– Вам письмо, сэр! – сообщил лакей почтительно.
– Спасибо, – отозвался я, беря с подноса послание. В глаз мне бросился обратный адрес: «Блумтаун, Таймроуд, 8, резиденция Виктора Кина, эсквайра». Что еще стряслось дома? Неужели что-то с тетушкой или кузеном?!
Я торопливо разорвал конверт и впился взглядом в ровные строки, написанные, несомненно, рукой Ларримера.
«Уважаемый сэр! – начиналось письмо. – Простите, что я осмелился Вам написать…»
Сердце мое заколотилось от недоброго предчувствия.
«Случилось ужасное несчастье, сэр! – продолжил мой верный дворецкий, и мне пришлось расстегнуть верхнюю пуговицу на рубашке (не отрываясь, разумеется, от послания). – С прискорбием сообщаю Вам, сэр, что она умерла! Все усилия помочь ей оказались тщетны, и моя прекрасная, верная, замечательная Атенаис Седьмая почила в бозе сегодня утром».
Я с шумом выдохнул, только теперь обнаружив, что задерживал дыхание, и покачал головой, испытывая одновременно облегчение и досаду. Ох уж этот Ларример! Перепугал меня до полусмерти.
«В связи с этим я вынужден обратиться к Вам с просьбой. Приобрести достойную наследницу моей милой Атенаис в Блумтауне оказалось невозможно, поэтому прошу Вас, сэр, заглянуть с этой целью в Королевский океанариум. Преданный Вам, Джозеф Ларример».
Посмеиваясь про себя, я с аппетитом позавтракал и отправился выполнять просьбу Ларримера. Учтивые служащие подобрали мне роскошную морскую красавицу, которая наверняка придется по вкусу моему дворецкому, и, кроме банки со степенной рыбкой (которая, по-моему, была искренне уверена в собственной неотразимости!) вручили мне также корм и подробнейшую инструкцию по уходу за морским «сокровищем».
Прижимая к себе банку с драгоценным содержимым, я вышел на улицу и прищурился – необычайно расшалившееся солнце светило мне прямо в глаз.
Атенаис моего верного Ларримера умирала, чтобы тут же воплотиться в другую Атенаис, подобно легендарному фениксу.
Рыбка умерла, да здравствует рыбка!
Костей стаканчик он всегда
Игра и смех, в трактире дымном
Там где гуляки и солдаты
Пьют пиво.
Древнеанглийская руническая поэма
– Сэр, пожалуйста, возьмите еще зонт! – упрямо твердил Ларример, застывший у дверцы моего автомобиля. Несмотря на безукоризненную внешнюю почтительность, голос моего верного дворецкого звучал непреклонно. Думается, Ларример будет твердить свою «нижайшую просьбу» до тех пор, пока я не сдамся!
– Зачем? – возразил я, усаживаясь за руль. – Вы уже вручили мне один зонт, шарф, даже грелку для ног!
– Сэр, – нахмурился величественный Ларример, – раз уж вы не хотите нанять шофера, который позаботился бы о вас в дороге, то мой долг…
В такие моменты он напоминал не дворецкого, а няньку. Впрочем, в свое время он был для меня и тем, и другим.
– Ладно уж, давайте сюда ваш зонт! – вздохнул я. Чтобы прекратить стенания о том, что джентльмену не подобает самому водить машину, я готов был еще и не на такие уступки. Бросив зонт рядом с собой (заднее сиденье целиком заняли мои драгоценные кактусы), я завел двигатель и, уже готовый сорваться с места, не сдержал любопытства: – Ларример, так зачем, по вашему мнению, мне нужен второй зонт? Я ведь еду один!
Каменное лицо Ларримера дрогнуло и он, видимо, стараясь спрятать смущение, глубоко поклонился.
– Сэр! – произнес он, разогнувшись с некоторым усилием (годы не щадили старого дворецкого). – Осмелюсь заметить, вашим питомцам тоже может понадобиться защита от дождя!
– Хм, – глубокомысленно ответил я, стараясь сдержать улыбку, чтобы не обидеть старика. Столь пылкая забота о моих драгоценных кактусах весьма радовала! – Понятно. Что же, благодарю за заботу. До свидания, Ларример!
– До свидания, сэр! – откликнулся он, отступая на шаг назад, и добавил с чувством: – До скорого свидания, сэр!
Я тронулся с места, краем глаза заметив, как Ларример часто-часто моргает. Кажется, бедняга всерьез расстроился из-за моей поездки. Я же, вырулив на шоссе, принялся насвистывать веселую мелодию. Наконец-то я вырвался из Блумтауна!
Ветер свистел за приоткрытым окном, недавний дождь умыл окрестные поля, так что теперь они неистово (иного слова не подберешь!) зеленели, даже солнце наконец показалось из-за туч. Я гнал автомобиль по шоссе, полной грудью вдыхая прохладный воздух, когда притаившийся в кустах полицейский выскочил на дорогу, оглушительно свистя.
Пришлось сворачивать на обочину и останавливаться. Окрестности Блумтауна давно остались позади, так что полицейский был мне незнаком. С другой стороны, это даже к лучшему – никто не станет придираться ко мне из-за искусственного глаза.
Вид подошедшего ко мне констебля был суров и неподкупен. Видимо, констебль пытался таким образом компенсировать совсем юный возраст – у него едва-едва начали пробиваться усы.
– Констебль Аткинсон, сэр! – отрекомендовался полисмен, демонстрируя свой значок, и загнусавил: – Сэр, вы значительно превысили допустимую скорость движения, что могло привезти к серьезным последствиям! Могла произойти авария!
– Хм, – я демонстративно обвел взглядом совершенно пустую дорогу (и взбрело же Аткинсону следить за порядком в столь тихом месте!), но возразил достаточно миролюбиво: – И кто же, по-вашему, мог пострадать?
– Здесь часто выпасают коров и овец! – голос покрасневшего Аткинсона сразу взвился. – Вы сами могли пострадать, сэр! Могло пострадать чужое имущество – ограды, животные, даже пешеходы! В последнее время аварии на дорогах стали происходить все чаще, в связи с чем полиции рекомендовано…
Далее последовала получасовая лекция о правилах поведения на дороге и опасности их нарушения. Мне оставалось лишь кивать, с самым серьезным видом внимая разошедшемуся инспектору, который явно желал полностью выдать заученный текст. Я надеялся только, что ему не вздумается меня задержать и показательно препроводить в участок. В последнее время полиция действительно весьма активно (я бы сказал, демонстративно) боролась с нарушителями правил дорожного движения, так что никто не мог считать себя в безопасности от ретивых полицейских. А ведь у меня в машине – весьма капризные питомцы!
Должно быть, констебль заметил взгляд, брошенный мною на автомобиль.
– Будьте добры, сэр, откройте машину! – тут же попросил он настырно. Любопытно, в чем он меня заподозрил?
– Как хотите, – пожал плечами я и распахнул дверцу.
