Девчонки, приготовленные для жертвоприношений, дружно ревели. То ли дошло, чего они избежали, то ли перепугались, то ли…
Визгу все равно было много.
Дети тоже ревели.
Хотя — нет. Это называется иначе. Когда ребенок плачет — и параллельно орет, как ишак, которого тянут что есть дури за хвост. Как-то детям это удается, видимо, у них есть автономная система для плача — и вторая для визга.
Вот, когда двадцать детей дружно этим занимаются, нервы начинают сдавать у кого угодно.
Самыми тихими были трупы. Они лежали и никуда им больше не надо было.
Олег Антонович вылетел на поляну, оценил обстановку, присвистнул — и принялся распоряжаться. Не зря ведь он дорос до генерала!
— Крутько, Петров — заняться девицами. Семен — вызови подкрепление, скорую помощь, и посмотри, что там с парочкой в пентаграмме. Гена, Роман — постарайтесь привести в чувство детей, как-то успокоить, пересчитать, переписать… Зеленый, посмотри, что тут за трупы и начинай процедуру. Сделай контроль, проверь, есть ли кто живой, если надо — вызови скорую… хотя это — точно надо. Нам тут еще долго плясать…
Вот в этом никто и не сомневался.
***
Прошло не меньше двух часов, прежде, чем все устаканилось. Или хотя бы пришло в равновесие.
Ирину в чувство привести так и не удалось. Эмма Марковна потихоньку 'прощупала' ее ауру, но ничего опасного не нашла.
Резкое усиление — да. Прокачка каналов — да.
Надо полагать, когда Ирина очнется, ее ждет большой сюрприз. И не особо приятный.
Взгляд Бога — он такой… обязывающий.
К самой поляне скорая помощь не подъехала. Вместо этого пришла пара медиков, врач оглядела всех на скорую руку, констатировала, что нужна госпитализация и предложила забрать с собой кого-то из пострадавших.
Ирина так в чувство и не приходила.
Кирилл чувствовал себя отвратительно. Оборотни могут восстановиться быстрее людей, но им тоже нужен покой и хорошее питание. И кости сложить не мешало бы. Даже если оборачиваться — раны-то заживут, а кости? Их сначала сложить надо. Сам Кирилл этого сделать не мог. И оборачиваться в присутствии посторонних тоже не тянуло.
Кравцов держался на обезболивающих.
Девчонки — в шоке.
Дети — в шоке.
И всех их надо бы в больницу… психиатрическую?
Да нет, обычный стационар тоже подойдет. Но как туда довезти три десятка человек?
Филимонов предложил довезти всех на казенному автобусе. А эксперты, группа быстрого реагирования и прочие, пока останутся здесь.
На поляну вывалились члены команды Кирилла, и стало еще интереснее.
Филимонов высказался неполиткорректно. И о церкви (да так, что закон об оскорблении верующих по нему заплакал), и о придурках-энтузиастах, и о том, что если мозга нет, молитвы не помогут…
Кирилл отвечать не стал.
В чем-то Филимонов был совершенно прав. Не окажись на месте Ирина…
Эмма Марковна!
Оборотень оглянулся по сторонам, но некромантку не увидел. Эмма Марковна справедливо рассудила, что при таком количестве народа утащить тушку вампира ей не удастся, о ее напарнице и так прекрасно позаботятся, а путаться под ногами у экспертов…
Оно ей надо?
Общая версия, как она поняла, будет простой.
Сатанисты.
Бывает такое с людьми.
Сегодня он себя воображает избранным и величайшим, завтра литературу по видам избранности изучает, послезавтра кошек мучает, а через недельку и на людей переключится.
Случалось такое.
А что не с подростками, а со взрослыми людьми… и что? С ума можно до какого-то возраста сходить, так, что ли?
Эмму Марковну это вполне устраивало. А еще….
Она медленно прошла по лесу до стоянки. Неподалеку от интерната стояли несколько жилых домов, и к ним прилагалась небольшая стоянка. Но машины там ставили все, кому не лень. Некромантка прогулялась вдоль нее.
И почуяла нечто знакомое.
В небольшом белом фургончике, стоящем с краю.
Там, в холодильнике, предназначенном вообще-то для хранения и перевозки мяса, мирно лежало тело магистра.
На поляну его пока не потащили. Если бы удалось открыть капище — дело другое, тогда можно было бы проехать поближе, именно проехать. Не на себе же труп тащить!
Долго Эмма Марковна не думала.
Свою машину она заберет потом
А сейчас…
Она обратила внимание на молодого человека, который садился в машину.
Что ж, прости, дружок, надеюсь, твоя машина застрахована. Но мне надо привлечь внимание к фургону.
Колю надо найти, отпеть и похоронить по всем правилам. Сын Николая заслуживает хотя бы такой малости.
Что для этого надо сделать? Воздействовать на разум человека. Эмма Марковна умела и такое, хоть и не любила.
Ровно одна секунда воздействия. Потом, конечно, будет болеть голова. Но это потом, потом…
А сейчас…
Молодой человек на сером 'ситроене' так и не понял, что произошло, когда он выезжал со стоянки. Просто метнулся взгляд.
Пролетела мимо ветрового стекла птица.
Дернулась рука.
И серый ситроен задел бок белого фургончика. Да качественно так задел, зеркало обломилось, по краске фургона пролегла некрасивая борозда…
— Мать! Ну вашу мать и перемать!
Молодой человек выругался и принялся звонить в ГИБДД.
Надо вызывать, составлять протокол… интересно, чья это машина? Да мало ли кто тут может стоять! Но европротоколом тут не отделаешься. Для этого нужны оба хозяина, а кто второй-то?
Нет, не знает.
Эмма Марковна довольно улыбнулась — и направилась к своей машине.
Летящей походкой…
Пошел я за водкой.
И скрылся из глаз в пелене сентября…
Что, еще не сентябрь?
Значит, с водкой пока подождем. И некромантка решительно завела машину.
Домой.
Искупаться, переодеться, и… хотя — нет! Это она сейчас заедет!
В морг.
И договорится.
Конечно, будет вскрытие, конечно, вампира привезут сюда. Вот, надо договориться заранее. Ей пригодится несколько костей, клыки и печень. Да, и мозг не помешал бы, и сердце…
Зачем трудиться самой?
Пусть патологоанатом сделает ее работу. А она заплатит, благо, знает кому.
И — нет. Угрызений совести Эмма Марковна не испытывала. Она эти органы в дело пустит, а то пропадут без смысла…
Да, в морг — и домой.
По результатам, надо признать сегодняшнюю ночь удовлетворительной.
***
Вы не пробовали перетащить тридцать человек за пару километров?
Особенно если двадцать пять из них — дети?
Ощущения — жуть!
Успокоить детей никак не удается, врач им вкатила конские дозы успокоительных, но помогло это слабовато. Разве что орать перестали.
А вот дойти, куда надо…
Извините, на этом чудеса и закончились.
Пришлось брать по двое детей за руки — и вести. И то, они по дороге умудрились собрать все коряги, всласть поваляться на земле, а уж про синяки и шишки просто промолчим. Этой ночью была собрана выдающаяся их коллекция.
Кирилл радовался только одному — не ему с этим возиться.
Да его дети и не слишком беспокоили, честно говоря. Может, это эгоистично, но это — НЕ ЕГО дети! А вот Ирина, которая не приходила в себя…
Да, тут он волновался больше.
И Кравцов, который чувствовал себя отвратительно.
И его люди, которые ее где-то плутали… двое вышли, еще двое остались.
Да, вот это было проблемой. А остальное можно решить в рабочем порядке, как генерал и сделал. Постепенно отвели всех детей к автобусу.
Донесли раненых.
Погрузили всех — и поехали в город.
А на месте происшествия осталась следственно-оперативная группа. Им работы теперь до утра, как бы не до следующего вечера. Пока всех осмотришь, опишешь, пока с прошлым жертвоприношением разберешься…
Да, дела…
***
Кирилл тоже отправился в больницу. И как сопровождающий, и досталось ему от вампира. Мог бы остаться на поляне, но — лучше поехать. И по состоянию здоровья, и за Ирину тревожно. Раны, конечно, заживут, но по ощущениям оборотня, у него была сломана пара костей, и их надо было правильно сложить. Хромать не хотелось.
