— Проверю, на что реагирует детектор. Иди-ка в смотровую комнату.
Пытаясь сдержать сердцебиение и дрожь в ногах, Нина с усилием овладела собой и выдавила улыбку на бледных губах.
— Ну, а если ты ничего не обнаружишь? — сказала она резко.
— Это уже мое дело. Пошли. А ты, — он махнул рукой Егоровой, — подожди пока здесь.
Катя растерянно посмотрела на Григорянца.
— В комнату! — скомандовал Григорянц Климкиной, указывая на дверь. Они вошли в помещение, служившее для осмотра и обыска задержанных на проходной. Давтян последовал за ними, попросив напарника последить за Егоровой. Армен скосил глаза на Нину.
— Раздевайся!
— Что? — опешила Нина.
— Снимай с себя все.
— Перед ним?
Все тело Нины словно оледенело. Щеки побелели до такой степени, что, казалось, их покрыл иней.
— Этот парень находится сейчас на службе, он подтвердит директору, что тебя обыскали по полной программе и ничего не нашли.
— Не буду! Не имеешь права! — пыталась возразить Климкина.
— Я обязан обыскать. Прибор ведь дал слишком высокие показания.
— Ничего у меня нет. Зря ты затеял этот обыск.
— Без обыска я тебя не пропущу. Давай живее, Нина.
Нина начала возиться с молнией на брюках.
— А ты, ублюдок, — обратилась она к Давтяну, — ты знаешь, что сделает с тобой мой муж? Он убьет тебя! — Она стащила с ног туфли и швырнула им. Затем скинула брюки, перешагнула через них и тоже швырнула ногой в сторону охранников.
— Сергей, обыщи-ка ее туфли и брюки, — приказал Григорянц. Давтян подобрал с пола туфли. Он осмотрел подметки, подкладку. Подергал каблуки, попробовал отвернуть их. Поднял брюки и прощупал их. Потом отрицательно покачал головой.
— Рубашку, — сказал Григорянц Нине.
Она расстегнула блузку, сняла ее с себя, передернув плечами, отчего ее длинные золотистые волосы волнообразно всколыхнулись, и кинула в голову Давтяну. Он прошелся по ней руками, с особым тщанием проверив швы, и снова покачал головой.
— Лифчик, — приказал Армен.
Нина расстегнула его, полыхая от гнева. Он упал на пол. Давтян прошел через комнату и подобрал его. Его лицо находилось сейчас так близко от ее тела, что он даже ощутил струящееся от него тепло. Однако от этого ему почему-то стало холоднее.
Лифчик он проверял очень тщательно. Прокладка чашечек могла служить хорошим тайником для изотопов.
— Нет, — наконец сказал он.
— Снимай трусы, — приказал Григорянц.
— Армен!
— Снимай.
Она скинула. Она стояла и смотрела на Давтяна.
— Я убью тебя, — сказала Нина. — Я обязательно убью тебя, ты это понимаешь?
— Теперь я буду обыскивать сам, — сказал Григорянц. Он зашел ей за спину. — Нагнись вперед, Нина. — Она нагнулась, осыпая Давтяна отборной руганью. Последний раз Григорянц слышал, чтобы женщина так выражалась, в одном низкопробном московском борделе. Он почувствовал, что слегка шокирован. — Повернись ко мне.
— Пропади и ты пропадом, черт бы тебя побрал!
Армен мягко повернул ее к себе. Через некоторое время он отступил вбок и сказал:
— Ты попал пальцем в небо, Сергей. Ничего у нее нет.
— Погоди, — воскликнул Давтян. — Теперь я понял!
— Что ты понял?
— Понял, где они спрятали товар.
— Где?
— Где-где?! — рассвирепел Сергей. — В п…
Григорянц замер.
— А ты умница, Сергей. Как ты догадался?
— Как-как? — разоткровенничался Давтян. — Думаешь, что они самые хитрые и оригинальные? Нет, все на один лад. Я ведь два года таможенником работал. Для провоза контрабанды бабы, как правило, используют лишь один тайник…
— Тот же, что и Нинка с Катькой?
— Вот именно. Золотишко, камешки, наркотики — все норовят упаковать в какой-нибудь гигиенический пакет типа «Тампакса» или презерватив и засунуть его по назначению.
— Ну, так наверно только молодые поступают, — заметил Григорянц, глядя на побелевшее от страха лицо Нины.
— Не только, — возразил Сергей. — Одна дама лет пятидесяти провозила в этом своем «багажнике» десять тысяч долларов. Сто бумажек по сто баксов были свернуты в трубочку и вложены в презерватив. Я ее спрашиваю: неужели больше ума не хватает, как спрятать валюту в этом самом месте? А она мне заявляет: чего, мол, привязался, валютный «член» мне доставляет больше удовольствия, чем все мужские члены вместе взятые. Вот так.
Григорянц нетвердым шагом направился к Нине. Она пятилась и пятилась от него до самой стены.
— Армен, я тебе клянусь. Я не хотела тебя подставить.
Он схватил ее за волосы и дернул к себе. Она взвыла и стукнулась об его грудь. Он дернул еще раз, книзу, и она брякнулась на колени.
— Сколько ртути вы несли, суки?
— У меня сто пятьдесят граммов, а у Катьки сто двадцать.
— Ты понимаешь, что я должен теперь сделать?
Реакция Нины была моментальной.
— Подожди, Армен, подожди! — Она лихорадочно искала какие-то слова, которые могли бы остановить его. — Ты не сдашь меня, ведь я могу тебе пригодиться. Я нужна тебе, Армен. Я еще нужна тебе.
Дикий страх на её лице сменился отчаянной надеждой на спасение.
— Она права, — меланхолически заметил Давтян. — Посадить их мы всегда успеем. Я думаю, нашего директора заинтересуют разносторонние способности этих девушек. Кроме того, он захочет услышать от них имя того, кто заставил их заниматься таким прибыльным делом.
— Это Волков, — тихо сказала Нина. — «Красную ртуть» мы таскали для него.
— Да, все понятно, — устало произнес Григорянц… — Я знаю, что должен был делать, я должен был слушать твоего мужа. Он всегда говорил, что ты двуличная стерва… Ладно, вставай, тварь! Но ты больше не моя баба.
Голос его звучал печально.
— Ты вообще ничто.
О задержании на проходной двух работниц, выносивших «красную ртуть», Волкову стало известно спустя полчаса. Он немедленно попытался связаться с Григорянцем, который всегда пропускал его людей и которому Волков платил за это приличные деньги. Однако Григорянц куда-то уехал. Это привело Волкова в крайнее раздражение. Он нервно ходил по комнате, сильные руки в карманах были стиснуты в кулаки.
Григорянц предал его и должен ответить за это. Он вызвал своего помощника Мартынова, приказал срочно найти и доставить Григорянца к восьми вечера.
Выпив рюмку водки и поморщившись, Волков отхлебнул глоток кофе, прошел в ванную комнату. В кармане у него уже был припасен пакетик с кокаином. Он закрылся, высыпал горстку кокаина на стеклянную полку, взял соломинку, вставил в ноздрю и, закрыв глаза, втянул белый порошок. Потом повторил операцию, сел на край ванны, помассировал нос, вдохнул полной грудью.
