мести.
– Да откуда тебе знать о выборе? – рассмеялась ведьма. – Я получила все, а если бы не ты с Гекатой, вчера я бы получила и эту чертову империю. У меня сила.
– Была. – покачала я головой.
– Поддержка, – игнорируя меня, продолжила говорить ведьма. – цель, всемогущество, о котором всем прочим остается лишь мечтать.
– И тем не менее, ты несчастна. – покачала я головой. – Ведь этот план по порабощению империи был не твоим, верно? Его придумал кто-то другой, кто давно лишился рассудка и своей души, кто живет лишь местью, кто пугает тебя.
– О чем ты вообще говоришь? – ухватившись пальцами за кулон на своей шее, не оберег, а лишь украшение, дешевое в своей цене, но бесценное по своему смыслу; ведьма села на диван, взглянув на меня со смесью странных эмоций.
– Да брось, мне ты можешь не лгать. – покачала я головой, взглянув на нее так, как смотрела в свое время на меня тетушка, прекрасно знавшая, что происходит в моей голове еще до того, как я это сказала. – Все это – власть, могущество, месть, порабощённая империя, если и имело для тебя когда-то значение, то сейчас перестало, верно? Знаешь, я могла бы поверить во все, что ты говоришь. Могла бы поверить в то, что ненавидишь магов. Поверила бы и в сказки о власти, о злобе. Поверила бы, что цель твоей жизни – это месть. Но ты просчиталась в одном лишь моменте: когда телепортировалась в тот зал, не зная, готовится ли ловушка на тебя, не понимая, что тебя ждет, ты выставила защиту не только для себя, но и для Грейстока. Обвесила его всем, чем могла, пожалуй, даже больше, чем себя. Ты защищала его так, ведьма, как может защищать лишь искренне любящее существо. А там, где есть любовь, нет места мести и злобе. Все это – не твоя цель, тебе навязали ее, потому что у тебя не было выбора, принимать ее или нет.
Ведьма, пораженная моими словами, сидела без слов, глядя на меня широко распахнутыми глазами, полными ужаса.
– Я понимаю тебя. Меня тоже воспитывала не моя мать, она погибла, но то совсем другая история. – произнесла я, глядя четко в ее глаза. – Когда теряешь такого важного человека, как мама, что-то внутри навсегда остается пустым. Как рванная рана, которая не может затянуться. И ты ищешь кого-то или что-то, что может встать на это пустое место, что идеально попадет и не исчезнет, что станет ориентиром. Уязвленная ведьма – худшее из существ, потому как может отступиться и пойти по иному пути. Мне повезло, моя тетушка показала мне правильный путь: путь любви, путь честности, путь света. Я не боюсь за себя и свое будущее, потому что верю в то, что делаю. Но не всем так везет, верно? Тебе попался совсем иной наставник, полный злобы и жажды мести. Эта ведьма, кем бы она не была, заставила тебя идти по пути тьмы, не оставила тебе выбора.
– Она изменила сознание тех людей. – тихо, практически недоступно для понимания, произнесла ведьма, продолжая растягивать украшение на своей шее. – Они никогда не были моими родителями, но она заставила их, и всю ту деревеньку, думать, что я их дочь, чтобы проезжающие мимо наследники не усомнились в моем происхождении. Ей было нужно, чтобы Грейсток влюбился в меня, только…тогда я еще не понимала до конца, для чего ей это. Я была слепа, не видела истинных мотивов, и была счастлива, когда меня отправили учиться в ту Академию. Это было непросто – скрывать свою силу, изображать магичку. Природа магии совершенно разная, мне приходилось хитрить и жульничать, где-то врать, где-то сдерживать свою силу, чтобы сойти за магиню. Но проблема была не в том.
– Ты влюбилась в Грейстока, верно? – понятливо вопросила я.
– Это было не по плану, – растеряв разом всю надменность, что была в ней, произнесла ведьма, глядя в никуда и вспоминая то, что мучало ее все это время. – он должен был влюбиться в меня настолько, насколько мог. Но был так искренен в своих чувствах, такой заботливый и понимающий, что я ошиблась, поддавшись на это. Я не должна была, но это случилось. Поначалу я скрывала то, как сильно облажалась, от главы Ковена.
– Ты понимала, что она не оценит, верно? – вопросила я, взглянув на ведьму с искренним сочувствием.
–Тогда еще нет, – покачала она головой. – я думала, что она не обрадуется отклонению от плана, но и представить себе не могла, что, разозлившись, она натравит всю нечисть на ту деревеньку и вырежет разом пятьдесят семей. Я понятия не имела, что она настолько жестокая. Я сказала ей, сказала, что не стану придерживаться плана и все расскажу Грейстоку, признаюсь и просто буду ждать своей участи, даже если встречу ее как та несчастная, прикованной к каменной стене в подземелье. Но…она не дала мне этого сделать. Не дала. Какой-то нашепт, Владислава, всего несколько слов и я, как марионетка, шла и делала все, что она велела. Раз за разом. Это я отправила лес, вылила какую-то дрянь, а потом призвала то существо. Я, даже не по собственному желанию, сделала это.
– Когда наваждение спало? – вопросила я, подавшись вперед и, взяв ведьму за руки, принялась оглядывать вены. Обычно там скрывались проклятья, которые превращали существ в безвольных кукол.
– Вчера, после того, как Геката сняла его и лишила меня силы. – отозвалась ведьма и, не выдержав гнета вины, начала плакать, повторяя сквозь всхлипы и рыдания: – Я не хотела, Геката, как же я виновата, как я виновата…
– Что ты хочешь сделать? – самым натуральным образом практически прокричал Игнат и, заметив мои округлившиеся глаза, прикрыл на секунду свои веки, мысленно проклиная меня и ведьмовской род в целом. В этом я была уверена.
Мы стояли в малой гостиной особняка Ланфорда, собираясь вот-вот покинуть их, пусть и не совсем устраивающую меня по законам и порядкам, но все же приветливую империю с удивительными видами, многообразием рас и сумасшедшей императорской семьей, познакомиться с которыми поближе мне так и не довелось. К счастью или к сожалению.
Наши сумки и чемоданы уже стояли поодаль, готовые к транспортировке. Рядом, на столике, возвышалась симпатична плетенная корзинка с ярко-красным бантом, внутри которой лежали кексы, прореженные Игнатом за то время, что он меня ждал, пока я разговаривала с ведьмой.
Собственно, в тот момент в моей голове и созрел план, которым я поделилась с напарником. То, что описала ведьма, было крайне
