Иес! Он сказал это!
— …мы не зря столько раз прорабатывали со всех сторон список наших подозреваемых. Они упоминались везде! И на балу, и в своих возможностях заказать растение, и были замечены в кутежах, а также в самых разнообразных связях в прошлом с Мэннингами, Томасами и людьми в черном…
— Вы же про Лигу сейчас? — уточнила я на всякий случай. А то мало ли — вдруг случайно канал переключила с детектива на фантастику.
— Ну да. Но самое главное… — он помрачнел, — То, что для меня является неоспоримым доказательством и даже не ниточкой, а настоящим драконьим хвостом…
— Изменчивые?
— Нет. Та обгорелая часть королевского знака. Сивенсоны единственные из всех родов имеют, пожалуй, неоднозначную репутацию относительно лояльности королевской фамилии. В давние времена они также претендовали на престол…
— Как и Кингсманы? — перебила его.
— О да, — он улыбнулся чему-то, — только мои предки из поколение в поколение передавали принципы уважения и помощи королевской власти…
— Поэтому вы считаетесь с королем друзьями?
— … В какой-то мере, — странно, что он меня не одергивал из-за моего неуемного любопытства. Как-будто детективу были приятны мои расспросы. — В общем, наш род ценят за преданность. А вот за ярами Сивенсонами и в прошлом водились всякие грешки.
— Которые им точно захотелось бы прикрыть любыми способами, поскольку они и так на плохом счету? — задумался Эльвин.
— Да.
Я вздохнула.
Все эти хитросплетения, рода, предательство короны… Во что я влезла вообще? И ладно бы по работе влезла — так еще и в личном плане… на драконе катаюсь. С которым мне совсем ничего не светит — в этом обществе даже книжек не было по типу «Служанка и король», а это о многом говорило. Мы не равны — и никогда не будем. Он — старинный фолиант в кожаной обложке, который стоит на почетном месте главной библиотеки страны.
А я — яркий журнал с напиханной в него всякой всячиной… И нет, это не делает меня хуже. Но вместе мы точно смотримся престранно, пусть он ко мне и тянется, а я его…
Тьфу. Ничего.
Экипаж остановился.
— Приехали. Не успел рассказать вам еще одно… но это уже при Его Величестве.
На сей раз мы прошли в королевский кабинет не через парадные входы и залы, а бочком, бочком, через кулуары. И король выглядел не добрым красавчиком, а очень-очень уставшим правителем огромной страны.
Пригласил нас в кресла и махнул рукой:
— Рассказывайте.
Ой мы рассказали. Аж сами заслушались.
И я рассказала, и про меня… Пару раз, кажется, Его Величество хотел от меня отодвинуться, а другие пару раз — это когда я поведала про Дойла и продолжение нашего знакомства, а также, шепотом, про бешеный порошок — отодвинуться захотели все.
Но в целом все прошло неплохо.
Говорил и Эльвин, и Декстер — уже известные мне вещи. Несколько раз нам приносили еду и желон, заходили какие-то люди в форме с донесениями, может даже по поводу балагана — король пробегался по ним взглядом, кивал или отбрасывал, и снова требовал от нас продолжения.
Наконец, мы выговорились от и до. И Декстер сообщил, наконец, то, что не успел в машине:
— Мы не можем обвинить сразу весь род Сивенсонов в происходящем. Если я помню правильно, сейчас половозрелых мужчин этого рода не меньше двадцати… Но мы можем довольно быстро найти среди них того, кто нам нужен. Я знаю его имя. Хиллард.
— Тот кто затеял все это сто пятьдесят три года назад? — я нахмурилась.
— И да, и нет. Того действительно звали Хиллард, и я уверен, что он также был Сивенсон. А нынешние преступники или преступник — Сивенсон. И я уверен, что одно из имен у него — Хиллард.
— О чем вы?
— У драконов есь имя и есть имена, — повернулся ко мне детектив. — Своим именем мы пользуемся всю жизнь, но в родовой книге пишется не меньше десяти имен, которые присваивают маленькому дракончику родители. Все они связаны с великими предками — такая своеобразная родовая защитная магия. Изменчивые проговорились несколько раз — они назвали своего заказчика Хиллардом.
— Но я не припомню ни одного яра Хилларда Сивенсона, — король задумчиво постучал по подбородку, — Вы полагаете, это не основное его имя, а родовое, именно в честь того Хилларда, который помогал Томасам и Мэннингам, а потом и подставил их, спасая себя от плахи?
— Да, — уверенно кивнул драконище.
— То есть… — я сглотнула — Как только мы узнаем все имена всех этих двадцати представителей рода, то поймем, кто затеял все это в наше время? И кому… по наследству передавалась обязанность скрывать давнишнее преступление?
— Вероятнее всего так.
— Вау, — не удержалась. А потом и от любопытного, — А у вас какие другие имена?
Но ответить Декстер не успел. Если вообще собирался.
Потому что в этот момент мой друг Эльвин выхватил неизвестно откуда взявшийся пистолет и направил его на короля.
Точка
Не знаю, как у короля, а у меня вся жизнь пронеслась перед глазами в одно мгновение.
По меньшей мере та, что в этом мире.
Вот я оказываюсь в странном, враждебном месте, попадаю в неприятности — и знакомлюсь с Эльвином, который, еще не будучи моим другом, из этих неприятностей меня вытаскивает.
Вот мы ржем как ненормальные над какой-то идиотской шуткой, а посетители приличной желоньи косятся на нас и недоумевают.
Вот мы романтично копаем могилку на кладбище.
Делимся друг с другом сокровенными страхами.
Вот я переживаю за то, что он пусть и не проклят, но может умереть.
Вот…
Нет, блин, ты не можешь быть преступником! А значит — снова опоили. Как и в прошлый раз. И пусть взгляд не такой остекленевший и безумный, как тогда…
Я успеваю все это передумать пока вскакиваю с кресла — может и резко, но, по ощущениям, как в замедленной съемке.
Грохот выстрела…и вскрик. Поворачиваюсь в шоке в ту сторону, куда он стрелял… и никого не вижу. В том смысле, что король как сидел — так и сидит. И даже дышит вполне, красивый такой…вот чо за нафиг?
А дальше все приходит в движение.
Забегают какие-то люди, Декстер быстро что-то им говорит, Его Величество — что-то рычит, Эльвин стоит слегка ошалелый, а я одна, кажется, ничего не понимаю. Пока не перевожу взгляд на пол и осознаю, что мой блондинчик все-таки стрелял и попал — в мужчину в ливрее, который лежит сейчас навзничь на полу за креслом короля и стонет.
— Преступник — дворецкий? — спрашиваю у всех и у никого. Ко мне чуть запоздало приходит воспоминание — к нам в очередной раз пришел слуга с какими-то бокалами, как раз когда я начала расспрашивать драконище про его имена, и вот мы к ним тянемся, не глядя на того, кто их принес…
— Я его вспомнил, — Эльвин трет лоб, когда я задаю ему вопрос, — вспомнил, что именно он подносил мне бокал тогда на балу. И действовал на инстинктах — вдруг не успел бы предупредить. Хорошо, что мы с яром Кингсманом вооружились.
— Так это же слуга, он этим и должен заниматься — подавать напитки… — ничего не поняла.
— Вот именно. Никогда не будет обслуживать короля тот слуга, что и обслуживал балы.
— О, — восхитилась. Надо же на чем прокололись.
— И ты полагаешь, что в бокалах…
— Почему бы им не попробовать опоить нас снова? Точнее — меня, у Его Величества и яра Кингсмана древняя кровь, их не возьмет… — мой друг скривился.
— А у меня вообще не драконья, угу.
— Или отравить… похоже, мы почти закончили наше расследование — всегда, когда это происходит, преступники действуют отчаянно и почти бездумно.
Договорить нам не дали.
Эльвина оттеснили в сторону и принялись расспрашивать, король куда-то ушел, зато в комнату еще набежало еще больше народа. Суета все разрасталась и грозила вытолкнуть меня в окно, поэтому я — на всякий случай — аккуратно вышла в дверь. Все равно уже почти все решено. Нет, остались, конечно, всякие мелочи — письмо у нотариуса, наверняка прольющее свет на то, что именно создали Томас, Мэннинг и Сивенсон. Протоколы и суды — и мне скорее всего придется свидетельствовать там. Пытки и ссылки… Но, похоже, мы приближаемся к концу этого как мне казалось бесконечного путешествия под лозунгом «Спаси Эльвина» — имя-то его есть, король предупрежден.
