— Тогда мне все равно, куда ведет моя дорога, — заявила она.
Чэнь бросил взгляд наверх. По пристани шел кто-то в сером. Гладкое и невыразительное лицо, вежливая улыбка и пачка документов в руках. Это был надзиратель, отвечавший за переход душ из одного мира в другой: Чэнь видел таких раньше. Он приблизился к месту, где сидел Чэнь, и произнес шепотом:
— Лили Тан? Вот ваша виза. — Передав ей клочок бумаги, он скользнул дальше, бросив умеренно любопытный взгляд на Чэня.
Призрачными руками госпожа Тан уверенно развернула клочок бумаги, однако одного взгляда Чэню было достаточно, чтобы понять: весть неважная и подкрепляет вызывающие слова, произнесенные ею раньше. Он сочувственно положил ей руку на плечо, а монахиня присела сбоку.
— Не переживайте, — пробормотала монахиня. — В Аду не так уж и плохо, возможно, вы и не пробудете там очень долго. Вы даже ничего не почувствуете, как снова переродитесь в этом мире и ничего не будете помнить.
Чэню показалось, что госпожу Тан не очень удалось убедить. Он собрался было привести свои доводы, но снова показался гладкий, передвигающийся скользящей походкой надзиратель.
— Скоро начнется посадка, — объявил он.
Повернувшись к Чэню, госпожа Тан схватила его за руку. Опустив глаза, он увидел, что суставы призрачных пальцев побелели, но он ничего не почувствовал.
— Инспектор, вы останетесь со мной, на ладье?
— Если получится, — ответил Чэнь.
Он поднялся, и отправился вслед за надзирателем. Дальше все происходило как в тумане: встающие перед ним, один за другим, образы, покрытая красным лаком громада корабля, покачивающегося над океаном тьмы, его собственные ноги, скользящие по трапу, и призрачный ветер в лицо. А потом через милостиво подернутые дымкой глубины страха вдруг открылись необъятные пространства галактик, порожденных в глубинах Вселенной, и звезды, разлетающиеся как зерна с мельничного жернова.
Потом, еще позже, кто-то грубо схватил его за руку.
— У вас нет правильных бумаг на посадку! — зашипел в ухо чей-то голос. — Вы должны немедленно покинуть ладью, и захватите с собой своего родственника!
Смутное воспоминание о протесте, все крепче сжимающиеся руки, головокружительный спуск... Чэнь падал. Показался полощущийся на вечном ветру флаг, башни из стали, костей и боли и бескрайнее красное небо, на котором не светило солнце.
Инари рывком села на кровати, ее колотила дрожь. Она глубоко вздохнула когда-то родной воздух Ада: запах старых благовоний, ненависти и крови, на который накладывались более тонкие ароматы чая и ночных лилий из сада. Ей снился сон, в котором Дао И утащил ее назад в преисподнюю и избивал своими гниющими руками... Она не сразу поняла, что это воспоминание, а не сон. А еще через миг до нее дошло, что проснулась она не от воспоминания. В комнате кто-то был.
«Чжу Ирж», — подумала Инари. Осторожно и стараясь не шуметь, она снова легла. Длинные когти на руках, мягко покоившихся на покрывале, согнулись, и, по мере того как они вытягивались, Инари чувствовала их острые кончики. Здесь, в Аду, в ее собственном мире, она с каждой минутой становилась все больше демоном, и ей это не нравилось. Не хотелось быть свирепым, страшным существом, стремящимся ощутить во рту вкус крови, ее отвращала собственная натура и все окружающие. Она хотела снова оказаться в плавучем домике, чтобы хлопотать по кухне и чтобы у ее ног вился барсук. Солнечный свет и соль, свежий чистый воздух... «Помни о том, кем ты стала, а не о том, кем ты когда-то была...» Но сейчас ей нужно было помнить о том и другом. Послышались крадущиеся по комнате шаги. Она перевернулась, вздохнув, словно в глубоком сне, а потом тихонько перекатилась обратно на спину. С громким шелестом раздвинулись шелковые занавеси. Инари пошевелилась и что-то пробормотала, всматриваясь полузажмуренными глазами.
Из-за занавесей показалась пара маленьких рук. Изящных, с длинными золотистыми когтями, закрученными в модные спирали, и привычным к темноте глазам Инари было видно, что они красные, как кровь. Длинные пальцы пульсировали и сгибались в непристойном предвкушении, а потом, словно по волшебству, из глубин рукава появился кусок черного шелка. Неизвестный чуть слышно судорожно сглотнул, чуть ли не хихикнул, и потянулся к ней с удавкой в руках. Инари бросилась в атаку: в бешенстве отскочив от края кровати, она молниеносно рубанула когтистой рукой, как плетью. Шелковые занавеси затрещали, и на кровать шлепнулось что-то мокрое: закрепленная на кости длинная полоса гниющей плоти, которая с шипением обратилась в пепел, как только коснулась покрывала. Сбросив с себя одеяло, Инари спрыгнула на пол. На этом существе было богато украшенное церемониальное платье. На спину волной ниспадали длинные волосы. Над остатками челюсти темнели огромные глаза, и теперь Инари было видно, что же она вырвала когтями: часть лица и гниющую челюсть. Из горла существа свободно свешивался язык, и оно, протянув красную руку, неуклюже запихнула его обратно. А потом, пригнувшись, бросилось вперед. Вылетевшая навстречу нога Инари зацепила костистую лодыжку, и существо рухнуло на пол. Последовал удар болтающейся в суставах рукой, но Инари вцепилась в кисть врага и вывернула ее. Рука вылетела из сустава, как падающая с дерева зрелая слива. Инари, у которой даже дыхание перехватило, отшвырнула ее в сторону. Ударив существо ногой в ребра, она почувствовала, как прогнившие кости рушатся вовнутрь. Существо издало свистящий крик, Его грудная клетка стала раздуваться наружу, а ребра, на которых лепестками висела плоть, начали отделяться от грудины. Ребра выгнулись назад и, достигнув пола, стали царапаться и метаться, как ноги чудовищного паукообразного. Инари рванулась к небольшой кухне и вытряхнула на пол один из выдвижных ящиков. Схватив длинный нож, она метнулась обратно в комнату и успела заметить, что существо ухитрилось вывернуться и подняться. Теперь оно уже избавилось от всей лишней плоти, за исключением по-прежнему закутанных в одежду ног, которые волочились по полу, как длинные пустые мешки. Когда Инари резко остановилась, ноги существа все-таки отвалились, и оставшийся свободным позвоночник выгнулся дугой у него над головой. Наконец отвалился и язык, державшийся лишь на тонкой и эластичной полоске кожи. Существо двинулось вперед, и на полу застучали выступающие вперед ребра, которые теперь служили ногами. Из конца позвоночника выступило поблескивая ядом, нечто острое и темное, похожее на шип розы. В тот самый миг, когда шип молнией вылетел вперед, Инари перекатилась через кушетку. Ядовитая колючка пробила спинку дивана и застряла в ней. Вскочив на ноги, Инари накинулась на существо с ножом, нанося яростные удары по костям и сухожилиям, пока полностью не отрубила колючку. Существо бросилось наутек, но отлетело в сторону, потому что распахнулась дверь и в комнату ворвался Чжу Ирж с мечом в руке.
