– Боже мой, – тоскливо сказал Герц. – Я знаю про «друзей» столько же, сколько любой другой человек. То есть практически ничего. Как вы понимаете, такие слова, как «друг» или «дружба», в моем кругу даже вслух не произносят… Мы ходим, многозначительно пожимаем плечами и делаем вид, что всем все понятно… А на самом деле ничего не понятно! Я опытный журналист, знаю про наш город многое, но «друзья»… Могу только предполагать, что это законспирированная преступная организация, но мои предположения…
– Слушайте внимательно, – вполголоса перебил засекреченный человек. – В середине XXI века государство Путина – Медведева, так называемое «эффективное государство», исчерпало себя. На смену ему пришло другое государство. Вы, журналисты, иногда называете его «высокотехнологичным». Или «наногосударством». Наногосударство контролирует своих граждан с их же помощью. Контролирует тотально и абсолютно. Проект «Соседи» – только верхушка айсберга… Особенно внимательно отслеживается движение денег. Финансовые транзакции. Но наше государство умеет не только применять нанотехнологии. Оно – умное и хорошо понимает, что не следует слишком… нажимать. Люди – не ангелы, у людей есть пороки. Люди хотят иногда выпустить пар. Проституция, азартные игры, алкоголь, наркотики… До известного предела государство готово закрыть на это глаза. Так было всегда. И в Древнем Риме, и в тоталитарном Советском Союзе. Поэтому наше высокотехнологичное государство до сих пор сохраняет такой рудимент, как наличные деньги. Именно наличными купюрами вы платите проститутке или букмекеру…
– Лично я не плачу проституткам, – с достоинством возразил Герц.
– Не важно, – с раздражением буркнул «Иван Иванович». – Вы добропорядочный гражданин, и на ваши отношения с проститутками государство готово закрыть глаза. Я не об этом.
– Извините.
– А вы не перебивайте, – тихо, почти ласково велел гость. – Я ведь пришел сюда не лекции читать. Я ищу отца моего босса. У меня в подчинении полторы тысячи человек. И столько же андроидов. Есть мясники, головорезы, палачи. Если я захочу, вас отловят в темном переулке и вытряхнут всю информацию за тридцать секунд…
– Понимаю, – перебил Герц. – Кстати, на кой черт вы устроили за мной слежку? Что за провокация?
– Это не провокация, – спокойно возразил дружелюбный. – Это работа. А вы молодец. Смелый парень. Только учтите: в следующий раз андроид может обидеться и оторвать вам руку.
– Андроиды не умеют обижаться.
– Умеют. Они знаете какие обидчивые? Но мы отклонились от темы. Итак, однажды наше наногосударство, несмотря на то что умное, сделало глупость. Слишком увлеклось нанотехнологиями. Решило, что оборот наличных денег тоже надо контролировать. Микросхемы стали вклеивать в каждую бумажную купюру. Это была серьезная ошибка. Преступный мир быстро все понял. И преступникам это не понравилось. В попытке выйти из-под контроля они изобрели систему натурального обмена товаров и услуг. Гениальную и простую систему. Никаких денег! Я тебе девочку – ты мне ставку на тотализаторе. Я тебе незаконный кредит – ты мне дозу кокаина. Система называется «дружба». Вся она построена на личных связях. Каждый, кто хоть раз делал что-то «по дружбе», оказывается втянут в круговорот обмена и повязан круговой порукой. Бороться с системой нельзя, схватить злодея за руку невозможно, поскольку внешне ни один из участников системы не имеет явной материальной выгоды…
– Черт! – воскликнул Савелий, и кровь ударила ему в лицо. – Как просто. А почему об этом никто не догадывается?
– Потому что – просто. Дилетанты из числа интеллектуалов всегда все усложняют.
Герц вздохнул:
– С ума сойти. Теперь я понял. Например, «друг» оплачивает малоимущей девушке квартиру и содержит ее, но сам с ней не спит. Зато к этой девочке ходят те, кто имеет дело с ее «другом»…
– Уловили, – равнодушно похвалил дружелюбный. – Но мы опять ушли от темы. У меня, господин Герц, есть основания предполагать, что ваш бывший босс, он же папа моего босса, Михаил Евграфович Пушков-Рыльцев, задолжал «друзьям». Крупно. Может быть, фатально. Помогите нам. Достаточно одного слова. Вспомните. Наверняка вы слышали какое-то имя. Или кличку. Допустим, Гриша Паровоз. Или Ксюша Рэдиссон. Или Муса Чечен…
Герц подумал и твердо ответил:
– Нет. Но если вспомню…
– Вспоминайте, – посоветовал «Иван Иванович». – А чтоб легче было вспоминать, вот вам альбомчик с фотографиями. Здесь все известные нашему департаменту «друзья». Влиятельные персоны. Изучите на досуге. А я вам позвоню. Завтра утром.
Непростой гость встал и офицерским жестом одернул пиджак.
– Постойте. – Савелий дернулся. – Неужели это правда?
– Что именно?
– Хозяин проекта «Соседи» – родной сын Пушкова-Рыльцева?!
– А что вас удивляет?
Савелий облизнул губы.
– Старик ненавидел проект «Соседи»! И всю вашу корпорацию!
«Иван Иванович» улыбнулся:
– Ну и что? У отца своя дорога, у сына своя. Да, не все любят нашу фирму. Но не нужно забывать, что благодаря проекту «Соседи» бытовая преступность практически ликвидирована. Извращенцы, садисты, педофилы обезврежены и сидят в тюрьме. Люди больше не режут друг друга по пьяному делу кухонными ножами. А продолжают, так сказать, жить…
Герц помедлил и спросил:
– Зачем?
– В каком смысле?
– Ничего. Это я так. Простите.
– Кстати, – небрежно произнес дружелюбный, – о ненависти. Вам будет любопытно узнать, что господин Голованов много лет помогал своему отцу. Материально. Фактически ваш журнал создан на деньги господина Голованова. То есть на доходы от проекта «Соседи».
Савелий ощутил гнев.
– Это бред! Я видел всю бухгалтерию за последние четыре года! Журнал приносит прибыль.
«Иван Иванович» кивнул:
– Охотно верю, господин Герц. Но так было не всегда. Вам бы посмотреть бухгалтерию не за последние четыре года. А за первые четыре… Но мне пора. Кстати, если вы пытались записать нашу беседу на диктофон…
– Не пытался, – зло ответил Савелий. – Мне это не надо. У меня хорошая память. Профессиональная.
– Рад за вас, – доброжелательно сообщил гость. – Только, господин Герц, не обольщайтесь. Все можно стереть.
– Догадываюсь.
– Пожалуйста, просмотрите альбомчик. Сегодня же. И сразу звоните. А насчет памяти… Я обязан вас предупредить… альбомчик этот – хитрый. Так сказать, для внутреннего пользования. Когда вы закроете последнюю страничку, у вас немного заболит голова. А через несколько часов вы начисто забудете все, что увидели.
Почти час Герц листал пухлую книжицу с портретами «друзей». Просмотрел около двух сотен снимков. Лица сплошь невзрачные, в большинстве некрасивые, но, так или иначе, отмеченные печатью власти. Лица мужчин и женщин, отягощенных заботами и познаниями о темной стороне людского естества. Утомленные, старые, изборожденные морщинами.
