— Долго стоял?
— Минут двадцать. Кто это был?
Сима неопределенно махнула рукой — мол, не его дело, и задала следующий вопрос:
— Сильно чешется?
— Сама не видишь? — раздражённо откликнулся Егор. — А мне еще работать.
— К знахарке зайди, — посоветовала Сима. — Наверняка противоядие существует.
— И стоит бешеных денег, — проворчал горе-любовник.
— Ты знал, на что шел, когда Катерину бросал. И когда меня сюда приглашал. Теперь расхлебывай. — Сима не нашла в себе особого сочувствия, голос ее звучал прохладно. — Женщины — не товар народного потребления. Ими нельзя попользоваться и выбросить за ненадобностью.
— Вот только не начинай, а? — Егор схватил портфель, развернулся и вышел из таверны, забыв попрощаться. И по счёту заплатить забыв тоже. Специально или это случайно вышло, Сима не поняла. Она застыла, глядя на ходящую ходуном маятниковую дверь.
Вот это номер, пронеслось в голове. Нет, совсем без денег она из дома не выходила, но не рассчитывала платить еще и за инициатора свидания, который, к слову сказать, сожрал самые дорогие блюда в меню. Пусть отравленные, но на цену это никак не влияло. И что же делать?
К ней направился официант. Сима слегка запаниковала. И тут глаза паренька, идущего к ее столику, озадаченно округлились. Ноги его — словно сами собой — зашагали в другую сторону. Голова осталась повернутой к Симе, и поэтому она видела, как парень ошарашенно хлопает ресницами. Но продолжает идти.
Его словно арканом подтащило к… ах, ну да. Славий и Яр. Кто бы сомневался. Значит, беспокоиться об оплате не нужно. Но и спускать с рук Егору подобное Серафима не собиралась. Она легко улыбнулась мужчинам, которые, к слову сказать, даже не заметили ее благодарности, будучи занятыми объяснением с двумя официантами одновременно. Один принимал заказ, другой — Симин — оплату. От Яра, краем глаза заметила магиня и вздохнула — эх, ждет ее лекция, а может, и что похуже.
Глава 10. О пользе и неудобствах подслушивания
Когда Сима вернулась домой, то обнаружила, что Славий вдогонку послал ей сообщение. Суть его, минуя обычные для брата философские отступления, заключалась в следующем: для проведения качественного ритуала требовалась вещь, принадлежащая пропавшему мальчику — предмет одежды, зубная щетка, расческа, любая другая мелочь, к которой он прикасался.
Сима два раза перечитала сообщение и призадумалась. По всему выходило, что вещь эту можно раздобыть лишь в одном месте — в доме, где жил Степушка. А для этого, как минимум, нужно знать адрес. Расплывчатого «рядом с магазином Толика» для открытия портала было явно недостаточно. Где же взять адрес?
Спросить у кого-нибудь завтра, определилась Серафима, ложась спать. У Кота того же. Хотя он и послать может.
Увы, Кот на работе не показывался до полудня, а потом прибежал на пять минут, перевернул вверх дном свой стол в поисках какой-то бумажки и улетел прежде, чем Сима успела перегородить ему выход.
Егора, который в её списке шел под номером два, также нигде не было видно. Когда Серафима позвонила ему, выяснилось, что он работает дома. Видимо, зелье стойким оказалось, — хмыкнула магиня про себя, а вслух пожелала успехов в труде.
Остальные сотрудники на контакт идти не хотели и точное место жительства Марины говорить отказывались, да еще и посматривали подозрительно, словно Серафима не адрес спрашивала, а рецепт изготовления бомбы в домашних условиях и список магазинов, где ингредиенты необходимые приобрести можно.
Ничего не выяснив, Серафима решилась на крайние меры — дождаться, пока все уйдут и залезть в документы Голубева. День, как назло, тянулся долго, нудно и невероятно муторно. Г.В. на месте не было, никто не звонил, не развлекал заскучавшую секретаршу визитами, жалобами и челобитными к шефу.
Как на иголках она досидела до конца рабочего дня, а стоило часам пробить шесть, принялась время от времени совершать вылазки в общую комнату: осторожно подсматривала, ушли ли сотрудники.
Спустя двадцать минут, которые показались ей двадцатью часами, комната опустела. Со вздохом Сима оправила кофточку, просунула голову в щель приоткрытой двери, повертела ею, на всякий случай осматриваясь. Выждала еще минуту — никого. Тогда она зашла в комнату целиком и прямой наводкой двинулась к столу Голубева. К счастью, следователь ушел вместе со всеми вовремя — впервые за несколько дней. Не стоит и говорить, что магиня сочла это благим знаком и еще больше преисполнилась намерения помочь Степану во что бы то ни стало.
Стол Голубева находился в самом углу. Комнату освещала одна-единственная лампа около входа — у противоположной стены. Сима решила, что в случае чего подсветит себе фонариком, с которым до известного случая ночные обходы совершала. Он предусмотрительно лежал в карман брюк.
На столе следователя — пожалуй, единственном из всех — царил идеальный порядок. И никаких папок с документами. Сима задумчиво пожевала губу и обошла стол. Ящики! Три штуки. Два открыты, один — самый нижний — закрыт на замок. Рассудив, что дела, скорее всего, находятся в более труднодоступном месте (хотя кто счел бы ящик стола труднодоступным местом? Только та, в чьей жизни всегда найдется место подвигу) Сима не стала тратить время на осмотр верхних ящиков, произнесла заклинание, и замок щелкнул.
В ящике и впрямь оказались папки. Но не успела Серафима протянуть к ним загребущие ручонки, в коридоре послышались, и открылась дверь. Кто-то вошел в кабинет.
«Вот черти», — пронеслось в голове охваченной паникой Серафимы. Это ж скандал какой будет, если обнаружиться, что она по чужим вещам лазила.
Недолго думая, она бесшумно задвинула ящик и заползла под стол, благо места было достаточно. И притаилась там, дыша через раз. Заклинание невидимости, всегда бывшее предметом ее вожделения, принадлежало третьему уровню допуска, а больше ничего полезного в голове Симы не всплыло. Одни воображаемые сцены раскрытия ее преступных замыслов. Позора не оберешься. Ее и так в участке не слишком любят. Ей не простят.
Шаги направились — вот невезуха — в ее сторону. И тут зазвонил телефон. Известная мелодия, стоящая на большинстве сотовых. В том числе и на ее, Симином. На какое-то ужасное, невероятное мгновение, в котором время словно остановилось, магиня подумала, что это ее телефон. Она совершенно забыла, что оставила его в сумочке. В глазах поплыло, сердце замёрзло, а руки конвульсивно дернулись к карману.
— Да? — спросил Голубев совсем рядом с ней.
Сима даже дух перевести не посмела. Только дрожащие руки сцепила крепко-крепко и молилась всем богам, чтобы пронесло.
