Она еще не успела выйти из машины, а к горлу уже подкатила тошнота. Маша, сдерживая ее изо всех сил, быстрым шагом направилась по тропинке прочь от места преступления. Тошнота давила нестерпимо, и увидев лавочку, стоящую у первого подъезда девятиэтажного дома, Маша решила минуту передохнуть, ибо ноги ее были ватными, и она, как ни старалась, не могла владеть ими в полной мере. И в этот момент, не смотря на все усилия, ее стошнило. После этого она, обессиленная, еле добрела до лавочки и опустилась на нее, чтобы перевести дух. А потом к ней подошла какая-то старушка и участливо о чем-то спросила. Маша попыталась ответить ей что-то вразумительное, хоть перед глазами у нее в этот момент все расплывалось и кружилась голова.
Она не помнила отчетливо, как добралась до дома, открыла дверь своим ключом и вошла в квартиру. Арчик, встретивший ее как всегда бурно и приветливо, видя явное нерасположение к нему хозяйки, удивленно уставился на нее своими невинными глазами, а потом деликатно удалился в комнату, из которой ее окликнула совершенно здоровая мама.
— Маш, ты чего так поздно сегодня?
— Немцев провожали, — устало ответила Маша. — Был фуршет! — и принялась разуваться.
— Мам, я в ванную. Ужинать, естественно, не буду, на фуршете пирожных объелась. — Громко сообщила она Галине Дмитриевне, смотрящей телевизор.
После этого она прошла в свою комнату и прикрыла за собой дверь. Придвинув стул к книжному шкафу, взобралась на него, и запихнула свой пакет за старые книги, которые стояли плотным рядом на самой высокой антресоли. Поставив стул на место, она снова вышла из комнаты и прямо в комбинезоне прошмыгнула в ванную.
— Господи! Ну откуда у нее взялся пистолет?! — в ужасе воскликнула, наблюдавшая за ней из ниоткуда, Серафима.
И тут же увидела подъезд Машиного дома и стоящего на лестничной площадке Аркашу Зуева. Он, слегка покачиваясь, облокотился на перила, и в этот момент увидел поднимающуюся по ступенькам Машу Кружилину.
— Привет! — поздоровалась она с соседом.
— А, Машер, привет, любовь моя! — ответил Аркаша, поглядывая на нее бессмысленными, остекленевшими глазами.
— Как жизнь? — поинтересовалась Маша, тем самым, немало его удивив, потому, что последние пару лет она его едва замечала.
— Как видишь, веселее не бывает!
— А у тебя, любимая?
— А у меня, скучнее не бывает!
— Чего так, Машер?
— Так вот!
— Так, ты зайди ко мне как-нибудь, глядишь и повеселимся!
Маша наклонилась к нему, тоже облокотившись на перила.
— А, знаешь, я зайду! — заговорщически прошептала она, и опасливо оглянулась, чтобы ее ненароком кто-нибудь не услышал, заинтриговав тем самым наркомана Аркашу.
— Ты что, серьезно?
— Вполне! — ответила Маша.
— Так ты, это, раньше вроде от дури шарахалась как от чумы?
— А ты, что, с пеленок к ней пристрастился? Всему свое время Арканчик, всему свое время!
— Ну, так чего тянуть-то? Заходи! — обрадовался Аркаша.
— Зайду. Только поднимусь, сумки поставлю. — Сказала Маша и пошла к себе на второй этаж.
Она зашла домой, сняла куртку, распаковала сумки, принесенные из универсама, после чего действительно спустилась к Аркаше Зуеву, который жил на первом этаже.
— Ты один? — спросила она, надевая предложенные ей тапочки.
— Конечно! Родня на даче кантуется, выходной же!
— Пойдем, Машер, пойдем! — Аркаша нетерпеливо схватил ее за руку и потащил к себе в комнату.
— Только давай договоримся, Машер! За дурь платишь сама! Я на мели, так что, мне не до джентльменства!
— Само собой! — успокоила его Маша и уселась в кресло к журнальному столику.
Аркаша открыл секретер, и, покопавшись в глубине, вытащил маленькую картонную коробочку, в которой находились два целлофановых пакетика с дозами кокаина. После этого Аркаша достал шприцы и ампулы.
— Машер, ты ширнешься или нюхнешь? — любезно предложил он.
— Думаю, сначала надо нюхнуть, я же еще ни разу не пробовала.
— Ну, ну! — понимающе подмигнул ей Аркаша. — А я ширнусь.
— Слышишь, Аркан, а как это делается? — спросила Маша.
Аркаша, со знанием дела, насыпал немного порошка на стеклышко, которое достал из той же коробочки и принялся "строить дорожку", после чего старательно показал ей, как нужно нюхать кокаин, поочередно затыкая то одну ноздрю, то другую.
— Видела?
Маша кивнула.
— Ну, давай, попробуй! — и он, дрожащей рукой, подвинул к ней стеклышко.
— А чего у тебя руки трясутся, Аркан?
— Дозу принять пора. Ты, Машер, давай, тренируйся, а я ширнусь пока.
Маша наклонилась и сделала вид, что нюхает наркотик.
Аркаша довольно ухмыльнулся.
— Ну, давай, давай, приобщайся! — и, набрав дозу в шприц, опустился на диван. После этого он ловко завязал себе жгут, и принялся качать кисть руки. Показавшаяся вскоре бледная вена, никак не желала подаваться трясущейся в руке Аркаши игле, и он начал нервничать.
— Черт! Да, чтоб тебя!
— Чего ругаешься? — заметила ему Маша, — давай я попробую.
— А ты сумеешь, в вену-то?
— Колола как-то маме. — Похвасталась Маша.
— Ну, тогда давай! — согласился Аркадий.
— Слышь, Машка, только сначала бабки давай, пока у меня кайф
не пошел, а то потом забуду.
— Шустрый какой! Я с собой не взяла. Не беспокойся, потом принесу.
— Ладно, — сжалился Аркаша и откинулся на спинку дивана ловить кайф.
Маша присела рядом с ним и старательно ввела ему дозу.
Она побыла у соседа еще около десяти минут, чтобы посмотреть, как он "поехал", а потом ушла.
Она приходила к Аркаше еще несколько раз, покупала у него дозу и делала вид, что нюхает кокаин. И каждый раз попутно помогала ему водить в вену наркотик.
И вот, однажды, Маша, уже успевшая приручить к себе Аркадия, заговорщически обняла его и сказала, что у нее есть к нему дело.
— Можешь ствол достать у своих?
Аркаша вытаращил на нее глаза.
— Не понял что-ли? — рассердилась Маша.
— Зачем тебе?
— Упаси боже! Мне незачем! — ответила она.
— Я и в руки-то его взять боюсь! Мужику одному надо, позарез!
— А мужик не из болтливых?
— Если ему самому надо, зачем болтать?
— Ладно, добуду, пусть бабки собирает. — Важно сказал Аркаша.
— Слышишь, Аркан, а мне доза нужна, хочу попробовать ширнуться теперь.
— Доехала?
— Угу!
— Ну, чего, давай попробуем, у меня есть запасная.
— Нет, сейчас не могу, мне в город выехать надо по делам. Ты мне продай, я дома вечером сама ширнусь.
Через две недели, за которые Маша приобрела у него еще три дозы, наркотика, якобы для себя, Аркаша Зуев добыл ей пистолет с глушителем, и она пришла к нему, чтобы расплатиться.
