— Хватит вам уже, баба Нюра, — застегивая черные, чуть расклешенные к низу брюки, попыталась не то приструнить, не то устыдить хозяйку Джульетта:-Я же все верну. Что вы такая-то? — девушку прямо тянуло на озорство. — Вон электрофен вам в залог оставляю. Пользуйтесь. Для хорошего человека-не жалко, — предложила Джульетта, просунув голову в горловину водолазки, цвета персикового йогурта.
Незнакомец смотрел на ее шалости как бы сквозь пальцы, то и дело поворачивая голову к входной двери.
— Мы сейчас уходим. А вы сидите смирно и никому с полчаса, на всякий случай, не открывайте, — посчитав нужным, вклинился в их перепалку Дэвид. Параллельно он отобрал у Джульетты туфли-лодочки. И сунул взамен сплющенные, обернутые длинными шнурками, кеды. — Ни-ко-му. Слышите? Вам же будет лучше, — быстро пригрозил он старушке.
— Хорошо хоть не ботинки от коньков, — фыркнула профессорская дочка. Но спорить по поводу выбранной обуви не стала. Тем более, что незнакомец добавил:
— У нас другая миссия.
— В морозилке еще курица есть, — сцепив руки в замок и распаляя взгляд, объявила баба Нюра:-Я подумала, может так у вас от наглости рожа треснет, басурмане проклятые, — мрачно съязвила старушка. Она смотрела с таким укором, на какой способны только обиженные и слабые. — Заселились варнаки приезжие. Такой был хороший район, — бабуля скривилась, словно глотая противную микстуру. В глазах появились слезы, а нижняя губа мелко-мелко задрожала. — Теперь кругом одни жулики. А вы… на заре жизни… Эх вы…
Баба Нюра замерла в величественно неприступной обиде соей на все молодое поколение. И тесно сомкнув рот, отчужденно отвернулась в окно, не проронив больше ни слова. Даже в этой ситуации она постаралась сохранить достоинство.
Едва Джульетта завязала шнурки на кедах и выпрямилась, Дэвид придирчиво осмотрел ее с головы до ног, без тени одобрения. Перешагнул через многослойную кучу одежды и повлек девушку на балкон.
Лоджия была без остекления. В лицо хлынул прохладный воздух. Сделав шаг по балконному полу, Джульетта замерла и присмирела. Дэвид прикрыл пластиковую дверь, чуть напрягая спину девушки своей ладонью.
Невозможно быть готовым к виду с чужого балкона. Тем более, с девятнадцатого этажа. Ощущение высоты бестрепетным быть не может. За краем балкона провалом начиналась бездна. Дул ветер, подгоняя тени облаков. От резиновых подошв кед холодели ступни. Емкое колыхание воздушного океана жутковатой ворожбой усмиряло любые внутренние порывы, призывая к созерцанию собственной бестелесной красоты. Зеленеющие размывы аллей растворяли дворы. Над которыми возвышались плоские макушки бетонных многоэтажек, и каскады пепельных и шоколадно-коричневых крыш. Капельками мелкого жемчуга едва различимо мерцала подсветка витрин. Среди моря листвы, чешуйками рептилий шумел медленно ползущий транспорт. Высота навевала такое чувство, что, в общим-то, нет ничего невозможного.
Дэвид подпрыгнул, вцепился руками в перегородку и оттолкнувшись кроссовками от бортика, перекинул ноги на смежный балкон.
— Теперь ты перебирайся. Не бойся, я подстрахую, — пообещал, отряхивая руки, Дэвид. — Главное-не смотри вниз. И без упадочничества мне, — скаламбурил он, наклоняясь вперед и подавая девушке свою крепкую ладонь.
Джульетта не ответила. В уголках ее рта змеилась усмешка. Юная студентка откинула черные волосы назад. Проигнорировав протянутую руку, схватилась за лист перегородки и легко подтянувшись, проворно порхнула ему навстречу, ощутив под собой девятнадцать этажей пустоты. Дэвид поймал ее за бедра, прижал к себе и бережно опустил на бетонный пол.
Мог бы не стараться. Девица была кошачьих кровей. И всегда приземлялась на лапы.
Ему показалось, что она, чуть дольше чем необходимо, держала ноги на весу. Это было так приятно, что тянуло на катастрофу.
Поняв, что она твердо стоит, Дэвид ослабил хватку. И поправив задравшуюся на ней водолазку, произнес:
— Ты в хорошей спортивной форме. Прямо Лара Крофт. Не все девушки в твоем возрасте на такое способны.
— Знаю, — несколько резковато ответила Джульетта:-Какое мне дело до всех остальных. Ведь с топором гонятся только за мной. Разве тот, кто нас еще не убил, не делает нас сильнее?
Она во многом была права, вольно цитируя Фридриха Ницше. И Дэвид испытывал по этому поводу толику раскаяния. Понятную только ему.
Джульетта притиснулась к бортику и выставив назад локотки, положила руки на край. Когда она заговорила, ее темные глаза итальянки сделались точно речные камешки.
— Жертвы, обычно очень понятно себя ведут. Так ведь? Но до меня только теперь дошло, что я стою на балконе чужой квартиры, в краденой одежде. С мужчиной-явившимся из неоткуда. Которого я даже не знаю как звать, — упрекая каждым своим словом, произнесла девушка. И непоколебимо продолжила в том же духе, ощущая как адреналин внутри бушует за все стихии:-Я не удивлюсь, если баба Нюра прямо сейчас звонит в полицию, — она ткнула пальцем в перегородку. — И я ее, представьте себе, понимаю, — обаятельно заносчиво закончила она.
Слушая девушку в пол-уха, Дэвид тронул балконную дверь. Он сделал это небрежно. Как бы машинально. Та оказалась не заперта. Приняв этот факт за хорошее предзнаменование, он покладисто предложил:
— Хорошо, зови меня Дэвидом, — он старался поскорее с этим покончить. И думал уже о другом, на всякий случай прикрыв дверь обратно. — Жаль, что мы знакомимся при таких обстоятельствах.
— Это ваше настоящее имя? — не унималась Джульетта, понимая как мало его интересуют ее претензии.
— Я не играю с тобой в шпионов, девочка, — Дэвид начинал злиться. — Ложь-губит все. А мы еще только в самом начале дистанции.
Полагаясь на свое чутье, он догадывался как она думает. Джульетта по-прежнему сомневалась в его надежности. А значит была настроена обрести себе более могущественного покровителя чем он.
Девушка еще не знала, какая это непростая задача.
Он проверил квартиру через оконное стекло и повернувшись к Джульетте сказал:
— Мы все-убийцы. Не хуже ВРЕМЕНИ. И я вынужден терять время на эти объяснения, когда мы должны бежать не останавливаясь. Но по-нормальному не выходит, — он поиграл желваками, хмурился, затем продолжил:-У меня в голове крутилось как минимум три дюжины имен разных агентов. Но я наконец вспомнил того, кто гонится за тобой.
— Вы знаете кто он? — Джульетта невольно подалась вперед. Он понимал как это важно для нее и медлить не стал.
— Его зовут Саймон, — лицо Дэвида помрачнело еще больше. — От него добра не жди. И этот-намного хуже других. Он-безумный фанатик. Еще говорят-он лютый садист. Одинокий линчеватель. И за ним тянется такой шлейф грязного прошлого, что лучше туда не заглядывать. Парню самое место в тюрьме на пожизненном. Договориться с ним невозможно. Типчик из скрупулезных. Сейчас, ты его добыча, — небрежно окучивал он Джульетту. — Нет смысла его умолять, он, в любом случае тебя убьет, если хоть раз хотя бы дотянется до твоего мизинца, — Дэвид говорил это буднично и нудно, как констатируют в своих протоколах причины смерти суд мед эксперты: — Саймон — двинутый на своем топоре отморозок и рассказывает про него всякие ужасы. Я хочу чтобы ты это абсолютно точно понимала. Он не успокоится, пока не прикончит тебя.
