Казалось бы, приключения Дины ко мне вообще не имеют никакого отношения. Но это только на первый взгляд. Какие-то малолетние хулиганы вдруг устроили охоту на дочь Каретникова. Он срочно отправляет Дину куда-то подальше отсюда, да ещё и скрывает, куда именно. Значит, относится к происходящему серьёзно. При чём тут я? Да при том, что я тоже дочь Каретникова. И я категорически не хочу, чтобы охотились на меня!
* * *
Как оказалось, дома меня с нетерпением ждал ещё один новоявленный родственник — Юра, пятнадцатилетний сын моего мужа. О его существовании я знала ещё до свадьбы, но парень уже не первый год учился в какой-то неимоверно престижной английской школе, и жил, естественно, там же, в интернате. Почему-то мне тогда и в голову не пришло, что он приедет к отцу на каникулы.
Его мать умерла почти десять лет назад, и он наверняка понимал, что отец рано или поздно снова женится. Когда мы первый раз поговорили, Юра заявил, что прекрасно обошёлся бы без мачехи, но раз уж отцу это необходимо, пусть будет. С тех пор прошло две недели, и я ни в чём не могла его упрекнуть. Со мной парень всегда был безукоризненно вежлив, но старался держаться подальше, благо огромная квартира позволяла. Того же самого он ожидал и от меня.
Юра здесь откровенно скучал, и я отлично его понимала. Парень приехал в гости к отцу, но отца почти не видел. Мэрский последнее время приходил с работы только спать, да и то не каждый день. Друзей у Юры здесь не было, неудивительно, ведь он давно отсюда уехал. Два года в его возрасте — целая вечность. Вот он и сидел целыми днями за компьютером, общаясь со своими английскими приятелями. Но и это явно успело ему надоесть.
— Тётя Лена, дед приходил, — сообщил он, как только я переступила порог.
— Приходил, и ладно, — откликнулась я. — Что в этом событии такого выдающегося?
— Он сказал, что знает, в чём проблемы папы, и что нужно делать.
Этот дед Юры по материнской линии был губернатором нашей области, пока в конце апреля не подал в отставку. Сейчас его бывшую должность занимал Мэрский, отец Юры и мой муж, продолжая до выборов считаться мэром. А на освобождающуюся должность мэра нацелился Каретников, мой отец. В подобных перестановках нет ничего необычного — почти все местные политики и чиновники, причём и провластные, и оппозиционные, если не родственники друг другу, то кумовья или друзья детства.
— У твоего дедушки, Юра, огромный опыт, к тому же, он далеко не дурак. Так что я совсем не удивлена, что он разобрался в происходящем быстрее, чем твой или мой отец. Но почему он сообщает решение тебе, а не твоему папе?
— Ничего он мне не сообщил, — отмахнулся парень. — Только сказал, что знает, и всё. А я, как он думает, понять не смогу. Папе он пытался всё рассказать, но папа его даже слушать не хочет. Говорит, некогда, да и устаёт сильно. А рассказывать там долго.
— Юра, мне кажется, что и у нас с тобой сейчас разговор намечается длинный, так что незачем вести его в прихожей. Давай я переоденусь в домашнее, и мы устроимся в гостиной с кофе. Я в кафе пила сок, но на улице такая жара, что я снова хочу пить.
— Я читал, что они в напитки добавляют какие-то химикаты, чтобы жажда быстро возвращалась.
Вот теперь я удивилась по-настоящему. Парень, впервые за всё время нашего знакомства, явно пытается завязать дружескую беседу. Это совсем на него не похоже.
— Только я буду не кофе, а чай, — извиняющимся тоном продолжил он. — И, тётя Лена, давай ты поручишь няньке, хорошо?
Всеми хозяйственными делами в доме Мэрского заправляла пожилая экономка по имени Ирина. Видимо, из-за созвучия имён все называли её Ариной Родионовной или просто няней. Так было заведено задолго до моего появления здесь, и я пока не собиралась ничего менять. А вот Юра с удовольствием поменял бы. По неведомым причинам парень питал к ней сильную неприязнь, которую всячески пытался скрыть, но получалось у него очень плохо.
Я позвонила няне и распорядилась ‘один кофе, один чай, в гостиную’, какой сорт напитков, сколько сахара и прочие подробности она и без меня отлично знала. Не дожидаясь её, я помчалась переодеваться в спальню, но, сняв платье, почувствовала, что мне не помешает принять душ. Так что когда вернулась, чай был уже выпит, кофе остыл, а дружелюбие моего пасынка бесследно испарилось неведомо куда. Хорошо, хоть сам он не удалился по-английски, их там, в Англии, наверняка этому научили. Но нет, сидит насупленный и смотрит исподлобья.
Я попробовала кофе, прикинула, что лучше — пить чуть тёплый, или потребовать ещё одну чашку, и решила няню не беспокоить. Уселась напротив мальчишки, но он молчал, явно утратив желание вести переговоры с врагом.
— С твоей стороны глупо так открыто демонстрировать истинное отношение к злой мачехе, — заявила я, отхлёбывая напиток.
— Ничего я не демонстрирую. Я тебе скажу, что просил дед, потому что пообещал ему, и больше ни слова! — наконец, решился Юра.
— Говори, я внимательно слушаю.
— Дед знает, что происходит в городе, и как это прекратить. Но папа не хочет его слушать. Ты должна убедить его, чтобы выслушал. Вот! Это всё!
— Это он сказал, что я должна? Или ты от себя добавил?
— Он.
— Понятно. Значит, у моего супруга проблемы с чем-то происходящим в городе, и он не знает, как с ними справиться. А твой дед знает. Или думает, что знает. Пока всё правильно?
— Да.
— Своими знаниями старый губернатор решил поделиться с новым, но тот не стал его даже слушать.
— Да.
— А вот в это я не верю. Твой отец — не идиот. Наверняка он начал слушать, и решил, что старик в маразме и несёт чушь, а времени на чушь нет. Согласен?
— Могло быть и так, — согласился Юра.
— Именно так и было. Помню даже, он что-то такое мне рассказывал. Ладно, с этим ясно. Идём дальше. До чего додумался предполагаемый маразматик, ты не знаешь. Он это скрывает.
— Да, не знаю.
— Но при этом просит, чтобы я уговорила мужа выслушать его ещё раз.
— Да.
— А вот и нет. На самом деле он просит тебя, чтобы ты попросил об этом меня.
— А какая разница?
— Огромная, Юра. Твой дед мог позвонить мне и высказать своё пожелание лично. Но почему-то не захотел. Странно, не находишь? Впрочем, я всё равно этого делать не буду. Даже если попросит лично.
— Почему?
— Потому что бесполезно. Ты видишь, как устаёт твой отец? Я даже беспокоюсь, выдержит ли он такое сумасшедшее напряжение. Неужели ты думаешь, что он сейчас станет слушать то, что один раз уже выслушал и счёл чушью? Уверяю тебя, не станет. Неужели ты его настолько плохо знаешь?
— А если дед узнал что-то новое?
