— Что говорить-то? — теряется Америго.
— Да все, что угодно, черт тебя подери! — в сердцах бросаю я. — Будь с ней на связи! Я иду в дом. Нельзя терять ни минуты.
Когда я перемахиваю через забор, во дворе слышится стрельба. Краем глаза вижу одного убитого волка. От раны, кровь из которой испачкала шикарную шерсть, исходит пар.
Входная дверь уже снесена с петель. В коридоре один из мужчин Агли лежит в луже собственной крови. Его горло разодрано на части.
Борясь с желанием прильнуть к его ране и сделать пару глотков, подбираю уже ненужный ему автомат и иду дальше. Успеваю убить одного из ведьминых, приспешников, что ведет огонь по волкам из окна. Другой, увидев меня тут же открывает стрельбу.
Мне удается увернуться и откатиться в сторону, а потом прикончить его одним выстрелом в голову. Троих противников уже нет в живых, чудесно. Спешу в сторону подвала. Нужно как можно скорее вытащить оттуда Дину и Айлин. Дверца не поддается. По-видимому, запечатана магией. До слуха доносятся легкие детские шаги. На цыпочках иду к источнику звука. Вижу девочку лет двенадцати в белом платье. Подкрадываюсь к ней сзади и хватаю ее в охапку одной рукой, а второй закрываю ей рот.
— Не кричи, и я тебя не трону, — шепчу я. — Мне всего лишь нужно, чтобы ты открыла мне дверь, ведущую в подвал. Поняла меня?
Перепуганная девчонка едва заметно кивает, упираясь мне зубами в ладонь. Вена на ее шее лихорадочно пульсирует, по вискам струится пот.
— Открывай, — подводя ее к подвалу, требую я. Отпускаю ее и тут же приставляю автомат к ее голове. Девочка трясущимися руками достает из кармашка ключ и вставляет его в замок. Что-то бормочет, поворачивая его. Бросает осторожный взгляд на меня, и я догадываюсь — сейчас она попытается предупредить Ирму о моем визите. Не могу позволить ей сделать этого — коротким ударом вырубаю ее и опускаю на пол.
На цыпочках спускаюсь по каменным ступенькам. Выглядываю из-за выступа и вижу, что бесчувственная Дина, сидит привалившись спиной к стене. Сердце пусть слабо, но еще бьется. Запястья изрезаны, на полу лужи крови. Ее волосы полностью стали седыми и спутанными прядями падают на грудь. Нервно сглатываю, стараясь отвлечься от голода, но режущая боль под ребрами тут же дает о себе знать.
Перевожу взгляд на жертвенник, где лежит Айлин. Ее лицо безмятежно, руки сложены на груди, глаза закрыты, словно она крепко спит. Ирма мягко гладит ее по голове, губы ведьмы беззвучно двигаются. Она выглядит такой воодушевленной, такой увлеченной. Глаза сияют от предвкушения скорой победы. Откуда-то из складок платья она достает кинжал — тот самый ритуальный, с арабской вязью, которым была заколота Ливия. Берет Айлин за руку, намереваясь провести лезвием по ее запястью.
Наверху слышатся перестрелка и протяжный вой. Достаю пистолет, целюсь ведьме в голову. Будет достаточно сделать один выстрел, она даже понять ничего не успеет, как окажется на той стороне. Но если я вдруг промахнусь… Нет, об этом я даже не хочу думать. Палец уверенно нажимает на курок. Слышится хлопок, пуля летит в сторону ведьмы, но, ударившись о какую-то невидимую преграду, рикошетит в стену напротив и, расплющившись, падает на пол.
Ирма поднимает голову и наши взгляды встречаются. Понимаю, что это провал. Хищная улыбка женщины это подтверждает. Краем глаза вижу, как безмятежность Айлин сменяется беспокойством, словно ей снится страшный сон. Прятаться бесполезно и я выпрямляюсь во весь рост. Делаю шаг вперед, но упираюсь в нечто, похожее на стекло.
— Я смотрю, тебе совсем наплевать на своего сына, — Ирма отпускает руку Айлин и подходит ко мне. — Неужели любовь к этой девчонке важнее жизни Арсена?
— Какую из рук ты больше любишь — правую или левую? — спрашиваю я, глядя ведьме в глаза.
Ирма усмехается и несколько секунд смотрит на меня. Потом выхватывает у меня пистолет и стреляет мне в грудь. Меня отбрасывает к стене. Боль жаркой волной разливается по грудной клетке. Еще бы, пуля-то серебряная! Хорошо, хоть проходит навылет.
— Ты все равно не сможешь помешать мне сделать то, что я задумала, — ровным голосом произносит Ирма. — Сегодняшнее уже предрешено.
Бросает пистолет на пол и возвращается к моей подопечной. Тяжелый топот заставляет повернуть голову. Это Америго несется вниз по каменным ступенькам. Он прижимает руку к животу и сквозь его пальцы сочится кровь. Похоже, кто-то из защитников дома подстрелил его. Бросает взгляд на меня и тут же устремляет его на жертвенник.
— Айлин, черт тебя побери, пробудись! — кричит Америго. — Я рядом, вместе мы справимся! Ну же, пробуждайся!
Он хочет бросится к ней, но со всего маха ударяется о магическую стену.
— Проклятье! — сжимая кулаки, рычит он. Со всей силы бьет неугодное препятствие и тут же потирает расшибленные до кости пальцы. — Есть идеи как от этого избавиться?
Едва заметно качаю головой — нет сил произнести ни слова. Перед глазами темнеет, пальцы становятся холодными.
— Ну же, Айлин! Открой глаза! Если ты этого не сделаешь, смерть Арсена и сестры будет на твоей совести! Ты ведь их любишь, ты не можешь с ними так поступить! Вспомни, о чем тебя просила Рита — беречь все живое, — с чувством произносит Америго.
— Заткнись, — зло обрывает его Ирма. — Она все равно тебя не услышит.
— Раз тебя это беспокоит, значит, у меня есть надежда, — тут же толкует по-своему ее замечание мой брат. — Леди, ну же… ты ведь не только за себя отвечаешь, но за маленькую Дорадо. Неужели дашь ей умереть?
А он молодец, использует все возможные рычаги, чтобы достучаться до девушки. Ирма подходит к жертвеннику и заносит кинжал над Айлин. Хочется зажмуриться, чтобы не видеть, как острие войдет в ее тело, но я не позволяю себе этого сделать.
— Айлин, не будь дурой, вставай! — в крике Америго звучит отчаянье.
— Девочка моя, в тебе моя кровь, ты должна справиться… — шепчу я, хватаясь за стену, чтобы подняться на ноги.
Клинок оказывается в нескольких сантиметрах от сердца Айлин, когда она распахивает глаза, резко откатывается в сторону и падает на пол. Лезвие со скрежетом ударяется о камень. Лицо Ирмы искажает гримаса гнева. Она бросается к девушке, пытаясь беспорядочно наносить ей удары кинжалом, но та ловко уворачивается, а потом вовсе выбивает ногой из рук ведьмы опасное оружие. Замечаю, что от ее кожи исходит золотистое сияние, а в помещении становится холодно.
— Зря ты надеешься меня победить, — хватая Айлин за волосы и с яростью прикладывая ее головой о стену, шипит Ирма. — Только сдохнешь помятой и уставшей.
Моя воспитанница бьет ее ногой по колену и улучив паузу, когда Агли концентрируется на внезапной боли, вырывается из ее рук. Несколько раз заезжает ей кулаками в лицо. Когда она на секунду оборачивается, то я вижу, что ее глаза стали алыми и есть в них что-то демоническое. Не этого ли боялась Елена, когда просила убить ее? Золотое сияние становится ярче, и Ирма тоже замечает его. Она хватается за край жертвенника, чтобы встать на ноги, ее губы разбиты, на скулах фиолетовые подтеки.
— Кто ты такая… — с ужасом шепчет она, глядя на Айлин.
— Та, что убьет тебя, — отвечает Айлин и в ее голосе звучит что-то неестественное. Она подбирает с пола кинжал и приближается к Ирме. Сейчас она похожа на хищницу, что вышла на охоту. Та пытается остановить ее с помощью магии, но моя воспитанница лишь хохочет, перехватывая ее энергию и возвращая обратно. Господи, да она монстр! Ведьму отбрасывает в сторону, она ударяется спиной о стену и падает на колени.
Айлин подходит к ней и, схватив Ирму за волосы, проводит лезвием по ее горлу. Остается тонкий красный след.
— Это ведь не наша родоначальница виновата в том, что никто из нас не может выйти замуж… А проклятье твоих предков. Все дело в зависти и только в ней. Но сегодня будет поставлена точка, — с уверенностью произносит Айлин и от нее исходит энергетика могущества. Мы с Америго переглядываемся. Тот ошарашен происходящим не меньше меня.
