Ознакомительная версия.
— Многие не понимают. Но объяснить, наверное, сможет только он сам. Я же узнал об его философии от самого императора, который сблизился с Парфаном и доверял ему. — Откуда этот Парфан родом? — Кажется, как и вы —из Солнечной системы. Впрочем, разве это имеет значение? — Не знаю. Продолжайте, господин Ирациум. — Император говорил мне, что с помощью Парфана смог найти в прошлом некие разгадки для будущего. И говорил еще, что собирается с помощью предсказателя разоблачить покушение.
— Предсказатель и убил его, — уверенно произнесла дама Синдика. — И я надеюсь, что вы сможете это доказать.
— Мне надо увидеть этого предсказателя, — сказала Кора.
— Я понимаю, — сказал советник. — Но поймите и нас: мы не можем проводить вас в его дом. Это слишком опасно. За нами следят. Мы многим рискуем…
— Я согласилась на свидание с вами, — сказала дама Синдика, — только потому, что пылаю местью к убийцам моего драгоценного царственного сожителя. И если я, даже ценой собственной жизни, смогу им отомстить, считайте, что я умру счастливой.
— Предсказатель Парфан обитает за чертой города, — сказал секретарь. — В районе Стреггл, у поворота к молочной ферме Крогуса. Напротив этой фермы и находится вилла предсказателя. Но будьте осторожны. Мы не сможем дать вам провожатого — вы должны проникнуть туда одна. — Хорошо, — сказала Кора. — Теперь нам пора расставаться, — сказал секретарь.
Он по-земному протянул ей руку. Кора пожала его узкую, влажную от волнения ладонь. Госпожа Синдика приблизила к ней щеку. Щека была липкой от спекшейся пудры, духи сожительницы покойного императора пахли одуряюще.
— Я надеюсь, что мы встретимся в лучшие времена, — прошептала дама Синдика. — И я смогу принять вас у себя дома. К сожалению, пока я соблюдаю траур и никого не принимаю.
Кора вышла первой. В коридоре было пусто. На цыпочках она добежала до задней лестницы и спустилась на свой этаж. Дверь в ее номер была не заперта. Кора вошла без опасения — интуиция изменила ей. Лишь пройдя до середины комнаты, она догадалась, что в номере не одна. — Кто здесь? — прошептала она. — Это я, — раздался ответный шепот, в котором послышался смешок. — Не ждала?
Кора протянула руку к выключат) но знакомый голос остановил ее: — Не смей! — Почему?
— Из темноты лучше видна улица. — Зачем мне смотреть на улицу? Коре казалось, что желтые, в медь, волосы императора светятся в темноте.
— Подойди к окну! — приказал император. — Но особенно не высовывайся.
Голос звучал так, что не подчиниться ему было нельзя.
Кора прижалась к раме и выглянула наружу. Улица, на которую выходил торец гостиницы, была хорошо освещена, у тротуара стояла длинная черная машина.
Из-за угла, от входа в гостиницу появились два человека. Кора сразу узнала их. Советник покойного императора, одетый в длинный темный плащ, в низко надвинутой на лоб шляпе, вел под руку закутанную в черную мантилью даму Синдику.
Они подошли к машине. Секретарь оглянулся, прислушался, потом открыл дверцу машины. Кору настигло предчувствие неминуемой беды.
— О нет! — воскликнула она и попыталась открыть окно.
— Поздно, — сказал император. — Часы судьбы бьют двенадцать. Мгновенное колебание Коры оказалось роковым.
Госпожа Синдика успела обойти машину и нырнуть в дверь, открытую сановником, занявшим место водителя.
Хлопнула дверь, другая. На шестой секунде раздался взрыв.
Оранжевое пламя заполнило автомобиль, приподняло его и кинуло на землю.
— Вот и все, —сказал император. — Так мы расправляемся с предателями родины и народа.
— Вы убийца! — воскликнула Кора и кинулась на императора с поднятыми кулаками.
Император захохотал. Сквозь открытую форточку тянуло черным дымом.
Кора поздно спохватилась, что в гневе она себя выдает. Император не должен был догадаться, что она любимая ученица каскадера Пуччини-2 и обладательница тройного черного пояса по борьбе У-ку-шу.
От ее выпада, все еще продолжая хохотать, император перевернулся, встал на голову, несколько раз подпрыгнул, пружиня темечком, и, взлетев в воздух, въехал физиономией в зеркальный шкаф.
Потом тяжко свалился на пол и принялся тихонько подвывать, как побитый щенок.
Кора кинулась было с извинениями, но спохватилась, потому что поняла, что извинения лишь усугубят ее вину. Важнее было убедить побитого императора, что она ни в чем не виновата.
— Император, что с вами? — воскликнула она. — Почему вы кидаетесь на шкаф? Что вас напугало?
— Кто… — промычал император, пытаясь подняться с ковра, — что это… кто посмел? — Он снова рухнул на ковер.
Несмотря на всю ненависть и презрение к этому мерзавцу, Кора пересилила себя, присела перед ним на корточки, нежно приподняла его тяжелую, все еще вздрагивавшую от страха голову и прикоснулась кончиками пальцев к оцарапанному носу.
— Кто посмел обидеть моего мальчика? — проворковала она. — Кто так толкнул господина императора? Мы найдем, кто нас обидел… Император уже собрался с силами и оттолкнул Кору. — Это ты, змея? — спросил он. — Это ты меня… — Простите, ваше величество, — отпрянула Кора. — В чем вы меня подозреваете? — В том! — отрезало величество. — Вот именно! Он поглядел на разбежавшуюся трещинами зеркальную дверь шкафа, потрогал шишку, выросшую у него на лбу, потрогал другую — уже заметную на макушке, утер кровь из носа…
— Это было так ужасно! — произнесла Кора. — Он выскочил из угла и так вас толкнул!
— Из угла? Кто? Здесь никого быть не может! Что ты несешь?
— Разве бы я посмела, ваше величество… В три широких шага император преодолел комнату и распахнул дверь в коридор. От двери прыснула охрана — человек шесть.
— Что тут произошло? — рявкнул император. — Кого вы впустили?
— Дверь была закрыта, ваше величество, — посмел ответить Гим. — Но там так шумело, мы просто испугались… за вас, ваше величество.
Император обернулся, поглядел на робко стоявшую рядом красавицу и, вздохнув, заявил:
— Пришлось немножко рассердиться… а я когда сердитый, то очень опасен. Вот именно — опасен! И пускай об этом помнят наши враги.
Последние слова были сказаны так решительно, что охрана не выдержала и ударила в ладоши. Аплодисменты заполнили гулкий коридор.
Кора сложила ладони на груди. Она была само смирение.
— И чтобы больше — ни-ни! — рявкнул император. По коридору бежал покрытый сажей охранник. — Ваше величество, — закричал он, — все удачно! Мы их взорвали!
— Молчать! — взбеленился император. — Мы никого не взрывали. И если кто-то сам взорвался, туда ему и дорога.
Охранник заблеял, но по легкому движению руки императора его поволокли прочь. Пошатываясь и придерживая большую шишку на макушке, император кинул еще один угрожающий и недоуменный взгляд на Кору. Физиономия у него была краснее обычного, нос распух, на лбу вздувался синий холм. Император захлопнул за собой дверь. Кора кинулась к окну. Внизу догорала машина. Кучка любопытных стояла на расстоянии, не подходя близко, — люди здесь знали, что лучше не приближаться к чужому несчастью.
Ознакомительная версия.
