— Вы правы, Дорон, — сказал он почему-то шепотом. — Типичный заговор! Ну погодите!.. — И он потряс в воздухе кулаком. Потом нажал кнопку селектора, соединяющего с комнатой охраны. — Командира ночной смены — ко мне!
У командира ночной смены О'Шари было заспанное, отекшее лицо. Но достаточно было одного взгляда министра, чтобы оно разгладилось, как под утюгом.
— О'Шари! — В голосе министра звенел металл. — Куда президент отбыл во время вашего дежурства?
— На собрание благотворительного общества! — бодро отчеканил О'Шари.
— Кто с ним в охране?
— Пэл и Андерсон.
— Вернулись?
— Никак нет.
— Были другие вызовы?
— Не могу знать. Я сменился в десять ноль-ноль, и с тех пор…
— Вы отметили выезд в журнале?
— Так точно.
— Кто заступил смену?
— Грег.
— Ко мне!
— Слушаюсь.
Грег, полный человек добродушного вида, сразу смекнул, что сейчас потребуется вся его находчивость. Но внешне это никак не отразилось на его лице: он казался олицетворением спокойствия.
— Грег! Куда отбыл президент во время вашего дежурства?
— На радио, господин министр.
— А еще?
— В зоопарк, господин министр.
— Охранники вернулись?
— Нет.
— Вы знали о том, что до вашего дежурства президент отбыл еще на благотворительное собрание?
— Конечно. По книге регистрации.
— Вас не удивил короткий промежуток времени между вызовами?
— Я исполняю приказания, господин министр.
— Но вы думали об этом?
— Я обязан думать об охране президента.
— Где же сейчас президент?
— В своем кабинете.
— А ваши люди, которых послали с ним на собрание, на радио и в зоопарк?
— В городе.
— С президентом?
— Совершенно верно.
— Вы в этом убеждены?
— С ними поддерживается радиосвязь. По инструкции.
— Значит, президент находится сейчас сразу в трех местах?
— В четырех. Вы забыли, что он у себя в кабинете.
— Грег! Как может президент быть одновременно в четырех местах?!
— В связи с этим у меня имеется жалоба сенату.
— Жалоба?! Сенату?! На кого?
— На вас, господин министр.
Министр подпрыгнул.
— Так точно. Не мое дело знать государственную необходимость, которая заставила президента поступать таким образом, как он поступает. Но, поскольку его планы затрагивают вопросы охраны, ваш секретариат обязан был информировать нас заранее. А он не информировал. Налицо явное нарушение сенатской инструкции.
Дорон едва удержался от смеха: так забавно выглядел потерявший дар речи Воннел.
— Да, вы правы, — судорожно глотнув воздух, сказал министр. — Я разберусь. Идите.
— Слушаюсь.
Грег круто повернулся.
«Хорошая все-таки вещь бюрократия», — подумал он.
— Не сказка! Не сон! — Воннел забегал из угла в угол, снова прижимая к себе портфель. — Один президент в кабинете. Второй смотрит кенгуру. Третий где-то на радио. Четвертый пьет на благотворительном банкете антиалкоголиков. Четыре президента! О Бог мой, что же делать?
— Убрать лишних, пока об этой истории никто не узнал.
— Как вы сказали? Убрать? — Министр остановил свой бег и подозрительно посмотрел на Дорона. — Вот что, генерал. Я не знаю, как появились лишние президенты. Я не знаю, кто их создал. Я не знаю, зачем. Я знаю одно: в этом деле замешаны вы!
— Я? Но позвольте, Воннел…
— Профессор — ваш. Не так ли? Установка — ваша. Не так ли?
— Но ведь я…
— Сообщили об этом. Разберемся. Я далек от подозрений, но, сами понимаете, государственная служба!
— Что вы собираетесь делать?
— Сейчас узнаете.
Воннел коснулся одной из пуговиц своей рубашки, и четверо приехавших с ним людей разом вошли в комнату. Сразу стало тесно.
— Вот! — Министр покопался в портфеле и вынул оттуда какую-то бумажку. — Срочно пригласите всех по этому списку. Сюда. Инструкции, как это сделать, там есть. Далее: немедленно вызвать в усадьбу команду «АС». Президентской охране передать приказ: исполнять обязанности как обычно. Охрану шоссе, Дома Власти, радио, телеграфа, всех аэродромов и банков возложите на своих людей. Группе «АС» взять на себя правое крыло здания, вашим людям — левое. Дополнительные распоряжения я дам, когда потребуется. Супругу президента пригласить ко мне. Полк «Моргинг» привести в состояние боевой готовности. И еще… — Министр понизил голос так, чтобы Дорон не смог расслышать ни слова. — Ясно? Действуйте!
Четверо вышли так же безмолвно, как и вошли.
— Воннел, можно задать вам один вопрос? — сказал Дорон.
— Догадываюсь какой и потому сразу на него отвечу: арестовывать вас я не собираюсь.
— Я хотел спросить не это, поскольку знаю, что нет закона, по которому вы могли бы меня арестовать.
— Вы правы, генерал. Формально я не могу задержать ни вас, ни даже вашего Миллера, пока не будет установлен факт заговора. Но к чему нам с вами эти формальности?
— Вам, может быть, и ни к чему, — обескураженно начал Дорон, но Воннел его бесцеремонно перебил:
— Вы что-то хотели спросить?
— Да. Как вы решили поступить с президентом?
— Решать буду не я. Решать будут… — И министр ткнул пальцем куда-то вверх.
— Совет?
— Совет.
— Ну что ж…
Дорон снял трубку телефона.
— Алло! Мне… Что? Вот как… Поздравляю, — буркнул генерал, кладя трубку, — у вас расторопные ребята. Но мне нужно связаться с городом.
— После решения Совета.
— А если я не…
— Не советую.
— Воннел! Вы забыли, что я — Дорон!
— Генерал! Не забывайте, что я — министр.
В дверь постучали. Просунулась коротко стриженная голова одного из людей Воннела.
— Госпожа президентша, шеф, по свидетельству ее горничной, с утра отбыла в город.
— В город? Передайте Джекобсу: когда она вернется, пусть он ей скажет, что неотложные дела помешают президенту быть с ней сегодня ночью.
Голова исчезла.
— Я отправляюсь к президенту, генерал, — сказал Воннел. — К тому, что здесь, в кабинете. Можете не сопровождать меня.
Шаг министра был тверд, а в мыслях была решительность.
Но, когда он вошел в кабинет, и президент поднял голову, и Воннел увидел знакомое до мельчайших черт лицо, его взяла оторопь. Несмотря на объяснения Дорона, он никак не мог поверить, что копии тождественны оригиналу: он ожидал встречи с чем-то поддельным, фальшивым, с двойником, которого нетрудно будет взять за шиворот. Но на него — Воннел был готов поклясться — выжидающе и зло смотрел настоящий президент.
