случилась страшная эпидемия, кое-кому посчастливилось не умереть, но болезнь осталась в крови выживших и перешла к их потомкам. У зараженного человека появляется необузданная тяга к крови, и если он ее не утолит, то начинает сходить с ума. К счастью, кровососы из-за своего недуга не могут жить среди людей, их уже давно выловили и уничтожили.
– А я слышал, что не всех, – заметил Кример. – За последние полвека на юге Брадоса зафиксировали несколько случаев кровопускания.
– Откуда знаете?
– Читал кое-какие документы. И я не согласен с вами, что причина страданий отверженных в болезни.
– В чем же тогда, позвольте спросить? – вздернул подбородок Теон.
– В проклятии.
– Проклятии? – в один голос воскликнули Дария и Тиана.
– Абсолютно верно. Проклятие Небесных воинов. Есть такая легенда.
Теон скептически усмехнулся.
– Расскажите, пожалуйста! – захлопала глазами Дария.
– Все началось в древней Эсхатонии, только тогда это была совсем другая страна. Сейчас Эсхатония самый слабый и отсталый член Тройственного Союза, но сотни лет назад это было великое государство, возможно, самое грозное во всем Яре. Говорят, его мастерам уже тогда были известны технологии пара, и они без посторонней помощи строили воздушные корабли. Это были талантливые, но очень гордые и заносчивые люди. Гордыня их и сгубила. Когда над Эсхатонией появился летающий остров Небесных воинов, местные жители встретили посланников богов как врагов. Эсхатонцы возомнили, что смогут бросить им вызов. Они убили одного из невов, вынули из его груди сердце, чтобы построить свой летающий город. Это стало роковой ошибкой. Небесные воины в гневе сожгли все города эсхатонцев, до основания разрушив все то, что те веками изучали и совершенствовали. Их гнев был настолько велик, что они задумали в корне извести бросивших им вызов безумцев. Невы прокляли поднявшихся против них людей, породив в их душах доселе невиданную жажду крови, которая заставила эсхатонцев убивать друг друга. Это была страшная кара за вызов богам. Эсхатонцы были прокляты, а вместе с ними прокляты и их потомки, что разбрелись по свету после уничтожения страны.
– Занятная история. Вы, случайно, не измышлитель? – хмыкнул Теон.
– Нет, я химик. И я лишь пересказал легенду.
– Тогда, молодой человек, объясните, почему это «проклятие» проявляется не у всех потомков эсхатонцев? – торжествующе заявил врач. – Человек может всю жизнь прожить, не испытывая тяги к крови, а его дети ни с того ни с сего могут превратиться в чудовищ. С научной точки зрения, это объяснимо: болезнь таится в крови, но у некоторых к ней вырабатывается невосприятие. А как быть с проклятием?
Кример поправил пенсе и пожал плечами:
– Я не силен в теологии, но предположение имею. Проклятие поражает тех потомков эсхатонцев, у кого нечиста душа.
В дилижансе воцарилось молчание. Дария наклонилась к Тиане и что-то прошептала на ухо. Теон впал в задумчивость, теребя набалдашник трости. Версия с проклятием врачу пришлась не по вкусу, но он не знал, что возразить.
Они были уже рядом с горами, когда возница придержал лошадей. Кример открыл дверцу. Дорога проходила по каменистой равнине. Справа возвышался холм, на вершине которого виднелись развалины сторожевой башни. В старые времена постройка охраняла подступы к ущелью, что начиналось чуть дальше. Дорога шла вдоль подножия холма, но ездили здесь нечасто: колея терялась в траве. Но все-таки дорога имелась, и как раз посредине этой дороги стояли две телеги, у одной из которых отвалилось колесо. Один крестьянин пытался исправить поломку, еще пятеро столпились вокруг и наперебой давали советы. Возница почтового дилижанса притормозил, прикидывая, как лучше объехать неожиданное препятствие.
– Кажется, не только нам пришла в голову светлая мысль переться в обход, – пробурчал Кример.
Неожиданно крестьяне кинулись к дилижансам. Один из мужиков вскочил на козлы к кучеру-почтальону, второй оказался рядом с Шамулом, третий, хмурый бородатый тип с двуствольным огнедыхом в руке, появился в дверях кареты. Только теперь стало заметно, что крестьянская рубашка у него надета на темную дорожную куртку.
– Вылезай! Приехали! – рявкнул вооруженный головорез.
Он увидел девушек и расплылся в улыбке, обнажив желтые зубы.
– Цыпочки! Какая встреча! – он обернулся и крикнул через плечо. – Братаны, тут бабы!
Со стороны развалин сторожевой башни к ним бежали еще разбойники. Сет-Дар застыл от ужаса. Они попали в засаду! Молодой механик испугался не за себя – брать у него нечего, разве что инструменты кое-какие, – он испугался за прекрасных спутниц, представив их в руках бандитов.
В тот же миг мужик, запрыгнувший на козлы к Шамулу, с воплем слетел на землю.
– Ах, ты тварь… – головорез с двуствольным огнедыхом отпрянул и прицелился в кучера.
Прогремел выстрел, но на землю рухнул не Шамул, а сам бандит. В руках Кримера дымился «Пес». Химик высунулся из дилижанса и выстрелил еще трижды.
– Гони! – закричал он Шамулу.
Извозчику и не надо было приказывать, он уже вовсю хлестал лошадей, пытаясь направить их по краю дороги мимо почтового дилижанса и телег с бандитами. Лошади заржали, дилижанс дернулся, подскочил на камне, едва не завалился на бок, но обогнул препятствие и стал набирать ход.
Разбойники с криками кинулись наперерез ускользавшей добыче. Кто-то выстрелил, пытаясь снять кучера. Кример в ответ выпустил из «Пса» оставшиеся пули, затем начал лихорадочно извлекать из кармана запасные патроны. Один из разбойников успел вскочить на подножку со стороны, где сидел Теон. В руке бандита мелькнул огнедых. Рукояткой он вышиб стекло и наставил дуло на врача. Выстрелить, однако, не
