— Добились успеха? — спросил я.
— Мы узнали, откуда обычно поступала стеклотара. Братья Востозапад из Лифолда. Лоск и сыновья организовали перевозку, используя услуги Дастина Владыки Перевозчиков. Покупатели платили наличными и забрали товар в доке, пользуясь при этом собственным транспортом. Они закупили семьдесят два изделия, которые проступили тремя партиями, первая примерно через месяц после того, как ушло в консервацию существо из Мирового Театра.
Консервация? Где он услышал такое сложное слово?
— Между этими событиями есть связь?
— Сильно сомневаюсь насчёт этого.
— На складе не было и половины от этого количества, — сказала Кара.
— Двадцать шесть. У нас есть друзья в команде, которая перевозила их. Разбито было совсем немного.
— Это всё конечно интересно, — сказал я. — Но нам с этого какая польза?
— Польза в том, что мы теперь знаем, где они изготовлены. Команда Спецов уже направлена туда. Вот так. А вас что нового? Придумали что-нибудь?
Он посмотрел прямо в глаза Каре. Ему было известно, что она снова была на складе.
— Мы ничего не нашли. Ни пылинки. А ваши колдуны что-нибудь отыскали?
— Несколько бесполезных пылинок. Там всё вычистили профессионалы.
— Есть идеи, зачем заминают дело? — спросил я.
— Я точно знаю, зачем. Ладно, расскажу. Я зашёл к вам по пути домой из Дворца, где принц Руперт серьёзно покусал мою задницу. Он совершенно ясно дал понять, что всё делается для пользы свидетелей, которые не подозревают, что мне известно о том, что они видели. Корона желает избежать массовой паники. Это дело слишком важно, чтобы с ним разбиралась гвардия.
Я фыркнул.
Туп кивнул:
— Эксперты с Холма сказали, что Танфер неустойчив и нестабилен из-за высокого уровня безработицы и напряжения в межрасовых отношениях, возникших в результате окончания войны с Венагетой.
— Когда это наши лорды с Холма заботились об этом? — сказала Палёная.
Туп поднял руку.
— Истина не имеет ничего общего с этим. Они заметили одну правильную вещь. Скоро здесь действительно будет жарко.
Нужно, наверное, перенести свою кроватку поближе к Покойнику.
— Организованное манипулирование населением уже вовсю идёт, волнения из-за рабочих мест и запугивание мистическими событиями, могут спровоцировать беспорядки и охоту на ведьм.
— Слави Дуралейник, — произнёс я.
Туп посмотрел на меня, как на чокнутого.
— Просто предположение. Пару лет назад был слух, что он вернулся, тогда ничего не произошло, возможно, кто-то остановил его. Может это своего рода городская партизанская война.
— У тебя, оказывается, есть воображение, Гаррет. Если в этом присутствует политическая сторона, то источник, скорее всего, окажется внутри движения за права человека.
Я посмотрел на Морли.
Тот покачал головой.
— Бесполезно. Я не знаю, что делал, когда меня захватили. Но я не был на задании Эльфийской Оборонной Лиги. Это были какие-то чокнутые.
— То есть, тебя тогда взяли в плен? — задал вопрос Туп.
— Я… — Морли нахмурился. — Я так думаю. Само собой. Брр!
— Ну и?
— У меня было видение, что-то тёмное и вонючее. Обычно в таких местах держат людей под замком.
Палёная сразу вцепилась в него:
— Опиши запахи!
— Народ, прекращайте! Это была просто вспышка. Больше мне нечего вам добавить.
Он встретил мой взгляд и отвёл глаза в восточную сторону.
Жаль, что Покойник ушёл на перерыв.
Без всякой видимой причины я спросил:
— А где Пенни? Кто-нибудь видел её?
Никто не знал, где она. Бурная деятельности закончилась через несколько секунд, когда Кара заглянула в комнату Покойника. Пенни была там с Птицей, который учил её рисовать.
Вернувшись в кабинет Палёной, я спросил:
— Когда Птица успел появиться?
Никто не видел. Заинтригованный, я потопал на кухню, спросить Дина. Тот тоже не имел понятия, зато его имели Плеймет и Доллар Дан, находившиеся там. Доллар Дан сказал:
— Художник пришёл одновременно со мной. Молодая девушка впустила нас.
Любопытно.
— Спасибо.
Я поспешил обратно к остальным, где пересказал Палёной рассказ Доллара Дана.
— Я побеседую с Пенни. Она осторожна с незнакомцами, но должна предупреждать о своих друзьях.
— Больше никто ничего не хочет мне рассказать? — спросил Туп.
Вот чёрт. До него дошло увиденное.
— Расскажите сначала, что есть у вас. Я на сто процентов открыт сейчас, поэтому расскажу после этого всё, что вы не знаете, — сказал я.
Он мне не верил, но продолжил сотрудничать со мной, рассказав мне о том, что разузнала гвардия. Я сказал ему:
— Вы узнали гораздо больше, чем мы здесь. Что, по-вашему, мы можем скрывать от вас?
— Ты всегда так делаешь. Ты по природе своей не способен…
— Капитан, прекратите, — это сказала Седлающая Ветер, Неистовый Прилив Света. — Думаю, у вас самого имеются природные недостатки.
Капитан?
— Есть, мэм, — кротко ответил Туп.
— У нас, возможно, будет что-то попозже. Вы первым из наших знакомых посетили нас сегодня, — сказала Палёная.
Я попробовал вспомнить всё, что скрывал, чтобы не путаться, при изложении фактов.
Туп решил сменить тему:
— Принц Руперт просил передать, он желает видеть тебя, Гаррет.
— Зачем?
— Попытается предложить тебе ещё раз работу. Скрытный Фелхск оказался не так порядочен, как принц надеялся.
Я пожал плечами:
— Меня это не интересует.
— Скажи об этом ему сам.
— Мне некогда. Я занят здесь.
— Гаррет, с тобой хочет говорить наследный принц.
— Если это так важно, то он знает, где меня можно найти.
Туп посмотрел на меня так, словно застал писающим на алтарь.
Я вел себя возмутительно, но счёл, что Руперт был чересчур занят, чтобы обижаться.
Кто-то постучал в дверь.
Этим кем-то оказался кузен Хитер Тейт. Палёная проводила его в кабинет. Он протянул ей потертый кожаный курьерский портфель. На нём был вытеснен, уже почти стёршийся, фамильный герб Тейтов.
— Эти люди будут свидетелями того, что я передал вам. Будьте любезны, вскройте его и расскажите всем, что там.
Говорил он смело, но смотреть в глаза избегал.
Палёная открыла дурацкий коричневый портфель, достала бумаги, прочитала и произнесла:
— Это ответ от Объединённой корпорации на наше заявление о том, что мы не получили причитающиеся нам ежеквартальные дивиденды. Здесь депозитарная расписка, оформленная по всем законам. Причём, прошу заметить, датированная сегодняшним числом. Ещё здесь письмо с извинениями от Нестора Тейта, признающего небрежность, объясняемой тем, что из-за посторонних отвлекающих факторов главный бухгалтер забыл провести большое количество выплат дивидендов. Возможно, вследствие неадекватных поступков члена семьи, который не должен иметь доступа к финансовой службе.
