И вот они снова идут по проходу, и воздух вновь кажется чистым, хотя и немного тяжелым.
— Что, во имя Аида, там такое было?
— Извините, лейтенант. Осколок оказался больше, чем я первоначально предполагал, иначе я не позволил бы вам пройти так далеко.
— Осколок кости? Всего лишь осколок?
— Да… Кусочек, который довольно долгое время был частью топлива в реакторе. Вы имеете хоть какое-то представление о том, что происходит там внутри?
— Нам что-то говорили в школе, — Донал вытер лицо тыльной стороной ладони, — а это было чертовски давно.
— В лучшие годы нашей жизни. Ведь так мы обычно говорим своим детям.
Донал сомневался, что они с Кортиндо ходили в одинаковые школы. Есть такие учебные заведения, для успешного окончания которых крепкие кулаки не менее важны, чем хорошие мозги.
Малфакс Кортиндо тростью указал на ближайший реактор.
— Чтобы сформировать критическую массу для одного реактора, — пояснил он, — необходимы кости двух тысяч трупов. Я имею в виду эндовибратор, где стоячие волны некропотока вибрируют, усиливаются и испускают обилие колебаний.
Останки двух тысяч человек, только в одном реакторе.
— Да-а… — Донал озадаченно заморгал, пытаясь подавить вполне естественный ужас. — Две тысячи. Довольно много.
— У нас не бывает нехватки в сырье, лейтенант.
— Да, наверное, — произнес Донал после несколько затянувшейся паузы.
На обратном пути к лестнице Малфакс Кортиндо продолжал рассказывать о технологии процесса. Донал внимательно слушал, не зная, пригодится ли ему эта информация при выполнении задания.
Кортиндо объяснял, каким образом костные микроструктуры изменяются под воздействием восприятий и поступков того тела, в котором они находятся. После смерти, когда те же самые кости становятся материалом для реакторов, некропоток стонет и воет, преломляемый внутренней структурой костей, воспроизводя воспоминания умерших.
— Но, конечно, не в виде связного целого, — продолжал Кортиндо. — Это мешанина из осколков воспоминаний двух тысяч разных индивидов. Сам сгусток энергии, естественно, ничего не может чувствовать и ни о чем не способен мыслить.
Донал остановился и взглянул на длинные прямые ряды реакторов.
— Даже боль?
— Даже боль. — Несколько мгновений Малфакс Кортиндо внимательно всматривался в него, а затем постучал по каменному полу своей тростью. — По крайней мере, именно так я отвечу любому, кто задаст мне подобный вопрос официально. Вы меня поняли, лейтенант?
Прикусив губу, Донал подумал, как отреагировал бы город, если бы вдруг перестал снабжаться энергией. Остановился бы транспорт, в магазинах исчезло бы продовольствие.
— Я вас понял.
На стене рядом с лестницей находился ряд круговых шкал в медном корпусе и под стеклом. На крайней слева стояла отметка MNf2, и Кортиндо немного отстал, чтобы проверить её. Располагавшаяся рядом шкала была помечена символом GW, и на ней, как заключил Донал, в гига ваттах отображались показатели общего выхода энергии.
— Для чего та первая шкала? — спросил он.
— Средняя величина некропотока по всем реакторам, — ответил Кортиндо, — в меганекронах на квадратный фут.
— Ах, вот как…
— Гм… Может быть, вернемся ко мне в кабинет, — дежурная элегантная улыбка, — и выпьем по чашке чая?
На сей раз Донал принял предложение Малфакса Кортиндо выпить с ним чаю. Седовласая секретарша внесла на подносе сервиз из великолепного костяного фарфора.
В надежде, что при производстве чашек не использовались настоящие человеческие кости, Донал взял одну из них за хрупкую ручку и сделал глоток крепкого темного чая. Такого вкусного напитка он никогда не пробовал.
— Хороший чай. — Он Осторожно поставил чашку на блюдце. — Очень хороший.
— Рад, что он вам понравился, лейтенант. Ну… Как только вы закончите, я вам кое-что ещё покажу. Не беспокойтесь, идти никуда не придется.
«А я и не беспокоюсь», — хотел ответить ему Донал. Но вместо этого молча сделал ещё глоток чаю. Превосходно!
— Не стоит откладывать, — сказал он. — Что бы вы там не наметили.
— Ну, если настаиваете… Минутку подождите. — Кортиндо прошел к книжным полкам, закрывавшим всю заднюю стену. Мгновение он как будто рассматривал корешки книг, а затем постучал по полкам тростью. У стука был определенный ритм, который Донал, правда, не смог определить.
Малфакс Кортиндо повернулся, и тут же круглый участок пола начал вращаться, металлический цилиндр в ярд шириной поднялся на уровень груди и остановился.
— Ну вот. — Кортиндо прислонил трость к стене и вставил пальцы в медные углубления внутри металлического цилиндра. Мгновение спустя в цилиндре распахнулась стальная дверца. — То, что вам обязательно нужно увидеть.
Перед ними была платиновая коробка с золотым замком. Размером примерно с футляр для старинного пистолета, она выглядела довольно тяжелой. У Донала сразу же пробудилось любопытство.
С явным почтением Малфакс Кортиндо взял коробку, открыл замок и поднял крышку. Затем повернул коробку так, чтобы Доналу было видно содержимое футляра.
На алом бархате лежала высушенная кость.
— Вы можете к ней прикоснуться, — сказал Кортиндо, — но…
Слишком поздно.
Кто-то словно потянул лейтенанта за пальцы, и он как будто утратил контроль над своей нейромышечной системой. Он коснулся кости — и все было потеряно.
У Донала возникло ощущение, что он стал куда-то погружаться…
…в какое-то море серебристого цвета. Нежные волны били о розовый берег, а над головой летали прозрачные птицы, распевая столь величественные и прекрасные песнопения, что Донал не смог сдержать Слез. Дальше по берегу он заметил цветы на фантастических структурах из зеленого стекла, которые могли быть и растениями, и произведениями искусства. Мельчайшие детали их поверхности поражали и завораживали. Капелька воды блестела на ней, словно…
Что-то схватило его.
Нет!
…кристаллический мир и все вокруг было пронизано каким-то насыщенным цветом; вдалеке двигались странные обнаженные фигуры, и пейзаж был наполнен…
Его снова кто-то дернул, и он попытался кого-то оттолкнуть.
…полосы густого желтого, красного цвета и цвета индиго; деревья, которые… И все вдруг исчезло. Все исчезло.
— НЕТ! — Донал бросился на Малфакса Кортиндо, но тому удалось ловко увернуться от его удара. — Дайте…
— Извините. — Кортиндо ещё раз ускользнул от выпада лейтенанта.
— Дайте…
Донал согнулся, тяжело дыша, словно только что закончил десятимильный кросс. Он прищурился, пот застил ему глаза. Донал вытер лицо рукой.
