Таков был коварный план пришельцев, который начал осуществляться в тот самый момент, когда Джек приблизился к Элен Райт в ювелирной лавке.
— Решающий час, комрад, — Гитлер, вскинув голову, отбросил назад косую челку. — Сейчас мы устроим им маленький блиц-криг!
Адольф вынул из нагрудного кармана перстень с бриллиантом и золотым цветком, поднес его к губам: «Огонь!». И тотчас с купола торгового центра ударил крупнокалиберный пулемет. Длинная очередь прошлась над головами свиты. Выбитая пулями штукатурка больно стегнула по щеке Фрэнка.
— Милый, я умираю!
Быстро обернувшись, он увидел, как тело Элен сползает на асфальт. Фрэнк бросился к жене. Поставил чемодан на землю, разорвал платье, ища рану. В общей суматохе он не заметил, как чья-то рука подняла чемодан, а на его месте поставила другой, точно такой же!
В ту же секунду глаза Элен широко раскрылись:
— Милый, я, кажется, жива? — она горячо обняла мужа.
— Пустяки, Элен, ты просто немного испугалась.
Подхватив жену, Фрэнк понес ее за угол, мимо отстреливающихся полицейских.
— Виват, комрады! Всем шампанское! А лучшая закуска для настоящих мужчин — запах пороха! За нашу удачу! — Адольф первым поднял бокал. Его холодные глаза азартно блестели, а ноздри, подрагивая, довили запах порохового дыма. — Дело сделано! — Адольф опорожнил бокал.
…Фрэнк поднял взгляд к небу, туда, где скрещивались огневые трассы террористов и полицейских выстрелов. В вакханалии грохота и огня он, подобно другим, не заметил маленький желтый вертолет, неизвестной конструкции, уносящий «чемодан ада». С этой минуты судьба всей планеты повисла на волоске.
* * *
— Черт побери! Столько выстрелов и ни одного раненного, — знаменитый сыщик Майк Норман[2] швырнул газету на пол гостиничного номера. — Как на массовых съемках в Голливуде!
В самом деле, нападение на президентский кортеж было больше похоже на инсценировку, чем на покушение. Но кому оно могло понадобиться? Телефонный звонок оборвал размышления Нормана.
— Хэлло, Майк, это вы? — прозвучал в трубке хрипловатый женский голос.
— Кто это?
— Нина. Помните мусоровоз на насыпи? Тот парень вас еще интересует?
— Да, конечно. — Норман подскочил с дивана.
— Тогда приезжайте. Я сведу вас с женщиной, которая кое-что знает. Пока!
Когда Нина ввела детектива в дешевую меблированную комнату проститутки по кличке Мадам Беню, он невольно поморщился.
— Тебе, я вижу, здесь не очень-то нравится, красавчик? Может, поищешь кого почище! — Мадам Беню, полная, деловая, с крашенными волосами, выпустила в лицо детективу струю сигаретного дыма.
— Сколько ты стоишь? — спросил Майк.
— Полтинник.
Майк вытащил пятидесятидолларовую бумажку и положил ее на тумбочку.
— Даром денег не беру, предпочитаю их честно отрабатывать. Иди сюда, красавчик, — позвала проститутка.
— Извините, мадам, но у меня болезнь, на лечение которой вам вряд ли хватит пятидесяти долларов, — слукавил Майк.
Мадам Беню слезла с кровати:
— Ладно, спрашивай.
— Что вам известно о том человеке?
— То, что он тряпка и слюнтяй. С первого же укола упал под стол и ныл, что его любимую насильно увезли в Россию, — тупо ухмыльнулась проститутка. — Влюбился, так нечего сюда шастать…
Недослушав Мадам Беню, детектив рванулся к машине.
Элен Райт похищена! Значит, ее место занято двойником!
* * *
Заметив полицейскую машину, остановившуюся у дома и выбежавшего из нее детектива, Элен поняла все. С самообладанием робота она извлекла из сумочки перстень, мизинцем левой руки нажала на бриллиант.
— Транспорт подан, — пискнул золотой цветок.
С достоинством представительницы победившей стороны, Элен через заднюю дверь вышла в сад, где ее уже ждал бесшумный вертолет ярко-желтого цвета.
— Вы — мистер Райт, «человек с чемоданом»?! — изумился Майк, мгновенно узнав в открывшем ему подвыпившем мужчине оператора атомного пульта.
— Я, я… — самодовольно ухмыльнулся Фрэнк, но тут же тревожно вжал голову в плечи. — Тсс…
— Этого никто не должен знать, — он покачнулся. — Выпить хочешь?
— Где ваша жена, мистер Райт?
— Не знаю, хотя была, была у меня жена. Такая симпатичная, — он пьяно изобразил руками что-то похожее на гитару. — Выпить хочешь?
Детективу стало ясно — он опоздал.
— Вот что, мистер Райт, — детектив схватил его за ворот рубашки и как следует встряхнул, — вспомните, не прикасалась ли ваша жена к чемодану?
— Чемоданчик, он такой славный… Она упала, а они — ды… ды… ды!.. — Из пулемета, — глупо улыбнулся Фрэнк.
Эта улыбка напомнила Норману рассказ Мадам Беню. И тотчас внезапная догадка потрясла детектива! Скорее в Россию!
… Реактивный «Фантом», пожирая, пододбно пиранье, кислородные бока планеты, мчался на восток. Майк Норман, оглушенный грохотом турбин, изредка бросал взгляд вниз, пытаясь под слоем облаков разглядеть Россию. Но они были такими же непроницаемыми, как душа этой загадочной страны.
* * *
Генерал Кабан был настоящим воякой. Резкий и решительный, готовый, не задумываясь, лезть в любую драку, он, в тоже время, снискал славу человека, безусловно, верного слову.
В глубоком раздумье генерал сидел в своем кабинете, с неудовольствием просматривая протоколы допроса пойманной американской шпионки.
Дверь тихо приоткрылась.
— Ну, кто еще там? — раздраженно проворчал генерал Кабан, прикрывая ладонью совершенно секретные документы.
— Как кто? Это ми, — услышал генерал голос с грузинским акцентом.
Не веря своим ушам, генерал повернулся и обомлел. Рядом с ним стоял, раскуривая трубку, Сталин! Опрокинув кресло, генерал Кабан вскочил и вытянулся по стойке «смирно».
— Разрешите доложить, Иосиф Виссарионович! — гаркнул Кабан.
— Вольно, генерал.
Сталин, в хромовых сапогах и маршальском мундире, был точь-в-точь, как на фотографии, которую Кабан повесил у себя на даче.
«Неужели началось?!» — с восторгом и ужасом подумал про себя генерал, мысленно перебирая провинности, за которые его могли теперь поставить к стенке.
— Ну, викладывай, генерал, какие грехи у тебя на уме, товарищ Сталин слушает, — вождь по-отечески строго посмотрел в глаза генералу.
— Я… по… по…нимаете, товарищ Сталин, — начал, заикаясь, Кабан, — дочка у меня с п… п…прохиндеем спуталась. Компрометирует…
— Плохо. Не зря в нашем народе говорят — рыба гниет с головы. Вай, вай, генерал. — Сталин погрозил пальцем. — Проглядел ты свою дочку.
