спала обнажённой. Это было совершенно на меня непохоже. Обычно я надевала на ночь не только бельё и сорочку, но и тёплые носки. А тут – голая.
Тогда-то и стало ясно, что сон не был сном.
И, словно в подтверждение этому выводу, на тумбочке обнаружился свёрнутый пополам лист бумаги. А, развернув его, я увидела послание, написанное ровным чётким почерком.
«Доброго утра, моя Бель. Я ушёл пораньше, чтобы тебе не пришлось в очередной раз меня выгонять. Это, конечно же, традиция, но, поверь, совсем неприятная. Надеюсь, тебе хорошо спалось в моей компании? Мне вот – отлично. Я был бы рад проводить с тобой каждую ночь.
Увы, вчера мы не смогли нормально поговорить, о чём изначально собирались. Предлагаю обсудить это за завтраком. Буду ждать тебя в восемь в преподавательской столовой за дальним столиком у окна.»
И подпись: «Твой Эйт».
Наверное, он как-то умудрился вложить в эти строки магическую силу, потому что я просто не могла выпустить из рук заветный листок. Перечитала послание несколько раз. Даже потащила с собой ванную, чтобы не расставаться с ним ни на мгновение. В моей душе всё пело и сияло. Казалось, меня просто разорвёт от такого буйства чувств. А особенно грели слова «моя Бель» и «твой Эйт». Они звучали как признания, и даже больше. Как обещание или даже клятва.
Тогда-то я и задумалась, а хочу ли иметь полное право считать Эйтана Бестерли своим? И с одной стороны, от мысли об этом мне становилось радостно и тепло. Но была и другая сторона – прямо противоположная. Ведь я понимала, что Эйт обязательно будет стараться контролировать меня и самостоятельно принимать решения. Но больше всего я боялась даже не этого, а того, что он загонит меня в рамки и лишит того, что я только недавно начала ощущать. Чувства свободы.
Сегодня я снова очень тщательно собиралась на работу. Дважды переплетала косу, закалывала волосы в пучок, собирала в высокий хвост, а в итоге решила пойти с распущенными, придав им заклинанием лёгкого блеска и немного подкрутив.
Долго решала, стоит ли наносить макияж, подкрашивать ли губы. Не будет ли это выглядеть так, будто я хочу понравиться Эйтану? Но ведь я на самом деле хочу ему нравится. Ох… как же всё это непривычно.
В итоге к назначенному времени я опоздала. Задержалась на целых пятнадцать минут. Но Эйт, к счастью, всё ещё был на месте. Ждал меня за тем самым столиком у окна. А когда подошла, поднялся и галантно помог мне сесть. И только потом вернулся на своё место.
‒ Проспала? – поинтересовался с чуть лукавой улыбкой. Его глаза так и говорили: «Я помню, чем ты занималась ночью».
‒ Нет, ‒ покачала головой. – Просто долго собиралась.
Он улыбнулся и жестом указал на стоящий передо мной поднос.
‒ Я взял тебе кашу, бутерброды и фрукты. Ну и чай. Если не угадал, то принесу, что нужно.
‒ Спасибо, Эйт, позавтракаю этим, ‒ ответила, благодарно улыбнувшись. ‒ Я не особо притязательна в еде.
Его забота была очень приятна. Я уже и забыла, каково это, когда кто-то о тебе заботится.
‒ Как самочувствие. Выспалась? – спросил Эйтан.
‒ Если честно, с удовольствием поспала бы ещё пару часов, ‒ призналась я.
Наши взгляды встретились, и по телу мгновенно пронеслась волна жара. О, да, мы с Эйтом явно подумали об одном и том же – окажись мы сейчас в постели, нашли бы куда более интересное занятие, чем сон.
Эйтан резко выдохнул и отвернулся к окну. Я же постаралась сосредоточиться на каше. Вот только теперь ощущала совсем не тот голод. И хотелось мне совсем не еду.
Дева-заступница! Да как всё могло настолько измениться всего за одну ночь? Я же сама себя не узнаю!
Но поесть было необходимо. В конце концов организму нужны силы.
Эйт молчал, задумчиво попивая из белоснежной чашки бодрящий чай. Я видела, что он хочет сообщить нечто важное, но терпеливо ждёт окончания моей трапезы, чтобы не портить мне аппетит.
Но лишь стоило мне доесть, Эйтан поймал мой взгляд и сказал:
‒ Бель, по академии уже ходят слухи, что ты – моя любовница.
Я горько усмехнулась и медленно вздохнула. Если честно, появление слухов о нас совсем не удивительно. Чего-то такого и следовало ожидать.
‒ И мне очень не нравится такой твой статус, ‒ продолжил он. – Это наши студенты могут позволить себе просто встречаться, долго присматриваться друг к другу. В нашем с тобой случае подобное уже кажется странным. А я не должен портить твою репутацию, не хочу, чтобы окружающие считали моё отношение к тебе несерьёзным. Потому, Бель…
Он пристально посмотрел мне в глаза. Потом протянул вперёд руку и коснулся моих напряжённых пальцев.
‒ Предлагаю тебе роль моей невесты. Это не жена, хотя я бы предпочёл видеть тебя именно в этом статусе. Но давить не стану. Наоборот, помолвка – ещё не брак, зато она позволит нам совершенно официально быть парой. И сведёт на “нет” неприятные слухи и домыслы.
Вот же всё-таки хитрец этот Эйтан Бестерли. Я ведь ему отказала, но он вывернул ситуацию так, что теперь мне придётся либо согласиться на эту помолвку, либо совсем прекратить наше общение. Вот так: или всё, или ничего. И часть меня, та самая упрямая и самодостаточная, желала отказать. Заявить, что помолвка никак не входит в мои планы. Но существовала ещё и вторая часть: та, которая помнила, насколько хорошо в объятиях Эйта. И вот она была готова на всё, чтобы такие встречи случались как можно чаще.
‒ Ладно, ‒ вздохнула я. – Ты прав. Невеста – не жена. И мы можем очень долго оставаться просто помолвленными. Да и в конце концов, я уже была твоей невестой.
Эйт кивнул, но распознать его эмоции у меня не получилось.
‒ По правилам и традициям нашего рода, перед тем, как просить руки девушки, я обязан получить согласие родителей. И её, и моих, ‒ проговорил он, нежно улыбнувшись.
‒ К моим мы будем добираться неделю, ‒ ответила, потянувшись за своим чаем. – Им можно просто написать письмо. Хотя, учитывая все обстоятельства, я бы предпочла вообще ничего им не сообщать. По крайней мере, пока.
‒ Но к моим придётся наведаться, ‒ ответил Эйт. – Наш родовой замок находится в восьми часах пути от столицы. Предлагаю выехать в следующую пятницу рано утром. Наши с тобой лекции попросим перенести на другие дни. Пропуски Ильера
