— Позвольте, уважаемый господин Наортэль, — при звуке своего имени эльф надулся как индюк и царственно расправил плечи, отчего мне стало смешно, но я подавила невольный смешок и продолжила, — меня интересует, почему вы обратились именно ко мне?
Клиент явно ждал этого вопроса, так как тут же ответил, не раздумывая:
— Видите ли, стоит мне лишь явиться к любому известному юристу, как журналисты тут же устроят целое расследование, а мне не хотелось бы, чтобы эта неприглядная история, — он с известной долей брезгливости кивнул на лежащие на столе бумаги, — стала известна кому бы то ни было. Безупречную репутацию моего Дома надлежит сохранить незапятнанной, невзирая на всякие омерзительные измышления! И я очень полагаюсь на вашу помощь в этом вопросе, госпожа Анна.
Наортэль выжидающе посмотрел на меня, очевидно, полагая, что я немедленно обнаружу полнейшую готовность ему услужить.
Он даже соизволил заранее узнать мое имя! Я была почти польщена, однако это никак не повлияло на мои дальнейшие действия.
Тщательно обдумав это объяснение, я уточнила:
— У меня два вопроса. Первый: почему вы считаете, что визит именно ко мне не вызовет вопросов у газетчиков, и второй — чего именно вы хотите от меня? Вы ведь понимаете, что истица вправе обратиться в суд с любым иском, и суд не вправе отказать в рассмотрении дела, даже если ее ребенок вылитый орк. Следовательно, шумиха все равно будет, и я не вижу, каким образом в данной ситуации ее можно избежать.
Наортэль отвел взгляд и даже несколько замялся, прежде чем ответить:
— Видите ли, вы… Вы молодая привлекательная женщина, и… — он замолчал, но я уже поняла, что он хотел сказать, и искренне рассмеялась.
Надо же, этот высокородный эльф решил сделать вид, что я его любовница, а не поверенный, именно поэтому он явился ко мне на работу в пятницу в самом конце рабочего дня. Эльф с недоумением и некоторой обидой следил за моим весельем, видимо, задетый такой реакцией на «лестное» предположение о нашей связи.
Наконец я отсмеялась и поспешила объяснить клиенту свой несвоевременный смех:
— Не поймите превратно, но ваша версия не выдержит внимательной проверки. Видите ли, я никогда не завожу… хм, романов на работе, и этот мой принцип достаточно широко известен среди коллег.
Наортэль безразлично пожал плечами и преспокойно объяснил:
— Полагаю, никто не станет все скрупулезно проверять. Для меня существенно, чтобы не было ничего подозрительного на первый взгляд. Так что, с вашего позволения, я провожу вас сегодня домой. Надеюсь, вы соблаговолите посодействовать мне?
Я согласно кивнула, поскольку не видела от этого особого вреда. Светские сплетни меня нисколько не интересовали, а мужа или детей у меня нет. Конечно, в пересудах за спиной нет ничего приятного, и репутацией следует дорожить, но на разговоры можно плюнуть ради хорошего гонорара, а коллегам я сумею укоротить языки.
— Хорошо, но все же я хотела бы услышать ответ на второй вопрос, — я вопросительно посмотрела на клиента.
— Эта неприглядная и возмутительная история должна быть пресечена в зародыше, для чего мне надобно ваше содействие. — Серьезно проговорил Наортэль. — Ваши услуги будут хорошо оплачены, об этом нет нужды тревожиться.
Я внимательно взглянула на него и осторожно поинтересовалась:
— Скажите, а возможно ли, что вы действительно отец этого ребенка?
Эльф молчал, глядя куда-то мимо меня, и всем своим видом подчеркивал бестактность дальнейших расспросов.
— Поймите, это очень важно, ведь от этого зависит наша позиция по делу. — В таких вопросах стоит заранее расставить точки над «ё». — Например, мне необходимо точно знать, нужно ли просить суд о проведении экспертизы, или лучше не рисковать. Не беспокойтесь, адвокат не вправе разглашать такие сведения.
Я старалась говорить мягко и проникновенно, поскольку нет ничего хуже, чем когда клиент откровенно врет, рассчитывая на лучшую защиту или же просто стыдясь признаться. Людям часто кажется, что если о чем-то умалчивать, то этого просто не существует. По-моему, это похоже на малыша, который прячется под одеялом.
Но из-за такого поведения клиента можно проиграть дело, ведь такую ложь могут разоблачить в самый неудобный момент!
Наортэль залился румянцем и кивнул, опустив глаза. Надо сказать, краска ему шла: он сразу стал казаться нашкодившим ребенком. Как жаль, что его виноватую физиономию нельзя запечатлеть на фото!
— Это значит — да? Факт имел место? — мягко спросила я, пряча улыбку.
Эльф кивнул еще раз, нервно ломая тонкие пальцы. Он выглядел, как малолетний правонарушитель, который просит строгого дяденьку судью отпустить его домой к маме…
Я принялась последовательно выспрашивать у Наортэля все тонкости дела. Приходилось буквально по предложению выдавливать подробности его связи с Ольгой. Это несколько раздражало (тоже мне, партизан на допросе!), но я продолжала докапываться до истины — исключительно в интересах дела.
По правде говоря, если бы я действительно интересовалась подробностями личной жизни своих клиентов и искренне сочувствовала им всем, боюсь, что на собственную жизнь у меня не осталось бы ни сил, ни времени. Перед моими глазами проходят сотни и тысячи людей с жизненными драмами, проблемами и чаяниями. Приходится быть циничной, чтобы просто не раствориться в чужих жизнях, как ложка соли в стакане воды. Это не особенность моего характера, а всего лишь профессиональная деформация. Память услужливо подкинула несколько эпизодов в самом начале моей карьеры, когда я рыдала ночами над тяжелой судьбой какого-то бедолаги… а потом тратила уйму денег на антидепрессанты. Согласитесь, лучше не принимать близко к сердцу чужие проблемы!
Наконец я выпытала у Наортэля все подробности. Откровенно говоря, временами стоило больших усилий сохранять серьезное выражение лица. Боюсь, клиента вряд ли порадовало бы мое искреннее и незамутненное веселье!
Итак, он был пьян вдрызг, когда познакомился с Ольгой Дибровой и спустя пару часов после этого привез ее в родовое имение. Алкоголь все же опасен для всех, хоть и не способен разрушить могучую эльфийскую печень. Если уж Наортэль решил завести подружку на одну ночь, глупо было рассказывать о себе — хмельной принц все еще остается принцем, а значит лакомой добычей!
Протрезвев, он поспешил сбежать, оставив гостье щедрую сумму «на такси» и до вчерашнего дня больше ничего о ней не слышал.
Правда, сначала я несколько удивилась, узнав, что вероятному плоду этой мимолетной связи уже исполнилось семь лет. Полагаю, мать должна была объявиться сразу после рождения малыша! Наортэль развеял мои сомнения, объяснив, что все это время провел за границей, а к кому-либо из его родственников Ольга, по-видимому, обращаться побоялась, а может, ее просто не пустила на порог охрана.
