Зато абитуриенты повеселели, когда как мы с Ноем не были в той же степени доверчивы и позитивны. Я – потому что видела зло собственными глазами в маминых командировках, когда она брала меня с собой. Ной… значит ему тоже приходилось сталкиваться с настоящим злом. Значит мы были другими и с другим опытом. Нормальные школьники не должны иметь такого опыта, как у меня или у него. Потом как-нибудь спрошу, что с ним случилось.
– Это не отменяет того, что на нас поставили эксперимент. Вместе с нами отправили почти две сотни имитаторов против полутора дюжин абитуриентов, среди которых только двое со вторым уровнем. Ной прав, сначала мы должны окончательно упокоить оставшихся. Больше никто не должен погибнуть.
– В этом лесу нежити нет, – продолжил за мной Ной. – Поэтому передвигаться сможем без опаски. Но у нас мало времени. В лучшем случае у нас есть двадцать часов до того, как имитаторы напитаются проклятой силой земли и разрушат наше заклинание сообщного упокоения.
***
Как выбраться из Черного Леса?
Эта мысль засела у меня в голове, пока все остальные готовились к второму кругу сообщного упокоения. Ной решил, пусть лучше путы упокоения будут испорчены, чем разрушены, поэтому снова упокаиваем частично на одну третью, а потом немного отдохнем и с темнотой проведем окончательное упокоение.
Я думала о побеге и не участвовала во всеобщем кипише. Ной шикнул на тех, кто пытался меня привлечь, якобы я должна вспоминать все, что могу вспомнить. И я вспоминала, как бабушка учила меня, что не бывает безвыходных ситуаций. Помню, она как-то раз сказала: «И из гроба, и из Черного Леса есть выход». Мама потом долго ругалась на нее, что она рассказывала мне про Черный Лес. Если я не буду знать о нем, не захочу влезть.
О том, что из гроба есть выход – некроманту объяснять не надо. А что с Черным Лесом? Ведь на его окраинах лютует охранная магия света и без разбору убивает все, что движется. Разбираться с сигналом тревоги будут уже после зачистки, что нам, естественно, не подходит.
– Ной! – позвала я парня. Тот отдал приказ работать дальше, а сам уселся рядом со мной.
– Ты что-то вспомнила?
– Мне нужно с бабушкой поговорить.
– Ты издеваешься? Связь не работает.
– Моя бабушка умерла, когда мне было десять. Она была некромантом третьего уровня и… она говорила, что из Черного Леса есть выход. Кажется, она собиралась мне рассказать, но мама остановила ее и так сильно ругалась тогда… А вдруг моя бабушка знает, как выйти из Черного Леса? Ее сила и опыт легендарны!
– В мире немало магов третьего уровня. В том числе некромантов.
Ной злился, что я отвлекла его по такому глупому поводу. Видимо его план состоял в чем-то вроде дойти до границы срабатывания магии света и каким-нибудь образом подать сигнал магам Предела, что здесь живые люди. Должны же наши родители что-то заподозрить, когда мы не появились вовремя?
– Ты не понимаешь. Моя бабушка… она… она была гораздо сильнее общепринятой классификации. Четвертый уровень, может быть даже пятый… ну, если рассчитывать по формулам.
– Так не бывает.
– Но она была!
– Алев, Ной, – к нам присела Люмине. Я хотела бы возмутиться, что она отлынивает от единственной работы, которую в состоянии делать, но она меня удивила. – Имитаторы жрут наш резерв.
– То есть? – не понял Ной. Я промолчала. – Подожди, как жрут? Резерв наполняется как обычно.
– Нет, не как обычно. Одна из моих доминантных сил – исцеление. Я поддерживаю скорость возобновления во всех и чувствую, как они жрут. Моих навыков недостаточно. Я могу поддерживать два-три мага на достаточном уровне, но тогда остальные иссохнут.
Ной метнулся к имитаторам и его не было минуты три. Вернулся он хмурый и… морально опустошенный. Не понять, что на третий круг упокоения нам совместных сил не хватит, и путы заклинаний с имитаторов будут сорваны в течение нескольких суток, было сложно. Очень сложно. Все вокруг против нас.
– Так какую бабушку ты планировала вызывать? – спросил у меня Ной.
– Бабушку? – удивилась Люмине. Она была в шоке! – Какую еще бабушку, когда мы вот-вот… – она резко замолчала, оборвав себя на полуслове.
– Да. Моя бабушка была некромантом с легендарной силой. Понятия не имею, что она забыла в нашем захолустье, но в детстве она что-то говорила про Черный Лес и что из него есть выход. Мама всегда ругалась с ней, и я так и не узнала ничего. Если призвать ее, то есть шанс узнать, как выйти из Черного Леса живыми.
– Звучит невероятно, но мне нравится, – поддержала меня Люмине. – У нас есть хоть какой-то план, не включающий в себя самоубийственное путешествие к барьеру. Давайте попробуем!
– Отличный план! – с сарказмом хмыкнул Ной, будто бы сам не решил пробовать или не пробовать вызвать дух моей бабушки. – Если кто не помнит, в полевых условиях без подготовки заранее сложно заниматься вызовом. Можно нарваться на экзорцизм!
– У меня все есть, – и я сунулась в свою безразмерную сумку, подаренную мамой на пятнадцатилетие. Ношу сумку уже три года и сносу ей нет. – Набор для призыва и экзорцизма не входит в список предметов, запрещенных к проносу на вступительное испытание.
– Ты?.. реально это? Человек-склад?
– Придурок! Между прочим, советую всегда иметь все с собой! И эффективно использовать! – хмыкнула я и дала себе подзатыльник, припомнив, как вылакала половину питьевой воды из фляги, искренне веря, что вступительное испытание вот-вот завершится. – Я сама проведу призыв, чтобы не тратить резерв других. Особенно твой, Люмине. Сосредоточься на поддержке восполнения резерва на уровне выживания. Целитель – самая важная единица в любой боевой группе.
– Согласен, – кивнул Ной. – Прости, что считал тебя бесполезной, как других Фареллов. Слишком мощные стереотипы и… прости.
– Фареллов?! Ты – Фарелл? – я в шоке уставилась на Люмине, потому как… она – Фарелл! И этим все сказано!!! – Как тебя вообще занесло в провинциальную академию? Ты же могла учиться в столичной!
– Я не Фарелл, – девушка испепеляла взглядом Ноя, желая его как минимум задушить собственными руками, чтобы помучился перед смертью. – Моя мать была любовницей Фарелла и неплохо заработала на своем содержании от моего отца. Мать… крайне скупая женщина, так что… я должна пройти вступительное испытание и учиться бесплатно. Иначе она меня выдаст замуж за богатого. Есть один тип, который на меня клюнул.
– Прости. Это, мягко говоря, неприятно. Сделаю вид, будто никогда этого не слышала.
Роптание работящих абитуриентов, почувствовавших снижение прилива сил, я бы хотела не слышать. Они все еще думали, что это просто такое очень жесткое вступительное испытание, ведь работа полевого некроманта – не шутки. В академиях всегда учат на полевых, но многие явно хотели бы ограничиться штатной должностью при какой-нибудь канцелярии и стать кабинетным некромантом.
Мы втроем сидели, а вокруг нас собрались возмущенные и испуганные абитуриенты в количестве десяти штук. Не знаю как Ной, а я уже уяснила, что у них теперь новый лидер – та самая девчонка, которая поддакивала Люмине в начале нашего неприятного путешествия в Черный Лес. Теперь она явно демотивировала и разобщала всех.
– Что происходит, Ной??? – в бешенстве она требовала объяснений, словно это он затащил нас в Черный Лес. – Что ты сделал с имитаторами??? Я видела, ты подходил к ним, а нам всем потом стало очень плохо!
– Первой плохо стало Люмине. Она сообщила мне, что чувствует, а я пошел проверить ее слова.
– Ты крадешь наш резерв! – взвизгнула она, и ее... поддержали.
– Ной... – испуганно прошептала Люмине, и парень обернулся к ней.
– Им плевать на правду. Они нашли крайнего. Иначе бы слушали меня, а не эту тупую истеричку, – хмыкнул Ной. – Алев, готовь призыв в тело. Здесь вся земля и воздух пропитаны проклятой магией. Дух превратится в демона без оболочки.
