зелий. Рецепт я сейчас выпишу. А вы, сударыня, — тут мужчина строго посмотрел на Селестину, — будьте любезны исполнять рекомендации. Вам обязательно надо есть орехи, бобовые, рыбу, курицу и яйца. А еще салаты со шпинатом. И настоятельно советую съездить к морю, как только позволят обстоятельства.
Как и полагается взволнованной родственнице, я поделилась своими переживаниями:
— Мы так испугались! Это любимая единственная племянница мужа. Представляете, все время была здоровой — и вдруг внезапная слабость, чуть ли не до обмороков.
Пришлось поднапрячься, но зато мне удалось притянуть нашу ситуацию к недавнему случаю с младшим сыном короля. Оставалось надеяться, что лекарь уловит мой завуалированный посыл.
Озабоченно нахмурившись, мужчина еще раз просветил Селестину магическим МРТ. Потом пожал плечами и, чтобы окончательно меня успокоить, привел пример из своей обширной практики.
— Был у меня недавно подобный случай. Совершенно здоровый бойкий мальчик внезапно упал в судорогах с пеной изо рта. Мать, само собой, испугалась. — Зато я чуть не подпрыгнула от радости. Похоже, ассоциации сработали идеально. — На самом деле ребенка просто вовремя не уложили спать, утром подняли раньше времени, завтрак запоздал… Малыш перевозбудился, а ему вместо успокаивающей микстуры дали настой на травах. Стечение обстоятельств. — И лекарь окинул меня оценивающим взглядом. Возможно, я слишком активно начала почесываться от нетерпения. Пришлось натянуть на лицо маску сочувствия. — Ему промыли желудок, прописали несколько дней покоя, диету. И вот мальчик совершенно здоров.
Было очень сложно сдерживать эмоции, так как меня просто распирало от гордости. Неужели мы с мужем и его другом, когда строили предположения, настолько угадали?!
Лекарь же тем временем раскрыл саквояж, вынул ручку, проштампованный рецептурный лист и как бы между делом пояснил:
— Многое решает наследственность. У того ребенка она превосходная, как, впрочем, и у вас, сударыня. В семействе Оттон Гемс никогда не было родовых заболеваний, да и ваш отец отличался завидным здоровьем. Если бы не то роковое путешествие…
Тут он печально вздохнул.
— Вы знали моих родителей?! — сразу же вскинулась Селестина.
— Имел честь, сударыня. Они были весьма достойными людьми.
— Расскажите мне о них! — Понятно, что просьба была совершенно не ко времени, но у меня вредности не хватило одергивать девчонку.
— Увы, сударыня, мы не слишком часто встречались. — Лекарь оставил рецепт на столе, встал и направился к выходу.
А ведь нам надо было выяснить еще и о здоровье принца. Вот только как бы поудачнее подвести к этому разговор?
— Я хотела спросить насчет наследственности. Например, если у отца проблемы с сердцем, желудком, почками, — так как местные аристократки вряд ли все повально разбираются в анатомии, пришлось притормозить и надеяться, что мужчина клюнет на столь явное перечисление внутренних органов, — это как-то отразится на ребенке?
— Несомненно, сударыня. Но если у отца такие проблемы начались в достаточно пожилом возрасте, то и у детей, скорее всего, проявятся поздно. Однако если ребенок был зачат уже во время болезни… — Остановившись в центре комнаты, лекарь на секунду задумался. — Это все трудно объяснить простыми словами. Но, например, у меня есть пациент с больным сердцем. — Я мысленно скрестила пальцы. Неужто нам повезло и за примерами опять обратились к королевской семье? — Он столько лет держался. Однако от внезапного страшного несчастья его состояние резко ухудшилось. И даже если бы сейчас удалось избавиться от источника стресса…
Тут мужчина нахмурился, покосился сначала на Селестину, потом на меня. Решив, что и так слишком уж разболтался, он направился к выходу, взглядом указав мне на стол с рецептом. Но в дверях притормозил:
— Проводите меня, сударыня?
Я даже не сомневалась, что мне собираются сообщить нечто важное, связанное опять же с королевской семьей. Но мы практически спустились с лестницы, когда лекарь наконец-то остановился и повернулся ко мне.
— Наследственность герцогов Оттон Гемс всегда была прекрасной, — тоже исподволь начал он, однако уже по интонации было ясно, что сейчас последует продолжение. — Но у них есть дурная привычка действовать совершенно необдуманно и слишком благородно. Поэтому я надеюсь, что вы очень выборочно поделитесь услышанным от меня с вашим мужем.
— Конечно, сударь! — Я уставилась на лекаря выжидающе-преданным взглядом.
Меня очень беспокоили негромкие голоса в коридоре. Одним из собеседников был Ховард, но второго я тоже узнала. И именно поэтому запереживала.
— У моего пациента с больным сердцем любимый сын уже довольно долго не приходит в себя. Надежды на излечение нет. Наоборот, сон становится все крепче. Так что мы вскоре можем потерять и одного, и второго.
— У этого «вскоре» есть какие-то более точные временные рамки? — деловито уточнила я.
Да, для Кеннета придется все очень тщательно отфильтровать, а то он сейчас же ринется на штурм дворца. А мы даже не знаем, как именно помочь принцу!
— Если не случится чуда, то старшему сыну осталось от силы дней десять. К счастью, младший ребенок чувствует себя превосходно, как и его мать.
Это был воистину королевский жест. Поделиться, пусть и завуалированно, настолько секретными сведениями. Возможно, мой информатор рассчитывал, что я сумею повлиять на мужа, тот раскается и спасет принца?
Пока я переваривала услышанное, к нам подошел Кеннет и вручил лекарю чек на довольно внушительную сумму.
Что ж, все по-честному. Мужик отработал. Не побоялся приехать в дом преступника и продемонстрировать, что он нам не враг. Конечно, не друг и даже не союзник. Но хотя бы нейтральная сторона.
Вот только знакомый голос мне не показался. Нас осчастливил очередным визитом Далтон Бонд.
Само собой, господин уполномоченный королевской канцелярии и королевский лекарь сразу же узнали друг друга и вежливо раскланялись. После чего один отбыл, а второй уставился на меня как на главного виновника всех последних бед в стране.
— Вы никак не уйметесь, сударыня?
Выглядел мужчина очень уставшим. Впахивает, наверное, бедолага, без сна и отдыха. Это медику можно всего лишь умыть руки и расслабиться. А Бонд прекрасно понимает, чем грозит стране смена власти.
— Вы, сударь, если вопреки всему минуете виселицу, еще наплачетесь со своей супругой, — пообещал этот неблагодарный гад, после того как мы пригласили его в столовую и я лично подвинула ему стул, а потом шепотом попросила Ховарда принести кофе.
— Не получается вмешаться в ход следствия напрямую, так она сбоку зайдет, под кустом пролезет, в окно запрыгнет. Не женщина, ходячий кошмар! — продолжил ворчать Бонд.
— Меня все устраивает, — как-то ненавязчиво успел вставить муж, вклинившись в поток возмущения.
— Еще бы! — тут же желчно откликнулся королевский уполномоченный. — Рассказывайте сию минуту, что вы разнюхали. И помните: подозрения я с вас не снимал! Что
