошу об оправдательном приговоре, а прокурор — о пяти годах лишения свободы. В результате, подсудимый получает «осуждение с испытанием» (в просторечии — условный срок). Следовательно, от моего подзащитного требуется только регулярно отмечаться и не совершить за время испытания нового преступления, а в остальном он свободен, как птица. Вы полагаете, это выигрыш? Поверьте, клиент может быть уверен в обратном.
Так что никакой статистики мы не ведем.
И вообще, адвокат не может выигрывать все дела. На решение суда влияет множество факторов, начиная от поведения клиента и заканчивая, скажем так, личной заинтересованностью судьи. Даже в случае «договоренности» с судьей (проще говоря, взятки) нет никаких гарантий, что решение или приговор не будут отменены вышестоящим судом.
В общем, не верьте недобросовестной саморекламе. К сожалению, среди моих коллег также попадаются всякие…
Впрочем, среди клиентов тоже встречаются своеобразные личности, достаточно вспомнить сегодняшних посетителей!
Как оказалось, нам очень повезло: наряд как раз возвращался с вызова и был неподалеку, поэтому так быстро среагировал. Помощников господина Теренова задержали, хотя он сам успел скрыться.
Дальше началась муторная бюрократическая процедура: заявления, снятие побоев, разговор с начальником следствия… К счастью, все данные господина Теренова у меня сохранились.
Вся эта тягомотина меня основательно вымотала. По завершении всех формальностей я не стала возвращаться в консультацию. К счастью, на завтра запланированы только незначительные дела, которые не составит труда перенести.
Альбина усадила меня в такси и всю дорогу тормошила, задавала вопросы, что-то рассказывала, не давая вспоминать о произошедшем.
