Она вспылила:
— Вы хоть представляете, сколько магической энергии на это потребуется?! Ладно, ваша способность менять своё тело… или моя — отрываться от земли… но создать или изменить целый мир! Нам не хватит энергии всей планеты!
— Значит, этот ваш Эремейн рассчитал неправильно, — сухо проговорил Многоликий. — Другие миры уже есть. И какой-то из них дожидается нас.
— Что мы спорим… — махнула рукой Принцесса. Она и сама не знала, почему так упорно держится за логику. Может, боялась, что без неё совсем захлебнётся в бушующем море перемен, которым за один неполный день стала её жизнь. — Давайте сперва дочитаем, тут немного.
Наследники надеялись, что в последнем абзаце «прапрапрапрабабушка» объяснит, где искать спрятанный ею артефакт. Но их подстерегали два сюрприза, один другого неприятней.
«О, как хотела бы я распахнуть врата, благословляя вас: ступайте, дети мои, и познайте радость, — писала Ирсоль. — Но, проникая взором в будущее, я вижу лишь яркие куски, выхваченные из непроглядного мрака. Могу ли я быть уверена, что злые люди не войдут в мои врата прежде, чем вы? А посему, не врата вас ждут, но узкий и тайный лаз, что откроется вам, если вы придёте к нему вместе. Всем тем, что нужно, чтобы его отыскать, вы уже владеете».
— Что значит — уже владеем? — нахмурился Многоликий, видя, что непрочитанными остались всего три строчки. Край последней страницы выглядел странно, как будто был оборван. — Нам с вами шараду придётся разгадывать?
Принцесса шевельнула плечом и закончила:
— «Но помните, дети мои, кто стремится получить всё, тот рискует всё потерять. Могу ли я быть уверена, что нет у вас ничего дорогого в этом мире? Быть может, вы живёте покойно и счастливо — смею ли я покушаться на ваше счастье? Забудьте о моём наследстве, сожгите эту книгу, если страшитесь потерь — пусть пламя поглотит её и даже память о ней».
Повисла пауза. «Кто стремится получить всё, тот рискует всё потерять», — эхом отдавалось в ушах у Многоликого. Наконец, он произнёс:
— Похоже, нас предупреждают об опасности.
— Очень похоже, — согласилась она, и оба невольно покосились на давно остывшую печь.
— Мне нужно побыть одному, ваше высочество, — охрипшим голосом сказал мужчина, — простите.
Ему было, о чём подумать, но рядом с девчонкой способность мыслить ему отказывала. Бросив через плечо:
— Зовите меня, если понадоблюсь, я буду недалеко, — он вышел за дверь, обернулся первой пришедшей в голову лесной тварью и через окно выскользнул в лес.
— Провались оно, это наследство! — прошептала Принцесса.
Никогда в жизни она не испытывала такой растерянности, как теперь. Нет никаких других миров, сиятельная Ирсоль выдавала желаемое за действительное. Не нужно тратить время и силы на сопряженные с опасностью поиски «узкого и тайного лаза», нужно устраивать свою жизнь здесь и сейчас! «Так и скажу ему, когда он вернётся, — решила Принцесса, но в её душе уже поселилась шальная, сумасшедшая надежда. — Что, если он, и правда, где-то есть — мир, в котором отец верит мне и любит меня… и в котором, может быть, жива моя мама?»
Лежащий на столе манускрипт тревожил девушку, давил на неё своим древним авторитетом. Она со вздохом отодвинула книгу, посмотрела на неё ещё раз — и перебралась в другую комнату, где до самых сумерек ждала Многоликого.
Он же тем временем метался в траве, давая выход своей досаде. Жёсткие стебли больно хлестали по носу и по бокам. Больше всего на свете ему хотелось заполучить Наследство Ирсоль, он готов был рисковать ради этого чем угодно — но не Принцессой! Прародительница выразилась ясно: путь в другой мир откроется только им обоим. Вправе ли он подвергать девчонку неведомой опасности ради того, чтобы совершить главный в своей жизни побег? «Конечно, нет, — сказал себе Многоликий. — Я сделаю то, что должен: отвезу её к матушке Аржни. А книгу мы, от греха подальше, прямо сегодня сожжём в печи!»
Когда он возвратился, уже совсем стемнело. Небо, весь день безоблачное и безмятежное, затянули рваные тучи. Безупречно круглая луна то пряталась за ними, очерчивая их края белым потусторонним светом, то открывалась снова. Превратившись на крыльце в человека, Многоликий открыл дверь — и увидел Принцессу, ожидающую его в широком луче лунного света.
— Наконец-то, — улыбнулась она, — я уже начала волноваться.
— Что со мной сделается, — проворчал он, шагнул к стулу и тяжёло на него опустился: не до конца зажившая нога снова ныла.
Коротко глянув на него, девчонка вдруг отступила к стене, глаза у неё расширились.
— Слушайте, Многоликий, мне кажется, всё это уже было!
— Когда и где? — удивился он.
— Не знаю я… не знаю! Тёмная комната, луна в окне, этот чёртов плющ, — Принцесса в сердцах дернула свисающий с потолка чёрный побег, — и вы сидите передо мной вот так, хмуритесь и собираетесь сказать что-то важное.
— Дежавю, — вздохнул Многоликий. — Ваше высочество, вы просто устали и нервничаете. Но я, в самом деле, собираюсь сказать что-то важное. Я тут подумал… насчёт Наследства Ирсоль, и пришёл к выводу, что…
— Да-да, я тоже пришла к выводу, что… — подхватила девушка, но он не слушал.
— …Мы с вами не должны рисковать. Всё, что вам сейчас нужно — переждать где-нибудь в тихом месте, пока не разрешится история с заговором. Я знаю такое место. Одна хорошая женщина, госпожа Аржни, держит виноградники на побережье. Завтра же я отвезу вас к ней.
— Отвезёте к ней? — переспросила Принцесса. — А вы?..
— А я буду навещать вас время от времени, чтобы убедиться, что у вас всё в порядке.
Он собирается её оставить?! Взрыв отчаяния был таким сильным, что здравый смысл испуганно шарахнулся на задворки сознания.
— Это плохой план! — воскликнула девушка.
«Так и есть, она не хочет расставаться! — в панике понял он. — Я собирался — что?.. Убедить её, что я гораздо хуже, чем она вообразила!» Но лживые злые слова застряли у него в горле. С языка рвалась правда: я жить без вас не могу, но не прощу себе, если обреку вас на вечное бегство. Многоликий сглотнул и осторожно уточнил:
— Плохой план? У вас есть лучше?
— О да! — решения Принцесса принимала мгновенно. — Я думаю, мы с вами должны рискнуть и разыскать Наследство.
— Вы изменили мнение? Совсем недавно вы говорили, что путешествовать между мирами…
— Изменила. Вы ошибаетесь, если считаете, что здесь мне было хорошо… Я не меньше вашего хочу попасть в тот мир, где… — она запнулась, — где есть те, кто меня любит.
«И где мы с вами сможем быть счастливыми вместе», — подумали оба и прочитали это в глазах друг у друга.
