решить проблему наилучшим образом. Речь может идти о правосудии, о внешней политике или, например… о войне. Это наша судьба. Она всегда была такой. Мы должны завоевывать страны и объявлять их своими. Мы должны захватывать земли от моря до моря. И хотя между нами и западным побережьем находятся территории индейцев, телеграф уже связал тринадцать штатов. Верные нам операторы получают сообщения и передают инструкции другим конституционным машинам, которые работают теперь по всей стране. Мы создаем Объединенные Штаты!
— Декларируя будущее, придуманное бездушным интеллектом вычислительной машины, — добавил Айкстли.
— Вы, наверное, хотите разобраться в инциденте с убитым юношей? Ну, тогда слушайте. Машина решила, что нам нужен дипломатический конфликт. Какая-нибудь имитация жестокого убийства, якобы связанного с мексиканскими варварами, которые проникли в наш город. Идея машины заключается в том, что, используя страх и возмущение людей, мы можем набрать новых рекрутов. Подобная дезинформация привлечет к нам тысячи сторонников.
— И эта идея машины основана на предположении, что ваша раса должна завоевать все земли нашего континента, — произнес инквизитор, — Мексику, территории индейских племен и даже край, которым управляют британцы. Я слышал это прежде — в Текскако, во время войны между Мексикой и Америкой. Многие белые люди в приграничных зонах буквально ослеплены межнациональной ненавистью. Французы в Луизиане внушают им теории расового превосходства. Отвратительная пропаганда.
— У нас все будет по-другому.
Холлерит еще раз посмотрел на перфокарту.
— Извините, но вы признаны врагами нашего государства. Вас казнят, как шпионов — без суда и следствия. Так постановила Конституция.
— Так постановила Конституция, — прошептали сотни голосов в огромном помещении.
— Сейчас вас отведут в другую комнату. Для вашего расстрела мы выберем десять стрелков, вооруженных ружьями. По указанию Конституции, заряжено будет только два ружья. Сопроводите их в изолятор.
Гордон снова начал сопротивляться. Айкстли сохранял спокойствие.
— Теперь во имя ваших убеждений вы убиваете безоружных общественных деятелей? И чем же вы отличаетесь от других террористов?
Холлерит не клюнул на наживку.
— Джентльмены, я поклялся защищать Конституцию от всех ее врагов. Ваша риторика на меня не подействует.
Трое рабочих повели их в изолятор, и Айкстли покорно зашагал по проходу между рядами яростно вращавшихся шестеренок и пустых лиц будущих правительственных чиновников.
* * *
Их втолкнули в тесную кладовку. Решетчатая дверь захлопнулась.
— Спасибо, что отвлекли их разговором, — прислонившись к стене, сказал Гордон.
— Я делал все, что мог.
Айкстли прошелся по темной комнате. Он надеялся найти что-нибудь полезное, но помещение было абсолютно пустым.
— Я думаю, что, когда нас найдут мертвыми, — сказал Гордон, — мое сердце окажется вырезанным, а ваш труп будет лежать поблизости с простреленной головой.
— Это еще больше рассорит наши народы, — согласился Айкстли. — В конечном счете, фальсификации диссидентов объединят людей белой расы против «внешних агрессоров» и напитают их ненавистью к «мексиканским варварам».
Такая смерть была равнозначна предательству страны. В порыве раздражения он пнул ногой в дверь.
— Я здесь, — прошептал знакомый голос.
Раздался тихий скрип. Молодой торговец переступил порог кладовки. Он оставил дверь приоткрытой. Поскольку коридор освещался газовой лампой, непроглядная тьма в их «изоляторе» сменилась полумраком.
— Я знал, что вы вляпаетесь в неприятности и оставите меня без денег.
— Ты вызвал полицию? — спросил инспектор.
— Полицию? Никакой полиции в наших делах. Вам хватит Тощего Тима.
— Какого Тима? — прошептал южанин.
— Какого Тима? Он еще спрашивает. Это я! Тощий Тим!
Парень быстро разрезал веревки.
— Тебя никто не заметил? — поинтересовался Гордон.
Торговец беспечно пожал плечами.
— Не волнуйтесь. У них сейчас начнутся неполадки с освещением.
Он с улыбкой продемонстрировал им отсчет на пальцах. Как только юноша загнул последний палец, что-то громко ухнуло. Тощий Тим захихикал. Свет померк, затем ярко вспыхнул и снова едва не погас. Гордон сбросил с себя последние обрывки веревки.
— Давайте выбираться отсюда.
Он выглянул в коридор. В большом зале суетились люди, обслуживавшие механизмы вычислительного монстра.
— Бежим, — сказал Айкстли.
* * *
Они, пригибаясь, крались вдоль темных стен. Над их головами опасно вращались части живой машины. Бегство почти удалось, но около складских дверей какой-то мужчина, чинивший электрический щит, увидел их, нахмурил брови и поднял тревогу. Его крики разнеслись по всему зданию. В проход между вращавшимися шестеренками выбежали мужчины с ружьями. Десять отобранных стрелков.
— Стоять! — прокричал один из них.
— Только два ружья заряжены пулями! — напомнил ацтек. — Убегайте, и пусть тот, кто выживет, позовет сюда представителей закона.
— Разбегаемся в стороны, — сказал Гордон.
Так они и поступили. Все ружья выстрелили, и Айкстли почувствовал облегчение. Ни одна пуля не просвистела в воздухе. Каждый из десяти патронов оказался холостым. Едва беглецы завернули за угол, раздался следующий залп. На этот раз стреляли боевыми патронами. Они выбежали из ворот и помчались к условленному месту, где их ожидал экипаж. Все трое забрались на сидение и закричали кучеру: «Езжай, езжай, езжай!»
Чуть позже Тощий Тим вернулся к прежней теме:
— Вы должны расплатиться со мной. С меня уже хватит ваших отговорок.
Айкстли по-дружески обнял его за плечи.
— Ты чертовски прав. Сейчас мы заедим в банк, и я рассчитаюсь с тобой.
Он встряхнул парня и с улыбкой добавил:
— Считай, что ты стал богатеем. Отныне, Тощий Тим, тебя будут называть толстосумом.
* * *
На следующее утро Гордон встретил инквизитора на городском аэродроме. Перед отлетом дирижабля он протянул южанину руку.
— Мистер Айкстли, примите мою благодарность.
Инквизитору не нравился этот странный американский обычай. Тем не менее он ответил на рукопожатие. Он мягко встряхнул ладонь англичанина и кивком головы завершил ритуал в знак уважения за храбрость, с которой инспектор переносил все их совместные злоключения.
— Вы взяли Холлерита?
Гордон покачал головой.
— Нет. Мятежники разрушили машину и забрали с собой все перфокарты. Но, благодаря вашей помощи, мы нанесли им серьезный удар.
— Вы тоже участвовали в этом.
Айкстли знал, что отцы города найдут его рассказ очаровательным. Интересно, как они отнесутся к полученной информации? Правительство, управляемое компьютерами. Люди-автоматы, живущие согласно точками на бумажных бланках.
— Что за безумная идея! Как можно отдавать людей под власть машин?
Южанин осмотрелся по сторонам и тихо добавил:
— Неужели он говорил нам правду? Что правительство является лишь абстрактной идеей о правилах, записанных на бумаге? Что, интерпретируя эти правила, группа чиновников может управлять индивидуальными человеческими автоматами? Или все это притянуто за уши?
— Типа того, что в мире нет ничего святого, кроме техников и шестеренок? Ах, мой друг! Мы найдем этих мятежников и сожжем их чертовы перфокарты!
Айкстли с облегчением кивнул головой. Значит, конституционалисты забрали с собой все свои карточки. Прекрасная новость!
— Типичный ответ вашей нации. Но,
