пока перепуганные волы бегали с горящей телегой.
- Изощренные у них забавы, - задумчиво произнес Кир. – А князь Бажэнэ знает про болезнь Ариха?
- Князь специально выдает за него Линэ, чтобы отомстить ей.
- За что отомстить?
- Она отвергла его сына. Да, – Хамыс, ее сводный брат, сватался к ней. А она его унизила, назвала мальчишкой.
- Понятно…
- А вот тоже гадатели! Только наши. – Алхуз указал Киру на двух мужчин, вынесших во двор большой чан. - Княжеский барашек уже сварился. Сейчас будут гадать. Пусть только посмеют предсказать беду! – засмеялся Алхуз.
- Нелегкая жизнь у прорицателей, - ответил Кир.
В середине двора гадатели разожгли костер из сосновых дров, потом отделили от барашка правую переднюю ногу вместе с лопаткой, очистили лопатку от мяса и стали внимательно ее рассматривать. Посовещавшись со своим товарищем, один из гадателей торжественно объявил, что князя в будущем ожидает сражение и победа над врагом.
- Ну а я что говорил, - усмехнулся Алхуз.
Чан поднесли князю, послам, затем гостям за столом, давая попробовать баранину и наливая похлебку.
К Алхузу подошел распорядитель пира:
- Ты что тут стоишь!? Сейчас уже народ во двор будут пускать.
Алхуз кивнул и направился в дом.
Слуги тем временем вынесли во двор на столы новые блюда с едой и полуведерные деревянные чаши с напитками.
Кир смотрел, как открылись большие ворота и двор заполнился целой толпой мужчин, женщин, детей, девушек и парней.
Из княжеского дома вышла процессия нарядно одетых женщин вместе с Линэ, одетой в традиционный костюм невесты в высокой белой шапке и длинном платье. Все присутствующие затянули свадебную приветственную песню под аккомпанемент флейт, называемых греками сирингами:
Ты, как гора, высока
И светла, как зимой гора,
Ты чиста, как в долине река,
Как звезда на небе ночном,
Ты сама так легка,
Как рубашка на теле твоём,
Ты, как сок винограда сладка,
Ты, как синее море, гладка,
Ты, которой прекраснее нет,
Прими этот сердечный привет!
Затем люди подошли к столам, беря куски пирогов и запеченного мяса, пили из чаш. Музыканты играли на флейтах, били в бубны и барабаны. Некоторые из гостей начали танцевать. Начинало темнеть, и во дворе зажгли факелы. На середине двора ярко пылал костер. Полукругом около него пар двадцать девушек и юношей стали отплясывать традиционный танец. В этом танце люди подражали движению птиц. Девушки двигались неторопливо, восхищая грациозной осанкой и плавными движениями рук. Парни, изображая орлов, то медленно, то стремительно кружились вокруг них на носках, раскидывая руки, будто крылья.
Кир, посматривая за людьми во дворе, время от времени переводил взгляд на Линэ. Та молча сидела за столом, ничего не ела, смотрела то на танцующих, то на бесконечные перемены блюд, которыми слуги обносили гостей: баранина с овощами в глиняных горшочках, запеченные утки, рыба, зайчатина с отваренным пшеном, всевозможные сорта варенья, печеное и жареное тесто на меду, фрукты. Иногда она бросала быстрый взгляд на Кира, замирала, глядя ему в глаза, потом отводила взор, чтобы окружающие не заметили их переглядываний.
Во время танцев между танцующими и особенно около толпы гостей бойко сновал Алхуз, избранный распорядителем танцев и имевший в руках длинную палку. Он то и дело отгонял наступавшую толпу, прикрикивал на танцующих, пускался сам плясать, словом — поспевал всюду. Иногда в два-три прыжка он оказывался посредине площадки перед каким-нибудь танцующим и преграждал ему дальнейший путь своим посохом. Человек останавливался и отдавал Алхузу какую-нибудь мелкую вещицу. Получив «выкуп», молодой человек быстро удалялся, поднимал вверх руку, показывая всем вещь, клал ее на подстилку перед музыкантами. После этого он оказывался около толпы, успевшей в его отсутствие нахлынуть за указанную черту, разделяющую стоящих и танцующих, бил по ногам переступивших границу.
Тем временем, чаши осушаемые и вновь наполняемые давали почувствовать свое присутствие: некоторые почетные люди, сидевшие до того весьма солидно, начинали выражать свое участие в свадьбе сперва тихим, а потом и довольно шумным хлопаньем в ладоши, а некоторые, помоложе, пустились танцевать и сами. Всякий раз, как кто-нибудь из почетных гостей пускался в танцы, музыка тотчас же оживлялась, пляска сопровождалась громкими хлопаньями в ладоши и неистовыми взвизгиваниями.
Наконец, музыка прекратилась. Танцевавшие гости разошлись отдыхать. Алхуз на их место привел «джутаргаш» — клоунов в масках, которые стали веселить гостей смешными пантомимами.
Когда джутаргаш вместе с Алхузом ушли, гости с новыми силами принялись танцевать. Теперь уже никто не разделял стоящих и танцующих, буйное веселье охватило всех.
Киру и еще двум княжеским дружинникам уже дважды приходилось успокаивать не меру расходившихся гостей: один раз развели в разные концы двора двух едва не подравшихся молодых парней, потом пришлось вообще выгнать пьяного нахала, пристававшего к танцующей девушке. Среди общей суеты Кир успел заметить, что князь с послами и Линэ покинули застолье. Видимо, ушли в дом. Потом Киру пришлось отвести в кунацкую на отдых старика, сидевшего среди почетных гостей. Там в помещении как раз собралась степенная компания, предпочитающая разговоры между собой подальше от веселящейся толпы.
Кир вышел из кунацкой в малый двор и посмотрел на небо, усыпанное яркими звездами.
Для чего он вернулся в родной край? Чтобы собирать дань для князя и охранять его покой!? А теперь время почти упущено. Остался один вечер, чтобы спасти Линэ и уехать отсюда!
Сбоку в тени дома Кир заметил тонкий девичий силуэт. Девушка подошла к горящему на треножнике светильнику и Кир с изумлением увидел, что это Линэ. Княжна молча поманила его в глубь двора, толкнула какую-то дверцу. Они вошли в жаркую темноту заполненного сеном сарая.
Кир обнял Линэ за плечи, она прижалась к нему и затряслась от рыданий.
- Кир, милый! Помнишь, я тонула в реке, и ты спас меня. Я чувствую, что опять погибаю! Скажи, что они не увезут меня, не отдай меня им! Я боюсь.
Он погладил ее по волосам.
- Мы сегодня же уедем отсюда! – Кир обнял ее талию. - На тебе слишком приметное платье. Твоя одежда для езды в доме?
