— Одно мне ясно, — заторопился он, словно любая пауза в разговоре могла оказаться смертельно опасной. — «Кариб ойл» или не «Кариб ойл», Стив наверняка вел много дел «Уч-микро». Как-то за завтраком недели две назад он разглагольствовал о том, что, мол, микрофильмы — это революция в учебном процессе. Что скоро, мол, придет день, когда каждый школьник сможет купить пятьсот учебников в одной маленькой коробке всего за две-три монеты. Он говорил, что стоимость производства снижается так быстро…
Официант принес напитки, и, когда он отошел, Меншип заговорил так, словно и не слышал всех этих сообщений Риммеля.
— Я избавился от «драконов», — сказал он. — Те пятнадцать тысяч акций, которые должны были выкинуть, так и не появились на бирже. Кто-то, видимо, передумал, наверное, выжидает, чтобы курс восстановился. «Уч-микро» снова поднялись до пятидесяти шести, и я их продал. Потерял на этом не одну тысячу, но, черт побери, не каждый же раз выигрывать!
— Как сейчас на бирже, Брэди? — спросил Риммель и сделал добрый глоток коньяка, наклонившись вперед, чтобы не закапать рубашку.
— После прошлой пятницы биржа, конечно, оправилась, но курс неустойчивый. — Меншип вытянул свои длинные ноги. — Бизнесмены, банкиры, фондовые маклеры — все стоят за Уолкотта, но это пока одни слова.
Он кивнул на группу посетителей за столиком возле бара. Взрыв хохота встретил какую-то шутку стройного седовласого мужчины с загорелым лицом, говорившим о долгих часах, проведенных на яхте или на поле для гольфа.
— Вот типичный пример, — сказал Меншип. — Эта шайка из страховых компаний. Они говорят, что им по душе взгляды Уолкотта на экономику, налоги, ограничение кредита и тому подобное, но никто из них не станет ради этого рисковать деньгами. Роудбуш открыл выход капиталам за границу, ликвидировал дефицит. Конечно, он слишком много тратит на наши внутренние дела, но Уолл-стриту это нравится, потому что уменьшает угрозу инфляции. — Он отхлебнул из своего бокала. — Поэтому, когда история с Гриром прояснится, курс акций сразу подскочит. В прошлую пятницу биржа ясно показала: ее страшит все, что может помешать переизбранию Роудбуша. Верьте мне, умные люди говорят одно, а делают то, что им выгодно.
— Вы сказали: «когда история с Гриром прояснится». А если из этого выйдет первосортный громкий скандал?
— Тогда биржа взбесится. Все зависит от Грира. — Меншип вопросительно посмотрел на Риммеля. — Послушайте, Мори, что вы все-таки об этом знаете?
— Ничего, — ответил Риммель. — И никто в Вашингтоне по-настоящему ничего не знает. После той ночи я несколько раз разговаривал с Сью Грир, и если она знает хоть что-нибудь, то она великая актриса. Но я не думаю, чтобы она разыгрывала комедию. По-моему, почтенная леди сходит с ума от беспокойства.
— Я с самого начала не верил разговорам о киднэпинге, — заметил Меншип. — Тогда в чем же дело? В женщине?
Риммель покачал головой:
— Я знаю Стива. Это не в его духе. Мне кажется, он любит свою жену, если такое в наше время еще бывает. И можете сразу плюнуть в глаза тем, кто болтает, будто он психопат. Стив так же здоров, как мы с вами.
— Значит, дело в деньгах?
— Возможно, — Риммель нахмурился. — Стива все считали честным человеком, хотя бы потому, что Пол ему доверял. Но взглянем на факты. Стив юрист и связан с большой политикой, а политика — это зачастую рэкет. Предположим, Стив провернул какую-то махинацию, предположим, Пол узнал об этом и высказал ему все напрямик. Стив мог с перепугу удрать.
— Вы намекаете на слухи о Бразилии?
— Вот именно.
Молчание затянулось. Наконец Меншип спросил:
— Вы действительно в это верите, Мори?
— Нет, черт побери! — ответил Риммель. — Где-то в голове копошится такая мыслишка. Но в глубине души я в это ни на грош не верю. Я думаю, если бы Стиву грозил скандал, он наверняка остался бы и дрался до конца. Такой уж он человек.
Меншип сидел молча, поглядывая то на Риммеля, то на посетителей за столиком возле бара, которые уже поднимались.
— Бразилия, — проговорил он задумчиво. — Интересно. А что, если накануне Дня Труда по Уолл-стрит поползет слушок, будто Грир смылся в Бразилию, потому что замешан в крупном и грязном деле, связанном с «Учебными микрофильмами»? Что будет тогда?
— «Уч-микро» пойдут ко дну, — ответил Риммель. — И, наверное, многие другие следом за ними.
— А предположим, что распространится слух, будто один крупный делец, опытный и знающий, поспешно распродает «драконов». Это окажет давление на биржу, так ведь?
— Еще какое!
Меншип осушил бокал одним глотком. Глаза его засверкали.
— И предположим, что этим дельцом, который поспешно распродает акции, окажется Брэди Меншип. Это имя будет достаточно весомым.
— Полно, Брэди! — взмолился Риммель. — К чему эти шутки? Чего вы хотите? Чтобы я сказал «нет»?
Меншип не обратил внимания на его слова. Он рассеянно улыбнулся и погрузился в свои мысли.
— Знаете, — сказал он наконец, — мы все слишком зависим от последних сообщений. Нас подхватывают и несут сегодняшние новости и прогнозы на завтра. О долгосрочных прогнозах склонны забывать даже самые опытные из нас. Я вот подумал, Мори, — какова же истинная будущность «драконов»? Не на следующей неделе, не после выборов, а через год, два или три?
— Я полагаю, весьма недурная, — ответил Риммель.
— Весьма недурная, это в худшем случае, — Меншип говорил теперь медленно и осторожно. — В лучшем — фантастическая! «Учебные микрофильмы» могут стать вторыми ИБМ или Ксерокс. Я считаю, что в будущем году их акции поднимутся до ста. А еще через пару лет — до трехсот или четырехсот. Черт возьми, эта компания напала на золотую жилу! Такого медведя, как Лумис, не свалить. Никто не сможет обскакать «Уч-микро» на длинной дистанции. — Он взмахнул рукой. — Выборы, Грир, «Кариб ойл», все это несущественно.
— Так почему же вы сегодня продавали «драконов»?
— Потому что, как я уже сказал, мы все живем сегодняшним днем, — ответил Меншип. — Я не размышляю. Я действую. Может быть, это хорошо для актера на сцене, но это пагубно для дельца на бирже… Во всяком случае, я верю в будущее «Учебных микрофильмов» и думаю, что было бы весьма и весьма неплохо загрести побольше «драконов», когда их курс опустится до 35—40, а затем взмыть до седьмого неба. А что неплохо для Меншипа, неплохо и для Риммеля. Правильно?
— Возможно, — ответил Риммель. — Насчет поспешной распродажи я понял, но при чем здесь слухи о том, что Грир сбежал в Бразилию? Вы что, предлагаете мне заняться распространением слухов?
— Я ничего не предлагаю, — сказал Меншип. Он смерил Риммеля взглядом, как портной, снимающий мерку. — Я уже сказал: я думаю, просто думаю… Слухи могут сильно повлиять на узкий рынок, а у «драконов» рынок очень и очень узкий.
