– А кто его знает? Смог же профессор в одиночку разработать волновую теорию. Возможно он и добился конечного результата, но только никому об этом не сказал. Или еще хуже. Зафиксировал свои расчеты не в институтских журналах, а в своих личных дневниках. Может же быть такое? – полковник Губин даже привстал из-за стола.
– А ты чего меня-то об этом спрашиваешь, полковник? Это я тебя об этом должен спросить. Так есть у профессора личный дневник или его нет в природе?
– Я себя об этом все время только и спрашиваю. Не знаю. Вроде бы не должно быть. А вдруг на самом деле имеется, а мы ничего о нем не знаем? Но студент точно чем-то владеет. Слишком правильные и системные действия совершает в последнее время.
– Так ты предлагаешь его взять и раскрутить?
– Мы сами колеблемся. Можно вообще вспугнуть и ничего больше не узнать. А так, сейчас мы хотя бы отслеживаем все его действия. Он занимается йогой, покупает радиодетали, изучает книги по физике волновых процессов. То есть делает абсолютно осмысленные шаги. У него точно есть какая-то цель.
Генерал Терентьев задумчиво посмотрел на карту страны, висевшую на боковой стене. Глаза пробежали по всей матушке-России от самого западного анклава – Калининградской области, до Тихого океана на восток. Вот какую территорию приходится защищать. Миллионы людей, миллиарды гектар земли.
– Что же делать с парнем? – думал генерал. – Арестовать? Так для этого нужен повод. Что он делает незаконного? Учит физику, собирает приборы. За это нужно поощрять, а не арестовывать. Замкнется в себе, испугается своей инициативы – и все. Больше от него ничего не узнаем. Но с другой стороны – генерал вспомнил заседание Совета безопасности и прямой пристальный взгляд Президента России. «Профукали, эх-х..» – Нет, сейчас лучше перебдеть, чем недобдеть. По крайней мере, потом упрекнуть себя будет не в чем. И приняв решение, Терентьев снова повернулся к полковнику.
– Значит так, Сергей Иванович. Вот тебе мой приказ. Бери свою команду молодцов и бегом к этому Маркову. Причем, при задержании наделайте шума побольше. Разрешаю поиграть в маски-шоу. Чтобы все было как в кино. Руки за голову, лицом в пол и так далее. Нужно нагнать на парня страха. А повод – сами найдете. Задерживайте и везите прямо сюда, на Лубянку. Я его буду допрашивать лично. Только пусть сначала часа три четыре посидит в наших казематах – созреет. Ты же пока принеси мне всю информацию по студенту. Всю, которая есть, слышишь? Важно хорошенько подготовиться к разговору с ним. Может быть, это наш с тобой последний шанс. А сейчас пошли, перекусим. День пролетел, а во рту ни одной маковой росинки не было – генерал приобнял коллегу за плечо, и они вместе вышли из кабинета.
* * *
Олег Марков сидел на диване в позе лотоса. Процесс револьвации можно было начинать. – Ну, с богом – сказал он и взялся левой рукой за серебряный крестик на груди. Пальцы нащупали нацарапанное слово «РЕЗОНАНС». От этого слова сейчас зависела не только вся его будущая судьба, но и жизнь. Стало страшно, но Олег пересилил себя и правой рукой включил кнопку резонатора. Закрыв глаза, он начал ждать.
Студент расслабил мышцы и сконцентрировал внимание на образе качелей. Он почувствовал, что клетки организма уже начали колебания, растягиваясь и втягиваясь в резонанс частот, который генерировал стоящий на столе прибор. Дерганные и хаотичные сокращения мышц приводили к боли, которую, однако, можно было терпеть. Постепенно эти растяжения стали приобретать характер цикличных колебаний. Все тело продолжало ныть, однако боль становилась глуше, отходя на задний план.
Но вот внезапно прокатилась резкая волна, и наступило непередаваемое, невесомое ощущение. Тело вдруг замерло и стало синхронно растягиваться и сокращаться. Словно качаясь на волнах, вверх-вниз, оно плавно передвигалось в совершенно новом, незнакомом пространстве. Захотелось уснуть, но Олег вспомнил наставления профессора. Он понял, что его биологическая составляющая попала в резонанс и сейчас необходимо ввести туда свое сознание, свое духовное «Я». Без особых проблем студент отключил мозг от контроля за организмом и сконцентрировался только на огромных качелях. Метроном уже звучал в его голове.
– Раз и, два и, раз и, два и. Все выше и выше, выше и выше, выше и выше. В голове стало происходить что-то непонятное. С огромной скоростью завертелись мысли, появились большие, крутящиеся в разные стороны круги, которые сжимались и разжимались в такт метронома. Сознание то проваливалось, то появлялось снова. – Сейчас нельзя останавливаться, нужно идти дальше – приказывал себе Олег. Все выше и выше, выше и выше, выше и выше…. И вдруг, неожиданно появившаяся черная бездна гигантской пастью втянула его в себя с таким ускорением, что разом оборвала все нити, связывавшие с этим миром.
Начался полет в неизвестность, полет в вечность. – Что будет ждать его в конце пути? – Олег не знал. Как не видел он уже и вламывающихся в квартиру людей, испуганные лица соседей, заплаканные глаза своей единственно любимой Светланы.
Утренний свет постепенно заполнял двухуровневый пентхаус на Пятой авеню. Казалось, что вместе с первыми лучами солнца оживал и сам Нью-Йорк. Солнечный зайчик скатился с потолка, отразился в зеркале и упал на широкую кровать в модном японском стиле. Два молодых тела заворочались под одеялом, оголяя и обнажая руки, ноги и другие, более интимные места. Первой проснулась девушка. Она потрясла головой, размахивая длинными кудрявыми волосами из стороны в сторону, потянулась и села. Ее фигура смотрелась безукоризненно. Точеная талия, загорелое тело, высокая и сочная грудь – все, казалось, было создано исключительно для совращения мужчин. Не надев халата, лежащего прямо на полу, фея вспорхнула и полетела в ванную, почти не касаясь своими длинными ногами пола. Вскоре там послышалось журчание льющейся воды и смешное фырканье.
На столе запищал электронный будильник. Он показывал 8.30–20 апреля 1991 года. Мужчина продолжал спать, лежа на животе, уткнувшись головой в подушку. Его не так-то легко было разбудить писком будильника, для этого требовалось что-то посерьезнее.
– Энтони, ты уже встал? – раздался из ванной приятный женский голос.
– Давай быстрее, иди умываться. Нужно завтракать. Тело в кровати почти не шелохнулось. Только рука натянула одеяло повыше себе на голову. – Тони, ну давай же – более требовательно произнес голос из ванной. – Хватит спать. Я хочу есть. А без твоего кофе завтрак получается невкусным. – Красивая блондинка, держа в зубах заколку и заправляя руками пышные волосы, уже вступала в комнату. По ее ногам прямо на дубовый темный паркет стекало несколько струек воды. Белое полотенце висело на шее, хорошо оттеняя бронзовый загар.
