Павлу было до лампочки, что какие-то стручки объявили ему войну, но в Аду начались беспорядки, и произошло это не без помощи Клахта. Владыка выглянул в окно и сказал, что демонстрации мешают ему работать, а он, между прочим, Адом пытается управлять.
Но это уже Клахту было до лампочки. Гумафлор выкрикнул:
– Ад – свободное государство!
– Кто вам сказал? – удивился Повелитель.
– Мы будем устраивать демонстрации там, где захотим, и ты нам не помешаешь!
Дьявол и не собирался им мешать – он только щёлкнул пальцами, а помешала им рота солдат. Через минуту Дворец Повелителя на земле и в воздухе был окружен военными мобилями. Солдаты вылетали из них, как огоньки из фейерверков. Восставших быстренько обезвредили, связали и запихали в мобили.
Павел попросил солдат не шуметь.
Какой-то генерал извинился и пообещал, что больше Повелителя не побеспокоят.
Очень тихо мобили унеслись прочь.
Правитель не любит посягательств на свою власть, но, хотя он достаточно суров, наказывать восставших Павел не стал – вместо этого он сослал их в канализацию. Влаги там много, что для растений очень важно. А чтобы они не страдали без света, Павел посылает его в банках. Ему не нужны деньги – он хочет только, чтобы растения вели себя спокойно.
Вскоре после ссылки глава у растений сменился. Место президента занял двоюродный брат Клахта, Дззинк. Он более расчётливое, умное и понятливое существо, и они с Павлом быстро нашли общий язык. Владыка стал поставлять растениям еду и технику, а они ему – сведения о жизни Ада. Существам, чей дом – канализация, очень просто следить за кем-то и оставаться незамеченными. В конце концов Павел разрешил растениям выйти на поверхность. Но они так хорошо устроились под землёй, что захотели там и остаться. Дьявол был не против и поставил только одно условие: чтобы их сотрудничество оставалось в тайне. Адцы не должны о нём знать, пусть думают, что повстанцы жестоко наказаны и раскаиваются в содеянном. Граждан надо воспитывать. Растения согласились.
И все были счастливы.
Кроме Клахта, который хотел отомстить, в том числе и мне, ведь он вбил себе в голову, будто бы я обесчестил его сестру. Чудовищная клевета! Всё произошло по взаимному…
– Что задумался, дружок? – Клахт повёл дулом винтовки, привлекая моё внимание. – Молишься перед смертью?
– Да нет, думаю, может, мне повезёт, и я не умру. Ты же знаешь, как непредсказуема смерть в Нереальности.
– Не умрёшь, так превратишься в мертвяка, что, по-моему, ещё хуже. И если это случится, я первым делом отстрелю тебе…
– А ты всё такой же: мелешь языком вместо того, чтобы действовать.
Я сложил руки на груди и пыхнул в него сигарным дымом.
На травяном лбу Клахта вздулись вены.
– Ты опять выводишь меня из себя? Считаешь себя крутым? Ты у меня на мушке, понял?! – Он размахивал винтовкой, как сигнальным флажком. – Сейчас я нажму на курок…
– Не нажмёшь.
– А?
Зрачки Клахта сузились. Он прищурил глаза. На мгновение опустил винтовку…
Этого было достаточно.
Я схватил винтовку за дуло и рванул на себя. Оружие очутилось у меня в руке, а Клахт – на канализационном полу.
Он задрал голову и выкрикнул:
– Это нечестно. Верни мне винтовку, и мы начнём с начала.
– Конечно. Я с удовольствием опозорю тебя ещё раз – но потом. Сперва мне нужно потолковать с твоим кузенчиком-кузнечиком.
– Дззинк обрадуется тебе не больше моего.
– А я и не хочу, чтобы он радовался. – Я улыбнулся. – Я хочу, чтобы он меня спрятал.
– Я никуда тебя не поведу.
И Клахт категорично переплёл лианы.
– Если ты забыл, винтовка по-прежнему у меня. – Я дружески ткнул Клахта дулом в бок. – Так что, как грицца, take me to your leader.
Клахт поворчал – что было для него характерно, – но смирился и повёл меня по лабиринту тропок. Нас сопровождали чудесные запахи отходов, шум токсичных рек и ручейков, рассеянный свет. Дважды Клахт пытался удрать, но я оказывался проворнее. Наконец, мы вышли к большой круглой двери.
– Заткни уши, – буркнул гумафлор.
– Зачем это?
– Не хочу, чтобы ты услышал пароль.
– Боишься, что засмею?
– Слышь, заткни уши, или…
– Да ладно те, у меня всё равно рук не хватит. Говори свой пароль.
Клахт ругнулся вполголоса, а потом отчётливо произнёс:
– Teenage Mutant.
– Ninja Turtles, – прозвучало из-за двери.
Жужжа, раскрылись стальные лепестки, и мы прошли в город растений. Насколько я помню, он называется Город. Ага, название говорящее.
Город был современным, технологичным и почти не перенаселённым. Растения хорошо устроились. Если вдруг мне надоест неспокойная жизнь, я попрошу Колбинсона превратить меня в гумафлора и подселюсь к ним. Но это так, мечты.
– Привет, дамы.
Я помахал гумафлорихам. Многие из них помахали в ответ.
– Привет, Децербер. Как ты?
Я иногда забегаю сюда, и женская часть населения успела со мной познакомиться.
– Спасибо, всё в порядке! Я сейчас немного занят, но, как только освобожусь, можете смело располагать моим временем.
Они рассмеялись и послали мне воздушные поцелуи.
Клахт ворчал. Завидовал, наверное.
Мы зашли в приземистую хибарку, которая заменяла Дззинку особняк. Он был скромным парнем со скромными запросами, честным и деловитым. И как его до сих пор не свергли?
Я бросил Клахту ружьё.
Он не ожидал этого. Отшатнулся, словно в него кинули змеёй, вытянул руки, поймал пушку за ствол и, оступившись, повалился на диван.
Дззинк склонился над столом и в компании трёх военачальников рассматривал какие-то бумаги. Шум заставил его обернуться.
– О, – сказал он, увидев меня.
– И тебе привет, Дззи. Как дела? С кем воюем?
Дззинк повернулся к военачальникам.
– Давайте ненадолго прервёмся, хорошо?
Военачальники слаженно кивнули, покосились на меня и организованно покинули хибарку… или, как это, президентские апартаменты.
– Дззи, только не говори, что ты не рад меня видеть.
– Децербер, ты мой друг – я всегда рад тебя видеть. Проблема в другом.
– В том, что за мной по пятам ходят неприятности?
– Ну да.
– А, не парься. – Я развалился на диване, положил ноги на тумбочку.
Дззинк взял с полки трубку, набил её табаком и задымил. Помещение наполнилось сладким и приятным запахом.
– И не жалко курить своих собратьев? – спросил я.
Клахт хотел что-то сказать, но понял, что его всё равно никто не слушает. Он взял под мышку винтовку и вышел из дома.
Я неспешно рассовал по ртам сигары, достал зажигалку с дракончиком, прикурил.
– Тут такое дело, Дззи… мне нужно схорониться.
Гумафлор обдумал мои слова.
– Надолго?
– До завтрашнего дня как минимум.
