На этом заседании Бабаев встретил Игоря Петровича, последнего члена комитета и представителя ПАСЕМ (он, конечно, не удостоился чести быть принятым в Клуб Дегустаторов). Бледный, изящный, субтильного сложения молодой человек обладал изысканными манерами: двигался легким шагом и чуть-чуть припрыжку, сок пил лишь манго и мелкими глотками, мяса не ел, а пробавлялся морковным салатом с орехами. Одежда на нем была странная: обтягивающие лосины, сапожки с узором, рубаха с кружевами и что-то похожее на крылатку из зеленого шелка. Все это Бабаев счел знаками сексуальной ориентации Игоря Петровича, но отнесся к нему с вниманием, сожалея, что такой приятный кавалер не ценит волнующих душу ханум и пери. Но встреча с новым знакомцем оказалась недолгой: получив у ЭХМА выписку с отказом и доев салат, Игорь Петрович удалился в глубокой задумчивости – должно быть, размышлял над новым партийным гербом.
На неделе обсуждался проект Папы Жо о легализации постельного бизнеса: создание профсоюза путан в рамках сферы услуг и борьба с сутенерством. Проект был разработан капитально и предусматривал трудовые книжки для жриц любви, медкарты и особые журналы, куда заносится вид услуги, сумма и фамилия клиента – конечно, с паспортными данными. Идея вызвала сочувствие у многих, но «Матери России», поэт и адвокат, а также коммунисты и аграрии возражали – не в принципе, а против слишком точных данных о клиентах. Лидер нацлибералов взбеленился, обозвал оппонентов фарисеями и начал было открывать бутыль с нарзаном. Но до водных процедур и кулачных боев не дошло – Владимир Маркович вдруг махнул рукой и заявил, что согласен доработать предложение.
Разведка, догадался Бабаев. Демарш с путанами – проба сил перед более серьезной акцией, возможно связанной с другом Саддамом, которого Папа Жо намерен одарить московским гостеприимством. Как опытный политик, запускает он фейерверки и глядит, у кого какой глаз прищурится…
В перерыве, столкнувшись с Папой Жо у доски объявлений, Бабаев пожал ему руку.
– Поздравляю, Вован.
– Не с чем, Алик. Завалили коммуняки бедных девочек. На словах за народ, а трудящихся женщин им не жаль! Вышли бы сами на панель, гниды красные! Это им не Зимний брать!
Он мог еще долго распространяться в том же духе, и Али Саргонович уточнил:
– Я не про твою инициативу, я про твою выдержку. Ведь никого не полил лимонадом! Молодец!
Владимир Маркович уставился на Бабаева в недоумении, потом сообразил, за что его хвалят, и произнес:
– Во-первых, я поливаю не лимонадом, а нарзаном, что для здоровья исключительно полезно. А во-вторых, пойми, я ведь не со зла… я, в сущности, добрый человек и даже баб уважаю. Просто полива – часть моего имиджа. Знаешь, сколько я за него заплатил?
Подскочили репортеры, забросали Папу Жо вопросами и увлекли в соседний бар, где подавали пиво «Дипломат», «Федеральное» и «Пролетарская диктатура». Но зычный его голос долго еще разносился по коридорам:
– Вы говорите, куртизанки? Почему я за них? А что вам не нравится в куртизанках, любезный?… Я – национал-либерал! Это значит, что я ратую за страну и все ее население, за русских, чукчей и татар, за космонавтов и куртизанок! Это либеральное и единственно верное понимание национализма, а остальное – фашизм, шовинизм, антисемитизм и прочие «анти»! Вы что, антисемит? Нет? Тогда почему вы против куртизанок? Все-таки не против? Лучше, уже лучше… Эй, там, пиво откройте! «Федеральное», конечно! Я пролетарскую мочу не пью!
Отключив усилием воли голос Папы Жо, Бабаев повернулся к стенду с информацией. Тут было много интересного: список ведомственных дач – с призывом подавать заявки; постановление суда – о том, что бывший депутат Рылеев осужден на восемь лет; программы ближайших заседаний – девятого числа были назначены слушания по Абхазии, Южной Осетии и другим конфликтным регионам; объявление демократов, приглашавших отметить двести лет со дня рождения Линкольна. Также сообщалось, что на грузинское село упала бомба – к счастью, не взорвавшаяся. По этому поводу был заявлен протест по дипканалам, но Министерство обороны заверило грузинскую сторону, что бомба – не российская. Российские бомбы взрываются всегда.
В самом низу был пришпилен листок с извещением о премьере в Большом театре. «Белое солнце пустыни», 12 октября, билеты по депутатской квоте – в комнате 325… То, что надо, полумал Бабаев. Можно сказать, знак Аллаха или провидения! Он представил, как идет в театр с Ниной, с дорогой своей афсунгар, и счастливо улыбнулся.
* * *
Доклад по кавказской проблеме сделал спикер Бурмистров, что подчеркивало ее важность, а также являлось реверансом президенту. Собственно, был целый ряд вопросов, касавшихся Кавказа, и все как один скользкие: признание или не признание самопровозглашенных республик, свары с Грузией, недовольной присутствием миротворцев, приток в Россию нелегальных гастрабайтеров, укрепление новой границы, тайная помощь чеченским террористам, и, наконец, политика Азербайджана, мечтавшего направить свою нефть в обход российской нефтяной трубы. Целый клубок проблем, шипевших и исходивших ядом точно гадюки! Но Бурмистров выбрал то, что указали свыше: Абхазия, Аджария, Южная Осетия и Карабах.
Признать их или не признать?… Как обычно бывает в политических играх, твердого «да» или твердого «нет» здесь не существовало. Ждали прецедента, которым стало бы отделение Косова от Сербии или, к примеру, басков от Испании. Последний вариант был фантастическим, но первый вполне реальным, сулившим простор для спекуляций и всевозможных инициатив. Признает Запад Косово, и карта Европы тут же изменится; может, даже Украина сама себя располовинит на голубых и оранжевых. Что уж говорить о мелочах, о Приднестровской республике или Абхазии!
Но пока – ни «да», ни «нет»… Впрочем, глава государства, поставив перед Думой сей вопрос, не надеялся на кардинальное решение. Важнее было показать свой интерес к проблеме, чтобы новые друзья особенно заокеанские – сообразили: если отнимется что-то от Сербии, то что-то прирастет к России.
Дебаты оказались бурными. Левые, включая «чистокровных коммунистов» и Пятый Интернационал, стояли на том, что угнетенные тиранами народы следует освободить, а тех, кто будет препятствовать процессу, развешать на фонарных столбах. Правые, демократы и «персюки», призывали к осторожности, напоминая, что Кавказ велик, столбов там много, так что места хватит всем. К тому же Запад не одобрит радикальных мер и резких заявлений, что скажется на инвестициях, кредитах и вступлении России в ВТО. У центристов, то есть у пропрезидентских партий, мнения разделились: «муромцы» ждали руководящих «це-у» и вздыхали по абхазским мандаринам, с коими не сравнятся ни испанские, ни турецкие, а лидер аграриев Придорогин склонялся к половинчатым решениям – не признавать, но ввести по дивизии в каждый спорный регион. Что до «патриотов», то их больше занимали проблемы нефти, газа и трубы. Не удивительно; ведь ППП объединяла хозяйственников, бывшую номенклатуру, что перекрасилась сначала в демократов, затем в сторонников «Наш дом – Россия» и, наконец, в центристов. Всегда и везде они отстаивали справедливость, понимая под этим свой карман.
