Пространство между платформами разрезалось группами висящих в воздухе пешеходных мостов, напоминающих тонкие нити. Теперь они пришлись как нельзя кстати, ведь над головой висело чистое летнее небо.
Высоченные громады зданий тянулись к тёплому небосводу, молча и величественно. Снаружи сновали миниатюрные и шустрые летательные аппараты, разносчики готовых обедов, посылок и печатной корреспонденции. Улицы гудели приятно и привычно для городского человека.
В боковом стекле показался жилой сектор верхнего уровня, туристическая витрина города. Мне повезло увидеть впечатляющий момент, когда здания меняют форму.
Геометрия стен, окон и мобильных панелей необратимо изменилась, став неузнаваемой. Этажи сдвинулись относительно друг друга, и дома, устроенные по принципу конструктора, ощетинились подвижными углами. Здания, сложенные из вращающихся блоков, оживили само пространство и заполнили его движением.
По стене ближайшего небоскрёба прошла волна. Этажи продолжали вращаться, деформируя здание. На какое-то мгновение дом стал похожим на огромный, нереальный винт. Между корпусами соседних сорокаэтажных близнецов, принимавших форму парусов, оборачивалась огромная смотровая площадка Саурона. Линзообразное здание, облицованное солнечными панелями, вращалось, подстраиваясь под лучи светила.
С высоты полета спинера картина выглядела ещё более захватывающей, чем изнутри квартала… Где-то внизу, должно быть, находился тот потерянный робот. Однако разглядеть его среди меняющих форму зданий оказалось нереально.
Нашёл ли он себя? Спрашивает ли случайных прохожих, в чём его цель и каков серийный номер? Внезапно меня посетила догадка. Он там как развлечение для туристов, для неведомых ему зрителей. Лишний повод улыбнуться. Вот и всё. Он только создаёт впечатление разумного мыслящего существа. Его цель в том, чтобы спрашивать о ней. Нет смысла его чинить. Он и так исправен, без загрузочного диска и слепка электронной души. Он игрушка. У него лишь имитация разума и свободы воли.
Машина заложила неожиданно крутой вираж. Такой, что я ударился скулой о боковое стекло и потом долго потирал её.
* * *
С шефом мы встретились у стойки, за которой сидела секретарша. В свой кабинет он меня не повёл, и разговор состоялся в приёмной. Он только попросил закрыть дверь в коридор.
Леон сказал, что второстепенные дела, которыми я занимался, больше не интересуют контору. К ним можно вернуться позже. Все силы сейчас брошены против прокурорских. Что ж, нам же легче.
Наша контора провела анализ подозрительных дел, которые вели люди, работавшие на прокурора. Основные выводы сделаны. Однако остался ряд мелких дел, которые также обладают признаками фальсификаций, но не попадают в чёткий ствол выводов.
Таким образом, моя новая задача заключалась в том, чтобы ознакомиться с делами и доложить шефу соображения. Леон что-то шепнул на ухо Майе и удалился в личный кабинет. Я уже хотел выходить, как она остановила меня:
– Не убегай далеко. Дела в бумажных папках.
Майа извлекла из-под стойки кипу бумаг и вручила мне. Я посмотрел на закрывшуюся за шефом дверь… Вот и первая странность – мелкие второстепенные дела не ведутся на бумаге. Высшая степень секретности не для них. Обычную уголовку фиксируют в электронном виде для упрощения документооборота.
Шеф оставил секретарше, административному работнику, следственные документы. Очевидно, от неё у Леона секретов не было. Что, скорее, неплохо. Если бы мы друг другу совсем не доверяли, то «МаКо» давно бы потонула и была съедена селёдками.
Я вернулся к себе в кабинет – первый попавшийся оказался незанят – и сразу приказал закрыть жалюзи. Сидеть при свете солнца было непривычно. Когда света слишком много, он бьёт по глазам и мутит голову. Я вновь погрузился в приятный сумрак, положил документы на стол, плащ бросил на спинку кресла и сам развалился в нём.
Прежде всего, стоило выкурить сигарету. Табачный дым действует в подобных случаях лучше всего. А вот пить не надо. Не к чему.
Я включил настольную лампу и взялся за изучение дел…
На первый взгляд они казались совершенно не связанными друг с другом. Разное время, география. Цели. Таких дел сейчас множество. Единственное, что проходило красной нитью сквозь попавшие ко мне дела – особенности почерка хакера. Впервые он проявил себя в комичной ситуации, взломав кофемат. Изменение рецептуры напитка привело к нескольким случаям галлюцинаций и расстройств психики у девяти клиентов. Кофемат починили только после несчастного случая, когда не выдержавший видений человек спрыгнул в вертикальный канал. Хакера не нашли.
Второй зафиксированный случай произошёл после взлома робота-грузчика на одном из периферийных складов «МаКо». Роботу отключили протоколы безопасности, в результате чего несколько рабочих получили увечья. Опять же, злоумышленник сработал чисто. Разве что оставил след от уникальной (самодельной) программы взлома, где главная роль могла отводиться не её буквальному тексту, а структурам строчек. Как и в прошлом случае, на месте преступления остались отрывки безобидного бессмысленного текста, в котором повторялись определённые фрагменты.
Затем последовал более серьёзный случай. Магнитный поезд протаранил остановку. Множество жертв. Следственная группа не квалифицировала случившееся как теракт. Судя по их выводам – имел место программный сбой, факт взлома не был доказан. Видимо, хакер к тому моменту поднаторел.
Почему именно хакер? Потому что в деле сохранилась докладная записка группы экспертов, которые обнаружили в программах поезда странные искажения. Если смотреть на их буквальное значение, то они читались не так, как те, что обнаруживались в предыдущих делах. Однако структура строчек была похожей. Мнение экспертов заключалось в том, что вредоносность кодировалась структурой, а не цифрами. Вновь проявилась уникальность почерка.
Затем хакер дотянулся до навигационных спутниковых систем, вызвав столкновение двух воздушных судов. Причём не то чтобы дело было закрыто… скорее, спущено на тормозах. Или отложено до лучших времён, не попав под квалификацию теракта.
Далее. Почерк преступника повторился в другой странной истории. Помнится, наша контора выполняла заказ по работе с прессой, стараясь не допустить того, чтобы она раздула скандал. Роботы-судьи вынесли неправомерное решение по очевидному пустяковому делу. Двое уважаемых опытных адвокатов, пытавшихся оспорить его, погибли при невыясненных обстоятельствах. Снова следы взлома роботов.
Кто он? Одиночка? Профессионал? Дела выглядели так, будто некто хочет показать… насколько незащищены линии искусственного интеллекта… и дискредитировать его – убив «руками» машин множество ни в чём не повинных людей. С другой стороны, смерть адвокатов вряд ли была случайной. Убийства – если они имели место – выполнены на высоком уровне. Роботы настолько чисто пока не работают. Значит, хакер работал в хорошо организованной группе. И мог быть только исполнителем, а не «боссом».
