Радист получил плашмя клинком по голове и сполз на пол. Я оттащил его в сторону. Тыгуа уселся в кресло, надел наушники и принялся играть настройкой частоты. Снаружи грянул очередной залп. В иллюминаторе замелькали отблески пламени. Я выглянул. Мимо Крепости медленно дрейфовал горящий пиасс. Обломки мачты и доски палубного настила торчали во все стороны, словно их изрубил топором в приступе ярости некий вспыльчивый великан. Через фальшборт свешивалось неподвижное тело в камуфляжной форме. Да, здорово им досталось… Застучал ключ. Учитель отбил сообщение, встал – вдруг с хрустом вогнал клинок мачете в рацию, потом еще раз и еще.
– Ну вот, дело сделано. Теперь они без связи. Можем уходить.
– Кому вы сообщили? – поинтересовался я.
– Этого я тебе сказать не могу, извини, – он ухмыльнулся. – Но задерживаться нам тут больше не стоит. Пошли…
Мы спустились вниз. Теперь впереди шел Сержио; вместо ножей у него в руках были пистолеты. Где-то совсем рядом раздавались голоса, нервный смех – так смеются после пережитого стресса. Орудия больше не стреляли. Бой закончился? Похоже на то… Приоткрыв дверь, мафиозо выглянул наружу.
– Вроде чисто.
– Давай быстрее! – мне хотелось как можно скорее покинуть это место. Запах крови, казалось, пропитал одежду. Стоит кому-нибудь наткнуться на тела – и здесь станет жарко. Еще один бросок, и вот мы уже растворились среди угольно-черных теней. Еле заметно поблескивают две пары глаз – Ипселл и Кваки; оба на нервах.
Труба, в тени которой мы прятались, вдруг изрыгнула облако дыма. Палуба под ногами мелко завибрировала; вдоль бортов возникли пенные струи. Крепость набирала ход. Мимо нас продрейфовал еще один раздраконенный артиллерией пиасс; луч прожектора на миг выхватил из тьмы обломки. Он уже почти скрылся под водой – лишь высокие нос и корма еще торчали над речными волнами. На флагштоке печально развевалось бело-красное знамя Пацифиды.
– Полицейские рейнджеры, – вполголоса сказал Тыгуа. – Эти парни в свободном поиске, отлавливают речных пиратов… Смелый поступок, но глупый – они же видели, сколько здесь пушек. Надо было отступить.
– Может, они просто не успели?
– Может быть.
– Теперь кронпринцу нет смысла таиться, эту канонаду наверняка кто-то слышал. Крепость полным ходом идет на Амфитриту.
– Ну что, прыгаем за борт?
– А как-то по-другому нельзя? – робко подал голос Ипселл. – Я боюсь высоты…
И в эту секунду откуда-то сбоку прозвучал резкий окрик «Эй!», а мгновением позже один из шаривших по реке прожекторов резко развернулся, превратившись в ослепительный голубоватый диск.
– Бежим! – рявкнул Тыгуа, хватая меня за плечо. Я, в свою очередь, цапнул за шкирку мастера Ипселла, испуганно замершего в ярком луче. Сержио пальнул с двух рук. Прожектор лопнул с оглушительным треском. Мы рванулись к борту. Грянул выстрел, и тотчас я услыхал металлический лязг и пронзительный взвизг рикошета. Мимо! Попытать счастья в стрельбе по движущимся мишеням решило еще несколько ублюдков. Под свист пуль мы перелетели фальшборт и ухнули в темноту. Блаженны прыгающие, ибо допрыгаются…
Вода показалась чертовски холодной. Кто-то на борту уже нашаривал нас лучом: световая колонна пронзила речную толщу на несколько метров вниз. Я увидел стаю толстых рыб, испуганно метнувшихся в сторону. Глубоко под нами колыхались водоросли. Спустя несколько секунд воду, словно белые копья, пронзили трассы пуль. Я подавил естественное желание плыть вверх – и устремился на глубину. Мимо величаво проплывал обросший зеленоватой слизью бетонный корпус. Я изо всех сил заработал ногами, стремясь поднырнуть и проплыть под ним. Это было даже круче, чем тогда, когда я забрался по водоводу в дом Ипселла. Говорят, в прежние времена было такое наказание для провинившихся матросов – килевание: несчастного привязывали к линю и протягивали под корпусом; и это старинные суда, крохотные по сравнению с плавучим фортом… В глазах замелькали красные круги. Что может быть глупее – утопиться со страха… Внезапно я осознал, что громада Крепости уже не нависает надо мной: она прошла мимо. Хорошо еще, не попал под винт… Из последних сил я рванулся вверх – и словно пробка, выскочил на поверхность, жадно глотая воздух. Прямо на меня надвигался нос пиасса, шедшего на буксире за плавучим монстром. Рядом, отфыркиваясь и отплевываясь, вынырнул мафиозо.
– Все… живы? – спросил я, чуть отдышавшись.
– Я-то… откуда… знаю! Давай… к берегу, там… разберемся!
Набрав в легкие побольше воздуха, я погрузился. До суши было метров с полста – и мне дважды приходилось выныривать на поверхность, чтобы отдышаться. К счастью, прожекторы меня не нащупали.
Вот и берег! Низкий, болотистый, поросший спутанной густой травой и кустарником – то, что надо для беглеца. Схоронившись среди буйной поросли, я отдышался. Где-то поблизости хрипло охали и невнятно жаловались на жизнь. Похоже, мастер Ипселл… Сержио вынырнул на мелководье и, размахивая руками, устремился к берегу. Прожекторный луч мазнул по нему, вернулся – и со стороны Крепости защелкали выстрелы. Вода вокруг мафиозо вскипела белыми фонтанчиками. Кляня на чем свет стоит невидимых стрелков, он бросился к спасительным кустам.
– Пригнись! – крикнул я. Сержио с треском вломился в заросли. Пули жужжали над головой, срезали ветки. Я вжался в мох. Наконец пальба прекратилась. Сержио тяжело дышал неподалеку.
– Эй! Ты как?
– Задело маленько плечо. Ерунда, кожу ободрало… Но жжется, черт!
– Кваки! Ипселл!
– Мы тут! – донеслось сквозь ветви. – Все в порядке!
– Тыгуа! Учитель, вы здесь?!
Зашуршал раздвигаемый кустарник.
– Да не ори ты! – досадливо прошипел Тыгуа, возникая словно из ниоткуда. – Демаскируешь.
– Они уже далеко…
– Ты так думаешь? Черта с два, сейчас будет погоня. Идти, я надеюсь, все могут?
– Староват я уже для таких эскапад… – подал голос Ипселл.
– Ага. Я то же самое периодически говорю! – хохотнул Тыгуа. – Давайте, парни, пошевеливайтесь: уж берег они как пить дать прочешут. Спустить на воду лодку недолго, вдобавок все будут с огнестрелом. Хорошо хоть, ночь темная – а ну как развеет облака?
Учитель даже не позволил нам как следует отдышаться: он сразу задал такой темп, что на поддержание его уходили все силы. Мы бежали по болоту, разбрызгивая жидкую грязь и ежесекундно рискуя провалиться в трясину. Тыгуа несся впереди: одним взмахом мачете он снес тонкое деревце, обкорнал ему крону и теперь время от времени тыкал щупом перед собой, проверяя дорогу. Все бы ничего, но за нашей компанией наверняка пролегал четкий след из вытоптанной травы, сломанных стеблей и веток. Оставалось лишь уповать на темноту – но и она не была надежной гарантией: в погоню наверняка отправили боевых пловцов, а они парни серьезные. Спасение было только в скорости.
