— Кто вы такой? — еще успела спросить Софи, прежде чем бросится вперед. Слова, сказанные уверенным, командным голосом, тотчас привели её в чувство и теперь она быстро просчитывала вновь создавшуюся ситуацию.
— Это не важно, да и лучше тебе этого не знать, — мужчина только усмехнулся. — Давай вперед — время не будет ждать!
— А вы? — Софи обвела рукой улицу, указывая на трупы, лежавшие тут и там.
— Обо мне не надо беспокоится, а вот об этом — надо, — он кивнул на машины, которые уже стали останавливаться на дороге и зевак, которые быстро сбегались со всех сторон. — Бегите, а за вашим товарищем я тоже прослежу.
— Хорошо, спасибо! — Софи четким движением заложила свое оружие за пояс и бегом бросилась к Умберто, лежавшему в тридцати шагах правее по тротуару. Ни один мускул не дрогнул у нее на лице, когда она обыскивала его окровавленное тело и только одинокая слеза, скатившаяся по щеке, говорила о том, что испытывала эта женщина. Сейчас она не имела права позволить себе испытывать чувства, только расслабляющие внимание и концентрацию, но усилие воли, которым пришлось себя одернуть, далось ей весьма непросто.
Найдя коробочку в левом кармане брюк, она в последний раз посмотрела на лицо итальянца, а затем, сорвавшись с места, бросилась в дом. Хозяин, убрав свое оружие и спустившись с крыльца, уже говорил с кем-то по телефону. Проводив глазами пробежавшую мимо Софи, он повернулся к дому спиной и направился к расстрелянному Умберто фургону. Осмотрев убитых, он внимательно окинул взглядом всю улицу, затем что-то громко сказал по вьетнамски и, надев темные очки, принялся ждать полицию, сирена которой уже слышалась где-то вдали…
Глава седьмая. Вьетнам. III
Забежав в дом, Софи сразу увидела Дануту, сидевшую на стуле в коридоре и слугу Фонга, искавшего что-то в большом деревянном шкафу. Услышав ее шаги, он оглянулся, а затем сразу пошел вперед, увлекая девушек за собой. В молчаливой тишине (Софи и Данута лишь успели переглянуться), он привел их в гараж, примыкавший к дому с обратной стороны и указал на красно-белый спортивный мотоцикл, стоявший у ворот. Передав Софи ключи от зажигания, он открыл ворота, за которым оказался узкий переулок, и застыл возле них, в поклоне склонив голову.
— Помчались? — Софи уверенно сняла мотоцикл с подножки, завела мотор и кивнула Дануте, призывая садится.
— Ты с ним справишься?
— Не впервой, только держись покрепче!
Взревев, мотоцикл мгновенно набрал скорость и вскоре они уже выезжали из переулка на соседнюю улицу. Софи не знала обратной дороги, но их спас спутниковый навигатор, который сразу же выдал необходимые координаты и рассчитал оптимальный маршрут. Трафик в городе не позволял постоянно держать высокую скорость, так что довольно часто им приходилось притормаживать перед заторами и перекрестками, но все же не было ни одной машины или мотоцикла, которые бы не обогнали девушки. Всю дорогу Данута оглядывалась, опасаясь возможной погони, но так и не заметила ничего подозрительного. Город жил своей жизнью, и перестрелка, унесшая восемь человеческих жизней, осталась далеко позади, имея для мегаполиса локальный, почти точечный, характер.
Когда до отеля оставалось совсем немного, девушки припарковали мотоцикл на улице и оставшееся расстояние прошли пешком, чтобы лишний раз не привлекать внимание сотрудников охраны. Всю дорогу они не проронили ни единого слова и только войдя в свой номер, сняли с себя печать молчания.
— Что теперь делать? — тихо спросила Данута, оглядев комнату, еще недавно казавшуюся такой светлой и легкой, а теперь более похожую на склеп. Всё вокруг напоминало об Умберто и мозг отказывался осознавать, что они никогда больше не услышат его чистый голос.
— Мы уезжаем, Дана, — Софи подошла к зеркалу и потерла руками лицо. — Собирайся, и поскорее!
— А как же он?
— Нам теперь что, застрелиться? — Софи сурово посмотрела на свою спутницу. — Что произошло — то произошло, ничего не вернуть. Сейчас надо думать о нас и не допускать никаких соплей. У нас с тобой большая проблема, и заключается она в том, что нас как-то выследили. Выследили в далекой стране, по другим документам и всего лишь через несколько дней по прибытии. Получается, что среди тех, кто имеет к нам непосредственное отношение, есть еще один предатель… или предатели.
Данута подошла к окну и некоторое время молча смотрела на озеро, на которое из их номера открывался совершенно великолепный вид. Люди гуляли, отдыхали, катались на лодках, и было даже странно думать о том, что всё остальное тоже происходит в действительности.
— Тебе жаль Умберто? — спросила она, не отрывая взгляда от окна.
— Это не совсем подходящее слово — «жаль», — Софи встала с ней рядом. — Этот человек был… скажем так… стал очень важен для меня за последнее время. Здесь вряд ли стоит еще что-то говорить… Но жизнь свою он отдал как солдат, защищая порученное дело. У него не было шансов спастись в той ситуации, как, впрочем, и у меня.
— Как так? — Данута с удивлением посмотрела на нее. В тот момент, когда происходил финал драмы, она была уже в доме и не видела завершения перестрелки.
— Хозяин убил двоих автоматчиков в ту секунду, когда я уже была у них на прицеле. У него была специальная винтовка, доступная только узкому кругу лиц… поверь, это страшный человек.
— Что за винтовка?
— Электромагнитная, с зарядами из ферромагнетика. В долю секунды из ствола вылетает несколько пуль, но летят они по разным целям и даже с разными скоростями. Всё рассчитывает компьютер — можно задать количество целей, направить дуло в нужную сторону и всё. Те, у кого нет опознавательной системы «свой-чужой», будут гарантировано убиты, не спасет даже защита. Мы проходили это оружие на специальных курсах — оно стоит, как самолет.
— Ого! И кто он, что ты думаешь?
— Не знаю, — Софи покачала головой. — Или связан с разведкой или наемник. В любом случае, в это дело нам лучше не лезть. Он нас спас, а это главное. Если в модуле памяти, который он нам дал, хранятся разработанные им точки, значит им тоже можно верить… с большой долей оптимизма.
— Но, не до конца? — спросила Данута, пытаясь продолжить её мысль.
Софи кивнула:
— Мы не можем полностью верить сейчас никому! Даже если этот человек дал нам идеальную информацию, значит об этом знает еще кто-то. А раз тайна известна более, чем одному, то она перестаёт быть секретом. Для нас сейчас самый лучший способ — полностью лечь на дно. Уедем, и недели две не будем давать о себе знать никому. Проверим, смогут ли в этом случае нас так быстро найти.
