труда потом стоило вывести с её кожи элементы превращения в сатира. Поэтому сейчас она старалась не мешаться.
Я смешал тирлич и обратим в равных пропорциях. Если первая трава позволяла менять на время облик, то обратим был приворотной вещью, которая оказывает большое влияние на живых существ. Добавил ещё руту, чтобы не наслали порчу и сглаз во время работы. А то проклянут не вовремя и будет всё валиться из рук, а ноги станут заплетаться сами собой. И в завершении всё получившееся дело посыпал измельченным порошком из адамовой головы, чтобы раны быстрее заживали. Мало ли чего случится — на всякий-який надо это дело учитывать.
Всего четыре ингредиента, а мощный порошок уже был готов. Принять за десять-пятнадцать минут до основного действия и можно быть на десять процентов уверен, что моя работа увенчается успехом.
Для зелья, которое повысит скорость и реакцию, я выбрал вороний глаз, хмелевые зонтики, лепестки белого мирта и высушенные пленки со шляпки мухомора и залил всё это кровью бруксы. Чопля присвистнула, когда увидела то, что я начал творить со следующим зельем.
Дыхание Урагана. Редкое зелье, которое восстанавливает силы и выносливость. Чтобы его приготовить нужно было смешать в строго определенных пропорциях корень душистого перца, берберское яблоко, лепестки Гинатии, корни морозника, добавить жемчужную пыль и ртутную каплю, залить настоем из когтя василиска, воды Мертвого моря, слюны драконидов и слез русалки.
— Ты же можешь ласты после такого склеить, — заботливо сказала Чопля, глядя как фиолетовая жидкость слегка засветилась, когда я взболтал всё в мензурке.
— Или же могу победить и всех одолеть, — пожал я плечами.
— Так может ну его на фиг? Откажемся от задания — пусть другого дурака… то есть, пусть другого ведьмака ищут, — вопросительно посмотрела на меня Чопля.
— Не осталось времени, подруженция, — хмыкнул я в ответ. — Сегодня это свершится и сегодня это всё либо закончится, либо начнется такая хрень, какой ещё не было на всём белом свете.
— Ну и что? Отсидимся где-нибудь подальше, да и всех делов. Куда ты серебряницу засовываешь?
— Отстань, куда надо, туда и засовываю. Подай ещё чешуйку зеленого дракона.
— Это вообще что за эликсир ты сварганил?
— Какой надо, — покачал я головой. — В общем так, большинство зелий у меня готово, так что осталось только фанфурики по кармашкам рассовать. Надеюсь, что я не упаду ненароком и не подавлю их раньше, чем требуется…
— Может мне с тобой полететь? — с надеждой в голосе спросила Чопля.
Ещё и глазки сделала плошками, чтобы я в них увидел космос. Отнюдь, я увидел в них только желание смыться и где-нибудь в сторонке отсидеться. Ну уж нет, это у неё не прокатит.
— Конечно же со мной, — разрушил я её надежду. — Куда же я без тебя? Пропаду и вампиры покусают.
— Мог бы и дома оставить, тылы прикрывать. Так уж и быть — взяла бы я на себя самое опасное место…
— Вот и возьмешь — будешь спину прикрывать и комаров отпугивать. А ещё напевать будешь что-нибудь пафосное и романтичное. Кстати о напевах — пока я буду в гимназии, смотайся-ка в гостиницу. Там отыщи призрака и скажи, что у него будет шанс исполнить свою мечту. Пусть летит за тобой.
— Какого ещё призрака? — буркнула Чопля.
— Нужного призрака, — усмехнулся я. — Нужного…
Вот что ни говори, а не люблю я соборы и церкви. Может профессия сказывается, а может то, что очень много тайн, интриг и заговоров хранят эти стены.
Куда идут существа, чтобы исповедаться? Чтобы вывернуть свои гнилые душонки наружу и показать всемогущему — гляди, сколько мы всего натворили! Вот сейчас при помощи попа, падре, священника и иже с ними как выложим всё начистоту и ты, всевышнее существо, просто охренеешь!
И ведь выкладывают! То есть сами на себя доносят! Надо же, надеются на светлое существование в будущем перерождении, а сами себя закапывают при помощи признаний. И потом ещё радуются, что получили очищение и благословение…
Так поколение за поколением несут и складывают свои прегрешения в каменные мешки, увенчанные крестами. И оно всё копится и копится. Может быть, в один прекрасный день, служители придут на обычную службу, а на всех иконах будут только затылки — лики отвернутся от доставших грешников.
Эх, порой думаю, что за такие мысли меня черти за яйца подвесят и будут катать на веселой карусели вместе с такими же вольнодумцами, но не могу перестать так думать…
Поэтому, когда зазовка под видом княжны Марии Кирилловны Салтыковой вручила мне приглашение на концерт органной музыки, я невольно поежился. Вот не хотел ёжиться, но холодок пробежал по спине и заставил чуть дернуться. На приглашении был изображен собор в вечернее время, когда острый шпиль пронзал темнеющее небо, а подсвеченные стены призрачно выступали из сумрака.
В семь вечера начнется концерт. Приглашали на «Реквием по мечте». Мда, весьма ироничное совпадение.
— Ты встанешь на главном входе в подвал и будешь первым рубежом обороны, — проговорила княжна.
— Зачем я тебе? Ведь знаешь, что я буду сопротивляться зелью…
Ну не стану же я говорить, что её зелье нейтрализовано и я могу прямо сейчас ей накернить от души? Нет, сейчас надо показать, что я послушный, как полугодовалый бычок. Всё-таки за этой зазовкой стоят другие лица, потому-то и надо постараться их увидеть. А уж когда разгляжу, тогда и начнется основное веселье.
— Это зелье сильнее тебя, ведьмак, — негромко проговорила княжна. — И ты исполнишь всё до самого последнего вздоха Комовского.
— Надеюсь, что вы не опоздаете, господин Южский, — вежливо улыбнулась Мария Кирилловна.
Чего это она «выкнула»? Я чуть повернул голову — по коридору шли два эльфа из нашего класса.
— Можете быть спокойны, Мария Кирилловна. Буду как штык! — кивнул я в ответ.
— Госпожа Салтыкова, а почему вы только господину Южскому дали приглашение? Разве мы не достойны подобного участия? — спросил подошедший эльф Коломенский. — Или у вас была только одна такая бумага?
— Ну что вы, Натаниэль Валерианович, у меня есть и другие приглашения. Однако, я их раздаю только тем, кого желаю видеть на креслах неподалеку, — всё с той же улыбкой проговорила Салтыкова.
— Надо ли это понимать так, что вы не желаете видеть нас рядом? — тут же встрял в разговор второй эльф.
— Самриэль Валерианович, я никогда не переставала удивляться вашему чувству такта, обходительности и невероятной понятливости, — ответила зазовка. — Прошу меня простить, но мне ещё надо отдать пару приглашений.
С этими словами она слегка наклонила голову, обозначая возможность поклона. После этого неторопливо отошла прочь. На скулах эльфов появился румянец гнева. Они может и хотели что-нибудь бросить в ответ, но их дворянский статус был гораздо ниже, чем у княжны Салтыковой, потому оставалось только проглотить горькие слова или же выплюнуть их на стоящего рядом.
Но рядом стоял только я! А плюнуть на меня и остаться безответным? Ну уж нет.
Стоило им только повернуться ко мне, как я тут же заявил:
— Молодые люди, прошу простить меня, но ваше общество меня уже утомило. Да и жарковато тут стало… — я демонстративно начал обмахиваться приглашением и в этот момент не смог удержаться от продолжения… — от горящих пердаков!
— Что-о-о? — в один голос протянули эльфы.
— Да чего слышали. Вас княжна бортанула, а теперь и я намерен повторить её действия. Всего хорошего, мне ещё надо приготовиться к концерту, куда пускают только высокородных господ. А всякая шелупонь может пошевелить острыми ушами за оградой.
— Ты нарываешься на дуэль, — прошипел Натаниэль.
— Да ну, вам показалось, — хмыкнул я. — Ладно, господа, мне некогда. Всего хорошего и доброго.
— Нам никогда не кажется, — точно также, как и его брат, прошипел Самриэль.
— Если вам никогда не кажется, то значит, вы услышали мою речь и слова княжны — только избранные смогут посетить данное мероприятие. Если я не увижу ваших ушей в рядах слушателей, то выводы напрашиваются сами. Пока-пока.
— Мы будем там, — с уверенностью проговорил Самриэль. — Надеюсь, что ты к этому времени побреешься?
Я даже не стал отвечать на подобные слова. Ответишь — снова спросят, там ещё и ещё раз. А терять силы на придумывание колкостей… Пффф, пусть этим те, кому делать нечего занимаются.
Меня в сейчас больше волновала Оксана. Она даже не посмотрела на меня, когда начались уроки. Во время перемен всё больше терлась возле Комовского. А когда я попытался завязать с ней разговор, то просто нахмурилась и посоветовала мне не подходить к ней ближе, чем на пару метров.
— Держись от меня подальше,
