лепешки.
- ЭвхаристЕо! – поблагодарил Кирмит. Это слово он услышал уже тут на рынке. Похоже, оно означало «спасибо».
Женщина ласково улыбнулась, что-то ответила и пошла дальше. А он навсегда запомнил ее доброе лицо.
В этом мире люди смотрят иначе: со спокойным интересом. Будто просто встретили забавных незнакомцев.
Некоторые останавливались, что-то спрашивали. Линэ улыбалась, разводила руками. Она явно была в восторге от приключения, а вот Кира непонимание происходящего тревожило.
С дороги к ним свернули очередные прохожие: темноволосый мужчина с двумя похожими на него чернявыми мальчишками.
- Хайрэ кай игиенэ (χαίρε και υγίαινε/радуйся и будь здоров!) - обратился к мужчине Кир.
Человек на эллинское приветствие не отреагировал, посмотрел удивленно и что-то спросил. Тогда Кир достал и показал кусочек папируса. Собеседник кивнул, что-то сказал и протянул похожий листик, только желтого цвета. Потом он подвел мальчишек к лошадям. Одного Кир усадил на своего Ксанфа, второго – на Фиж. Снова повторилась история с дощечкой, которую направляли на сидящих детей. Однако на этом она не кончилось. Мужчина достал еще желтый листик, отдал Линэ, зачем-то ставил мальчишек рядом с ней и снова поднимал вверх таинственную дощечку. Наконец, что-то сказал и пошел с детьми дальше.
- Что там? – Кир взял у девушки ее папирус. В руках оказались два совершенно одинаковых рисунка. На одной стороне была изображена колесница с возничим, на другой стороне снова эллинский храм.
– Ты понял? – Линэ от радости едва не танцевала. – Это плата! Они платят, чтобы мы разрешили посидеть на лошадях.
- Неужели тут кони – редкость? – предположил Кир.
- Да у них тут коней вообще нет!
- На рисунке – возница и четверка лошадей.
- Да, действительно, - девушка глянула на бумаги и отдала их Киру. – Про коней они знают. Но на конях сами не ездят.
- Почему так думаешь?
- Просто посмотри на них. Вот тот сутулый мужчина. Ты видел таких всадников? У всадника спина прямая, это с детства входит в привычку. Сгорбившись, на коне не проедешь. Посмотри, как он шагает. Ноги слабые. Быстро с коня свалится. И такие здесь почти все!
- К нам опять идут, - сказал Кир и повернулся к весело разговаривающим девушкам и юношам примерно одного с ним возраста.
Компания подошла, один из них что-то спросил. Кир показал голубой папирус и указал на коня. Молодые люди посовещались, и одна из девушек неумело с опаской забралась в седло. Она явно делала это впервые. Похоже, и вправду в этих краях кони были в диковинку. Юноша снова что-то сказал, девушка, вдев ноги в стремена, что-то попросила. Кир решил, что она просит вести коня под узцы. Он немного поводил Ксанфа по поляне к полному восторгу девицы и ее друзей. Потом и Киру, и Линэ пришлось катать всех остальных. Когда компания ушла, в руках Кира были новые листики. Он уже не удивился полному совпадению изображений на желтых и синих картинках.
Едва ушли юноши с девушками, подошли взрослые с детьми.
Потом еще и еще. Наконец Киру, у которого уже глаза слипались после бессонной ночи, все это окончательно надоело.
- Пойдем куда-нибудь отсюда.
- Давай посмотрим, что тут еще есть, – согласилась Линэ.
Они прошли через небольшую рощу и вышли к какому-то бревенчатому дому. Двери были гостеприимно распахнуты, на большой открытой веранде стояли столики, за которыми ели люди. Рядом, прямо на дороге размещался большой белого цвета ящик, за которым стояла женщина и продавала что-то идущим мимо людям. Те сразу же начинали это есть.
- Я пойду посмотрю, - сказала Линэ.
Пристроившись за покупателями, она дождалась своей очереди, что-то жестами показала продавщице и протянула ей листочки папируса. Женщина взяла один желтый листок, дала какие-то два предмета и еще что-то.
- Ты представь только! – радостно подбежала к Киру девушка. – У меня получилось! Купила. Это действительно деньги. Мне и еще дали! – она показала монеты.
Разорвав упаковки из непонятного материала, молодые люди обнаружили внутри нечто белое, холодное с тонкими хлебными лепешечками с двух сторон. Пока Кир рассматривал диковину, Линэ успела съесть кусочек.
- Не описать словами, как вкусно!
- Такое сладкое, нежное и холодное! – Кир, тоже попробовав лакомство. - Как в такой жаре не растаяло?
- Значит, под домом есть глубокий лЕдник! – догадалась Линэ.
Доев, Кир долго разглядывал обертку. Она была белая, тонкая, но прочная, с нарисованной смешной коровой и множеством надписей все теми же буквами, напоминающими эллинские. Сил удивляться уже не было. Он оставил попытки разобраться с незнакомой письменностью и положил обертки туда, куда их бросали местные: в коробку, стоящую неподалеку.
- Смотри, ромашки цветут, - показала Линэ на бело-желтые цветки у дороги.
- Да, действительно, - ответил Кир и зевнул. Слушай, я совсем вымотался. Надо уйти куда-нибудь подальше в лес и отдохнуть.
- Пожалуй, надо – кивнула Линэ, и они повели лошадей через дорогу на юг, углубляясь в густые заросли деревьев. Спать решили по очереди. В незнакомом месте надо быть начеку.
***
Кто-то осторожно тряс его за плечо. Наверное, уже утро. Лаэрт будит, чтобы учить языку. Каждый день приходиться запоминать много слов, сочетать их между собой. Нелегкое занятие. Зато, какое счастье вдруг понять, что говорит собеседник!
Все-таки у Лаэрта не проказа. Поначалу у канавы для умерших рабов на него было просто страшно смотреть. Совершенно белые волосы на фоне красной кожи с пузырями и кровоточащими корками. Вокруг красноватых слезящихся глаз прозрачно-белые брови и ресницы. Кожа на руках была ничем не лучше: ярко-красная с большими волдырями.
За те дни, что Лаэрт прятался в тени шалаша, его кожа постепенно очистилась. Не зря Кир собирал ромашку и готовил из нее отвар. Примочки постепенно подействовали. Сначала уменьшилась припухлость и краснота на лице. А когда зажили струпы на голове и пластами облезла
