— Подождите, но леди Вайолет… — удивилась я.
— Когда стало известно, что Виттор и Лидия совершили брачный ритуал, я пришёл в дом к Вайолет, и сам предложил заключить брак между нами. С одной стороны, чтобы избавиться от клейма брошенных. С другой, мне было уже не важно с кем заключать брачное соглашение. За несколько дней до этого я бросил вызов на дуэль вашему отцу. Но тот поединок прервала ваша мать. Виттор заметно уступал мне во владении клинком, и результат той дуэли был предрешён. Отказать в поединке чести он мне не мог. Слëзы вашей матери стали для меня весомым поводом отвести клинок от шеи вашего отца и покинуть место дуэли. — Вспоминал граф. — С того дня мы не общались. Слабым утешением служило то, что долгое время брак ваших родителей был бесплодным, а у меня уже рос один наследник. Да и второй родился лишь на полгода позже вас. К тому же… Ваша мать вела очень замкнутый образ жизни и при жизни вашего отца. А Виттор посещал балы, клубы и театры. Были слухи и об интрижках. А леди Лидия в свои редкие выходы в свет удивляла всех грустным видом и исчезнувшей улыбкой.
— Перепутали любовь с влюблённостью? — спросила я.
— Влюблённость и страсть весьма могущественная смесь. Особенно, когда она замешивается вопреки запретам. — Кивнул мне лорд Карл. — А мы тогда были молоды, и чувства были сильнее доводов рассудка. Думаю, мало кто смог бы устоять на их месте.
— Странно, но я не знала, что лорд Генрих младше меня, — удивилась я, вспоминая, что именно на полгода я была старше своего Генки.
Какая ирония в сходстве отражений!
— А вот кстати и он, — кивнул мне за спину граф. — Опять был в канцелярии корпуса. А что это он тащит?
— Как вы и настаивали, решил порадовать пока ещё супругу ценным подарком, — с настораживающе довольным выражением на лице произнёс лорд Генрих, вытряхивая мне на колени чёрного котёнка.
— Генрих! Немедленно вышвырни этого зверя! — возмущённо потребовал граф, поднимаясь со своего места. — Даже я знаю, что леди Диана не выносит животных!
— Этот зверь стоит как бриллиантовое колье, — хмыкнул Генрих, сложив руки на груди и глядя на меня.
А котёнок в это время, поднял на меня мордочку, поймав мой взгляд, и одним движением улёгся у меня на плече так, чтобы носом уткнуться в шею. И замурчал. Громко, раскатисто, вибрируя всем тельцем. И в точности повторяя момент встречи в урочище Песчаном на Ольхоне. И словно этого было мало, у только что подаренного мне мужем котёнка не было самого кончика левого ушка. Как и в прошлой кошачьей жизни.
— Баюн! — радостно взвизгнула я и чмокнула мурчащего котика в нос. — Лорд Генрих, держите!
Из небольшого мешочка-кошелька, который цеплялся специальными петлями к поясу, я вытащила первую попавшуюся монетку и сунула ему в руку.
— Баюн? — переспросил Генрих, внимательно рассматривая котёнка и отчего-то хмурясь.
— Мурчит так, словно поёт баю-бай. А монетка, это примета, чтобы котёнок прижился. — Объяснила я, решив, что лорд не понял моего жеста.
И тут же поняла, что здесь-то такой приметы нет, да и привычных мне сказок с их героями тоже.
— Виттор вечно удивлял меня вот такими странными поступками. Его семья выбилась из торговцев. Отец Виттора был фраем, а графом Виттор стал, унаследовав титул от матери. Её семья оказалась в том же положении, что и мы сейчас. Точнее даже в худшем. — Даже с каким-то умилением вспомнил граф. — А как же ваша непереносимость животных?
Я мысленно выдохнула, получив объяснение своим странностям от графа.
— Скажем так, моя непереносимость животных отличный повод отказываться от посещения некоторых домов и общения с некоторыми лордами и леди, — выкрутилась я. — А это что за гадость?
На шее Баюна был ошейник, который неприятно колол пальцы, словно слабыми ударами тока.
— Это ограничивающий ошейник, леди Дианы. — С некоторым холодком в голосе ответил мне граф. — Примерно такой же, какой одевается на озаров. Генрих, что ты так уставился на эту монету? Можно подумать, впервые видишь!
— Да так, — отмахнулся Генрих. — Я на площадку. Продолжу тренировки.
Глава 44
Из памяти леди Дианы я смогла вытащить сведения о том, насколько на самом деле статусный и дорогой подарок преподнёс мне Генрих.
Дикие бердирианские коты были редкостью. Далеко не каждый год в столице появлялось всего несколько котят, иногда и вовсе один раз в пять лет. Привозили их очень издалека. Добывать зверя было очень опасно, а перевозить сложно. Но ещё более опасно было содержать зверя у себя, если он по каким-то причинам противился и не принимал неволи. Даже ошейники-ограничители не спасали невезучих хозяев. Поэтому, если маленький котёнок проявлял агрессию, то несчастного усыпляли. Бердирианы обладали отличной памятью, росли быстро, а инстинкт охотника позволял ждать удобного для нападения момента хоть несколько лет. Вот только справиться о взрослым хищником было в разы сложнее. Существовала легенда, что первой леди, державшей у себя бердирианского кота была последняя королева Тервеснадана. Чтобы убить кота, защищавшего свою хозяйку, понадобилось два десятка закованных в броню рыцарей и пятеро арбалетчиков. И выжили только трое. Настолько смертоносным был зверь.
Больше всего он напоминал ягуара или барса, только был абсолютно чёрного цвета. А крепкие, изогнутые когти впечатляли даже у маленького котёнка. У взрослого же зверя они и вовсе рвали доспехи, как бумагу. И уже полугодовалый бердериан-подросток мог одним ударом убивать на охоте крупных животных, вроде оленя или вепря.
Но для меня это был мой Баюн, ласковый, верный, коротавший со мной длинные старушечьи вечера. Мой постоянный ночной собеседник. Ошейник-ограничитель сразу же полетел в камин, стоило мне подняться в мою комнату. Баюн был затискан и зацелован.
У леди Дианы действительно было что-то вроде аллергии на животных. К счастью, мне этого от неё не досталось. Лорд Генрих, видимо доведённый отцовскими требованиями задобрить жену, решил зло подшутить и подарить Диане котёнка по цене дорогого украшения. И дорогой подарок, и редкий, и совершенно неподходящий. Диана просто не смогла бы его принять, даже чтобы соблюсти приличия. Она не переносила животных, ненавидела беспорядок от них, действительно отказываясь посещать дома, где были питомцы, брезговала запахом и пристающей к одежде шерстью. И такой подарок вызвал бы у неё приступ бешенства и паники. Диана боялась даже крупных собак, чего уж говорить о бердирианских котах.
Но я то получила обратно любимца и члена семьи на протяжении последних тринадцати лет! Я была безумно счастлива. Решив, что неплохо бы было покормить Баюна, я отправилась на кухню. И столкнулась с парадоксальным явлением! Я не знала, где в этом доме кухня.
— Хороша жена, — буркнула я себе под нос. — За четыре года не узнать, где в доме кухня!
— И к чему леди такие знания? — напугал меня лорд Генрих, выйдя из-за угла.
— Ну-у, — пыталась я сообразить, что сказать, чтобы выкрутиться из положения. — Было бы неплохо знать где и что находится, чтобы в случае чего, не стоять посреди коридора, думая что делать.
— А вам не приходила в голову мысль позвать слуг и приказать сделать то, что вам нужно, — усмехнулся Генрих, приподнимая бровь. — Как вы это всегда и делали?
— Это долго, а Баюн хочет кушать, — приподняла я котёнка, отрывая от груди.
— Забавно, — опять о чём-то задумался пока ещё муж. — Что же, давайте провожу?
Явление нас троих на кухню вызвало настоящий переполох на кухне. Одна служанка так испугалась, что попыталась убежать, наткнулась на стол и упала. Когда Генрих помог ей подняться, я её вспомнила.
— Во избежание новых травм, — громко произнесла я, ехидно усмехаясь. — Спешу сообщить, что Баюн конечно обожает свежую печёночку, но предпочтение отдаёт птичьей, а не человечьей.
— Что? — резко обернулся ко мне Генрих.
— Говорю, что мне нужна печень птицы, потому что думаю, что она понравится моему котику. В любом случае, она будет ему полезна после носки этого мерзкого ошейника. И не так горчит, как говяжья или свиная. — Поправилась я, сообразив, что не могу знать привычек только что подаренного кота.
