Но прежде чем открылась дверь автомобиля в его приоткрытое окно ударили струи сразу четырех газовых баллончиков! Словно вокалисты в немом кино гангстеры задвигали разинутыми ртами.
— Падайте, проклятые тараканы! — рассерженной кошкой зашипела на них Соня. И тараканы упали на пол лимузина.
Еще через минуту они были, как шелковичные черви, опутаны клейкой лентой.
— Эй, Соня, помоги-ка мне, — перепрыгнув с борта баржи на набережную Майк прицепил к лимузину трос. Застрекотала судовая лебедка, и машина с гангстерами повисла на стреле крана, как щука на удочке рыболова.
— Пора купаться, джентльмены, — Норман невозмутимо нажал кнопку, снова заурчала лебедка.
Задняя часть машины стала медленно погружаться в воду. Очнувшийся гангстерский квартет издал энергичное и дружное мычание.
— Кажется джентльмены подмочили задницы?
Детектив хладнокровно наблюдал за тем, как лимузин все глубже опускается в черную, как смоль, речную воду. Последним блеском сверкнуло лобовое стекло.
— Смотри, Майк, — Соня указала на связанного Зубилу, бьющегося головой в окно.
— По-моему, джентльмен хочет что-то сказать, — Норман дал лебедке задний ход.
Лимузин, словно огромный дырявый сапог, поднялся над водой. Из всех его щелей хлестала вода. Когда он поднялся достаточно высоко, Майк повернул стрелку крана вправо. Теперь машина висела над судовой палубой.
— Будем оформлять явку с повинной, господа? — с нарочитой вежливостью спросил он.
Гангстеры утвердительно закивали с живостью, которая показалась детективу подозрительной. Арест не очень-то испугал их.
— Вот что. Соня, не передать ли нам информацию об этих субчиках в петербургские газеты? — предложил детектив.
На другой день недоумевающие петербургские милиционеры подобрали в разных концах города четверых гангстеров, обмотанных с ног до головы клейкой лентой, к одежде каждого был приколот ярлык с автографом Короля газовых баллончиков и пластиковая папка с обличающими их документами.
Однако мрачным предположениям Нормана суждено было сбыться. Не прошло и нескольких дней, как все четверо снова оказались на свободе. Ни одна из газет, получивших материалы от Нормана не опубликовала их. Видя это, Норман мрачнел и злился. С остервенением садовника, посадки которого еженощно вытаптываются, он снова и снова брался за сборы улик и доказательств.
И вот, в один из погожих августовских дней, изумленные петербуржцы увидели странные фигуры, сидящие вокруг Ростральной колонны как шелковичные черви вокруг ствола тутового дерева.
Здесь были продажные чины и политиканы, при одном упоминании имени которых, простому смертному делалось не по себе…
На каждом красовался ярлык с автографом Короля Газовых баллончиков и табличка с кратким описанием их прегрешений.
С этого момента блокада молчания была прорвана. О Баллончике заговорили. Каждый день приносил все новые сенсации. По утрам в вестибюлях метро, на автобусных остановках и вокзалах милиция подбирала связанных преступников.
Пресса терялась в догадках пытаясь разгадать тайну Баллончика. Выдвигались гипотезы одна экстравагантнее другой. «Голос Америки» объявил своим слушателям, что это новый вид диссидентства, а радио «Свобода» напротив, заявила, что это провокация бывшего генерала КГБ. Но самой экзотической была, бесспорно, версия газеты «Аномалия и жизнь», объявившей во всеуслышанье о том, что, в действительности, Баллончик — снежный человек, сбежавший из секретной лаборатории военного ведомства.
Любимым развлечением Майка и Сони стало вечернее чтение газет, рассказывающих о все новых разоблачениях. Не без ехидства Майк думал о том, что в тот самый момент, когда он потягивает свой кофе, какой-то высокий чин, так же как в свое время Морли, «ставит на уши» своих подчиненных, требуя от них немедленной поимки таинственного Робин Гуда петербургских улиц.
Однако то, чего не могли предположить ни Норман, ни Соня произошло позже — у Баллончика вдруг появились двойники — такие же правдоискатели, как сама Соня. В Москве и Владивостоке, Пскове и Иванове они чувствовали себя так же уверенно, как Робин Гуд в своем лесу.
Дело дошло до того, что местные газеты стали публиковать «Колонки Баллончика», куда люди направляли сообщения о выявленных адресах гангстеров, которые немедленно становились добычей добровольных стражей порядка.
А потом все стихло. Исчезли сообщения о сониных последователях. Не стало слышно и рекламы школ восточных единоборств. Куда-то, словно по мановению волшебной палочки, исчезли рэкетиры, еще недавно наводнявшие центральные кафе и рестораны. Русские бизнесмены потянулись с чужбины домой.
Миссия Майка Нормана в России была успешно закончена.
В предвкушении заслуженного отдыха и высоких гонораров Майк и Соня принялись собирать чемоданы. Пора было возвращаться в Штаты.
* * *
В аэропорту Нью-Йорка Майк, имевший полное право на торжественную встречу, был неприятно удивлен отсутствием длинного, как колбаса лимузина председателя Генерального клуба бизнесменов Америки. С ближайшего телефона Норман позвонил в его офис.
— Здравствуйте, сэр, что-то не вижу ваш лимузин, — сказал Норман с веселой фамильярностью победителя.
— Ах, Майк, его забрали в счет долга русские рэкетиры. Они просто кишат в Америке.
— Мне очень жаль, сэр, — детектив повесил трубку.
— Что случилось, Майк? — тревожно спросила Соня.
— Ничего особенного. Просто тараканы перебежали в комнату.
